Читать книгу "Трёхлапая ворона - Николай Львов"

и породил Язву, и много чего ещё. В свою очередь, Ранф в принципе мог получить доступ к этому архиву.

На том и закончили первый сбор Трехлапой Вороны.

***

Следующий месяц прошел в общем тихо, за исключением одного события.

Мы с Лирой и сладкой парочкой Эдвин-Гиз начали регулярные тренировки. Мы вылетали за пределы Гнезда и направлялись в небольшой полузаброшенный городок неподалеку. Из населения там было три фермерских семьи, которые занимались сельским хозяйством на благо Города Беглецов, и жили эти семьи в одном квартале, оставив остальной городок нам. Именно в этом городке мы отрабатывали взаимодействие и много, много, очень много спарринговались. Все со всеми. Естественно, очень сложно было драться с Эдвином. Пусть сонитисты даже не претендуют на звание самого опасного домена, но их доминирование в ближнем и контактном бою нельзя было игнорировать. С Гиз тоже было не так просто – волшебница быстро наловчилась орудовать своим деревянным мечом, и зачастую неприятно удивляла своими фокусами с его формой и длиной, а также не стеснялась давать пинки и неожиданные подлые удары гирькой на хвосте. Лира тоже была не промах: в ближнем бою она все же была слабее всех, но зато в стрельбе уделывала всех как детей, даже Эда, а тот вообще-то войну прошел. Проклятья Лира научилась плести куда быстрее и изобретательнее, что открывало чудовищный простор для, так скажем, творчества и тактики. Да и потом, пусть Лира была слабее всех нас, но это относительно нас – когда она дышала своими ингаляторами с духами, то удивляла каждого. Как она, помнится мне, разок превратилась в оленёнка и вызвала меня на бой, а я тупанул в одном моменте и получил поистине королевский пинок в живот, аж внутреннее кровотечение открылось. Эд вылечил.

Но тренировки тренировками, а торговля по расписанию. Большую часть времени мы держали свой магазинчик, быстро приобретали постоянных покупателей, заключили два временных контракта с группами местных охотников и делали новые зелья. Наша лавка получила невероятную популярность за счёт леденцов: есть особый тип зелий, который надо пить очень-очень медленно, и вот все такие зелья мы сделали леденцами. Намного удобнее. Кроме того, некоторые сильнодействующие зелья и пару боевых элексиров мы тоже переделали в леденцы. Вкус у них, конечно, был такой, что никогда не забывается, но это опять же давало удлиненный эффект, да и пить полулитровый флакон не всегда удобно. Ну и последнее – детские зелья лечения всяких болячек. Представьте, что вы ребенок, и от боли в горле не надо пить горьковато-кислую вытяжку этримии, а надо рассосать эту чудесную сладко-кислую лягушку на палке. Да, немного горчит, но все же это сахарная лягушка на палке.

В общем, у нас было две основные категории покупателей – наемники с охотниками и мамочки. Кайф.

И проблем у нас больше не было. Не приходили никакие рэкетиры, никто не предлагал крышу, никто не требовал дневного выкупа или пятой части выручки и так далее. И это было классно. Был вот только один тот случай…

Мы тогда все вчетвером возвращались с тренировки. Поздний вечер, порядка половины десятого, мы припарковали свои ступы и спонтанно порешили заглянуть в неплохую кафешку в Листопаде-один. И на ночь глядя, натруженные, немного побитые и слегка истощенные по волшебной части мы поперлись в соседний район за водорослевой похлебкой и жареным рисом с креветками в кляре. Уж больно всем хотелось горячего. Согласен, “водорослевая похлёбка” звучит как блюдо, которым детей пугают, но поверьте, на вкус намного лучше, чем на звук.

И вот когда мы собирались перейти с Хаба Листопад-Каналы на долгожданную Листопад-один, оказалось, что на верхнем переходе какой-то затор. Что-то там случилось. Ну и ладно, подумали мы, и спустились на десятый этаж – перейти по нижнему ярусу переходов.

Обычно в такое время пешеходов на нижнем ярусе немного, но сегодня нас поджидали. Около входа на мост между башнями к нам шагнули двое наемников.

Первый был обычным, неприметным мужчиной чуть старше тридцати, единственным отличием его были разные глаза, один серый, другой зеленый. Вооружен разноглазый странными кожаными перчатками – расширенные и усиленные плоскими стальными накладками… ладони. Не костяшки, ладони. Такие же стальные пластины были у него на руках и бедрах.

Второй же был куда колоритнее – высокий, лысый как коленка, с бесцветными глазами, нижнюю часть лица скрывает стальная маска, от которой отходит трубка. Та идёт по системе колец на одежде к огромной латной перчатке на левой руке. Блестящий сталью, с матовыми свинцовыми накладками, наруч закрывал руку до локтя и был явно не типичной броней – он весь был покрыт какими-то трубками, клапанами и кнопками, отдаленно напоминая саксофон. Только боевой. Скрещенный с латами.

Обратился к нам, понятное дело, тот, что был без маски:

— Кто тут Фольди и Самион? К ним дело, остальные могут уйти.

К тому моменту я слишком сильно устал за день, чтобы себя сдерживать и утруждаться долгими разговорами. В голове вертелась одна мысль: “я сейчас его отпинаю и сброшу к хренам собачьим с башни, а потом пойду за похлебкой”.

— Ну допустим я Самион, – с ленцой в голосе сказал я, выступая вперёд всех троих. Потом я добавил: – Фольди не с нами, если что. Че надо?

— Я хотел передать предложение от мастера Фалько, он хотел бы предложить вам защиту вашего магазина. Просит он всего…

Что “всего”, я так и не узнал, так как разноглазый получил нихреновую зуботычину и отлетел назад. Масочник, походу, был серьезно настроен на сражение – он тут же начал действовать. Из-под маски донеслось шипение, и почти сразу же его наруч-саксофон заголосил. Вытянув левую в мою сторону, лысый правой рукой нажал пару клавиш. Раздалась короткая красивая мелодия, и, несмотря на то, что между нами было метров семь, мне прилетело в табло. Прилетело некисло, я даже кувыркнулся назад.

Внезапно откуда-то возник Эдвин, встал между нами и заорал:

— Стоп! Остановитесь все! Ральф и Сэрон, это вы?

Лысый с рукой-саксофоном опустил свое оружие, а разноглазый, покачиваясь, встал. Держась за челюсть, он изумленно спросил:

— Эдвин? Эдвин Моуз?

Глава 20. Обратно в Санго

— Грёбаный донный ползун Эдвин Моуз! Поверить не могу! – громогласно расхохотался Ральф.

Именно это я