Читать книгу "Истоки первой мировой войны - Джеймс Джолл"

была сначала вовлечена.

Внутренняя политика и социальные воздействия, определявшие внешнюю политику и соответственно решение об участии в войне, — вот главнейшие объекты для историков при рассмотрении ситуации в Германии. Исследователи изучили отношение между внешней и внутренней политикой Германии за сорок лет до войны[191]. Конечно, внутриполитическая ситуация и конституционное устройство Германии имели черты, присущие только ей. Как и в России, ситуация осложнялась личностью императора, полагавшего себя конечной властью, но на него воздействовали и его собственные капризы и некоторые советники. Кроме того, он был уверен, что именно он выражает стремления большинства граждан. Конституционное положение в Германии было сложным. Германская империя была не унитарным государством. Каждая из земель имела некоторую власть, но находилась под контролем имперских властей. Финансовый вклад земель в центральную казну был важным для функционирования империи.

Имперский парламент, рейхстаг, формировался в результате всеобщих выборов, но его власть была ограничена. Частично потому, что многие функции правительства выполнялись в землях. Так что правительство Пруссии, самой большой и могущественной из них, во многих отношениях было таким же независимым и важным, как центральное правительство, а в нескольких землях, в той же Пруссии, местный рейхстаг (ландтаг) избирался при очень ограниченных правах, что гарантировало большинство консерваторов в парламенте. Имперское правительство, особенно канцлер и госсекретарь, не подчинялись рейхстагу, так что парламента в том смысле, каким он был в Британии и Франции, в Германии не было. Тем не менее голосование в рейхстаге было важным для утверждения законодательства, и еще важнее — для принятия бюджета. Выборы в рейхстаг некоторым образом помогали определять политические настроения в Германии. Начиная с Бисмарка и до 1914 г., для получения поста канцлера империи было необходимо иметь большинство сторонников в рейхстаге. Во многих случаях такое большинство было необходимо иметь для проявления инициативы во внешней политике. Для выборов 1887 г. Бисмарк, безусловно, использовал кризис на Балканах и разговоры о реванше во Франции и таким образом обеспечил большинство для проведения возросшего военного бюджета в парламенте. В 1907 г. на выборах в рейхстаг победил Бюлов, используя лозунги, замешанные на национализме и антисоциализме.

Сторонники точки зрения, что внутренняя политика Германии определяла ведение внешней политики, будут утверждать, что это было больше, чем использование противоречий внешней политики для сиюминутных целей (например, выиграть конкретные выборы), и что внешняя политика являлась средством манипуляции общественным мнением для создания чувства солидарности германского народа и преодоления социального и политического размежевания, которое угрожало существованию Германской империи. Создание колониальной империи, большого флота, активная внешняя политика служили основой для объединения вокруг кайзера и правительства преданных людей и средством противостояния угрозе растущего социалистического движения.

Данный вопрос необходимо рассматривать с двух сторон. Первая — и главная — какие мотивы привели германское правительство в 1890-х годах к решению проводить политику завоевания мирового господства, строительства флота, который мог бы при необходимости атаковать британский флот (это решение, как мы видели, изменило всю основу британо-германских отношений и создало атмосферу, при которой стала возможной война 1914 г.). Вторая — какое давление испытывало германское правительство перед войной, и особенно после выборов в рейхстаг в 1912 г., показавших, что один из трех избирателей голосовал за социалистов и что социал-демократическая партия была самой большой партией в новом рейхстаге.

Решение канцлера и его советников строить большой флот и превратить Германию в мировую державу создает ясное разделение в германской внешней политике. Германский империализм кажется причиной таких решений более, чем ряд событий за последние несколько десятилетий (как в случае с Британией и Францией). Правда и то, что в 1880-х годах Бисмарк ограничил колониальную активность, чтобы добиться поддержки в обществе, и это вызвало предположение[192], что Бисмарк хотел таким образом ослабить влияние призыва социалистов к объединению политики экспансии за рубежом с борьбой за социальное благосостояние дома. Тем не менее империалистическое движение в Германии 1880-х годов, хотя и привело к образованию влиятельной группы, не зашло слишком далеко и не длилось очень долго, и его политические последствия были не очень значительны. Но решение проводить политику завоевания мира и принятие первого морского закона в 1897 г. повлияли как на внутреннюю, так и на внешнюю политику.

Пытаясь найти причины принятия политики борьбы за мировое господство, мы не должны недооценивать влияние личности и вооруженных сил, в частности и императора Вильгельма II. Некоторые историки[193] обсуждали персональные решения кайзера и оценивали степень его власти, которая все-таки зависела от взаимодействия других сил внутри германской конституционной системы, но очевидно, что круг его ближайших советников и приближенных был не велик (так что критик упрекал его за управление Германией через камарилью) и, особенно в ранние годы его правления, его предрассудки и капризы играли большую роль. Навряд ли германский флот строился бы с таким энтузиазмом без содействия кайзера. У него была потребность показать себя равным своим королевским родственникам в Британии, а свою страну — равной Британии, которую он любил и ненавидел. Без мощной поддержки Вильгельма II адмирал Тирпиц, которого назначил морским статс-секретарем в 1897 г., никогда не смог бы осуществить свою программу и получить поддержку общественности, необходимую для создания большого флота.

Увеличение флота и рост экспансии в конце 1890-х годов широкие круги германской общественности поддерживали, и политики и промышленники быстро увидели преимущества, которые они могли получить из этого. С уходом Бисмарка в 1890 г. необходимо было искать новый национальный курс в поддержку новых национальных целей. Прежде всего это была политика достижения мирового господства, хотя существовал и ряд других идей, которые практически имели ту же цель. Беспокойство, вызванное в мире курсом германской внешней политики, сопровождалось растущим страхом перед проблемами урбанизации и индустриализации. Политики говорили о необходимости объединения, которое создаст надежную организацию для поддержки государства и кайзера, и особенно для противостояния растущему социалистическому движению. Как писал в 1897 г. Йоханнес Микаэль, депутат, премьер-министр Пруссии: «Великая задача сегодняшнего дня — без предубеждений собрать всех для поддержки государства и таким образом приготовиться к неизбежной борьбе против социал-демократического движения»[194].

Хотя Тирпиц был в основном занят созданием флота, он также сознавал, какую роль может сыграть флот в сплочении германского общественного мнения: «В новой великой национальной задаче и связанных с ней экономических целях сильное противоядие против грамотной и неграмотной социал-демократии»[195]. Тирпиц стремился сохранить морскую программу несмотря на раскол в рейхстаге, и большинство его планов состояло в том, чтобы убедить, что строительство и передвижение кораблей должно происходить без утверждения парламента.

Как сказал Фолькер Бергхан: «Он строил флот против парламента и Англии»[196], — и надеялся, что строительство флота будет