Читать книгу "Под покровом ночи - Джон Диксон Карр"

Это мадам консьержка в заведении Фенелли, — пояснил Банколен. — Она рассказала мне, как Фенелли следует моему совету. Я намерен задать ему несколько вопросов о нашем покойном друге Вотреле, и думаю, что нам стоит вместе туда подъехать. Au revoir,[14]мадам, благодарю вас, это все…

— Au revoir, месье, — ответила она необычным для консьержки голосом, монотонным, пронзительным и совершенно лишенным выражения. Женщина слегка поклонилась, сжала свой зонтик. Ее маленькие черные глазки нервно блеснули.-Au revoir, господа.

Когда мы пересекли площадь Альма и повернули на авеню Токио, дождь почти перестал. Из туннеля с грохотом вылетел поезд метро и помчался по эстакаде над улицей Бетховена. Поморщившись от его шума, Банколен обратился ко мне:

— Мадам консьержка не любит Фенелли. Однако говорит, что он уже избавился от наркотиков…

На углу рю Дезо размещалось обнесенное стеной трехэтажное строение с решетками на окнах второго этажа. Ворота в стене были открыты, из будки сторожа нас никто не окликнул, когда мы проходили во двор. Банколен собирался нажать кнопку звонка на парадной двери, но повернул ручку и обнаружил, что дверь не заперта.

В огромном фойе было темновато и душно. На второй этаж к игорным залам вела изогнутая лестница, покрытая красным ковром. Справа была дверь в пустое казино, где накануне играл оркестр. Банколен остановился и оглядел сумрачное фойе. Затем жестом пригласил меня идти к лестнице. Мы поднимались бесшумно, поглядывая на большие старинные часы под зарешеченным окном, через которое падал смутный свет. Когда мы повернули на площадку, я увидел быстро спускающегося мужчину.

На нем был очень высокий котелок, который удлинял его и без того вытянутое лицо с застывшей улыбкой. Когда мы проходили мимо, он повернул голову и в удивлении поднял брови. Это был Герсо, камердинер из дома Салиньи. Казалось, он плывет вниз по лестнице. Его похожая на маску улыбка не изменилась, а парик сидел немного криво под цилиндром.

— Доброе утро, — безразличным тоном произнес он.

— Доброе утро, — ответил Банколен. Детектив явно не ожидал его увидеть и, когда Герсо почти достиг вестибюля, окликнул: — Странное место для встречи с вами, Герсо!

— Увы! — Тот не повернул головы. — Увы! Надеюсь, месье не думает, что я пренебрегаю своими обязанностями. Мне нужно найти работу теперь, когда месье умер. Я надеялся, что меня наймет месье Фенелли. Увы! Мне не удалось разбудить его.

Он вздохнул и продолжал степенно двигаться к выходу. Часы пробили половину одиннадцатого.

— Мне приходилось бывать во многих местах, — тихо заметил Банколен, — но вряд ли где еще я ощущал такую зловещую атмосферу, как в этом заведении. Это грешное место. Но пойдем наверх.

На втором этаже было еще темнее. Зимний сад, карточная комната, дверь в которую была приоткрыта, бар и салон, красный ковер на мраморном полу — все точно как в вечер убийства. Единственное отличие — безлюдье. Это место оживлялось только по ночам. Мы стали подниматься дальше, с опаской придерживаясь бронзовых перил. Наверху дверь была заперта. В доме царила зловещая тишина. Голос Банколена властно нарушил ее.

— Откройте дверь! — крикнул он и стукнул по ней кулаком.

Это был приказ полиции.

Какое-то время никто не отвечал. И снова эхо раскатилось в тишине, и мне показалось, что за дверью слышатся рыдания…

Дверь неуверенно открыли. В полумраке я увидел покрытое мелким потом лицо Фенелли с отвислыми щеками, подрагивающими усами. Он беззвучно шевелил губами, а глаза У него были мутными. Одной рукой он придерживал халат, прикрывая жирную грудь. Банколен распахнул дверь, и хозяин заведения отшатнулся к стене:

— Это возмутительно!

— Тише! Чем вы занимаетесь?

— Я не стану этого терпеть! Какое вы имеете право!

— Опять принялись за свои делишки с наркотиками, а?

— Нет, нет! Вы не понимаете! Это не наркотики! Девушка… Уличная женщина… Я нахожу удовольствие в…

— Вот как? Всего-навсего женщина? И где же она?

— Вон там, в комнате номер 2. Говорю вам, ей не причинили вреда! Я никого не могу обидеть!

Банколен подошел к двери и вошел в комнату. Оттуда донесся его резкий голос. В коридоре чувствовался легкий запах пудры, от которого меня затошнило. Фенелли, с его размякшим толстым лицом, вдруг указал на меня пальцем:

— Это вы его сюда привели! Я видел, вы поднимались сюда вчера вечером, когда здесь была англичанка. Вас запомнили… — Он осекся, пожевал губами и взвыл: — Чем я заслужил это? Они хотят меня разорить! Господи! Я не нарушаю законы…

Банколен вышел в коридор.

— У вас нет причин устраивать истерику, — спокойно сказал он. — Вы же сами говорите, что не нарушаете закон. Это просто еще одна деловая сделка. Я попрошу ее уйти, потому что мне нужно задать вам несколько вопросов. — Помолчав, он добавил: — Отведите нас в свой кабинет. Я дам вам время одеться.

Фенелли исчез в одной из комнат, предварительно показав пальцем в конец коридора, где находился его крошечный кабинет. Банколен быстро прошептал:

— Пойдем в кабинет. Я не хочу, чтобы он узнал, что мне известно.

— Что вам известно?

— Мерзость проявляется все больше по мере расследования. Он хотел, чтобы я думал, будто в той комнате обыкновенная проститутка. Свет там затенен, но я увидел. Эта женщина — мадам Луиза де Салиньи. — Он ошарашенно потер глаза. — Но не подавай виду! Понимаешь, как все делается? Они превратили эту женщину в наркоманку. Теперь наркотики ей необходимы, и, чтобы их получить, она перенесет любое унижение от рук нашего грязного приятеля. Вполне возможно, что у нее были деньги и деловой нюх Фенелли немедленно подсказал ему…

— Банколен, давайте его задушим. Давайте вернемся и…

Он схватил меня за руку:

— Говори тише! Нельзя поднимать шум. Сейчас все зависит от нашего якобы незнания. Она не знает, что я видел ее там, — а это, как мне кажется, было бы для нее самым большим унижением.

Мы вошли в маленький кабинет, где находились лишь письменный стол, стул и большой сейф. На столе горела лампа. Окон здесь не было.

— Нет, она меня не узнала. Она была в полубессознательном состоянии, — объяснил Банколен. — Закрой дверь. Пусть она выйдет по задней лестнице, якобы не замеченная нами.

Как будто ужаса, что перенесла эта несчастная женщина, было недостаточно — наш экспансивный и артистичный Фенелли добавлял ей новые мучения! Казалось, Луизу де Салиньи преследует безжалостная ирония, издевательский замкнутый круг судьбы. Куда бы она ни повернулась, к ее горлу приставляют нож. Она, избежавшая нападения мужа, теперь была вынуждена принимать сладострастное зелье из рук этого вкрадчивого куска жира… Через минуту он появился, безупречно одетый, с гарденией в петлице… Я представлял, как женщина, одурманенная наркотиками, в истерическом припадке спускается по задней лестнице.