Читать книгу "Буквари и антиквары - Нелли Воскобойник"

с Небом? А Сын Неба, исполняя церемонии, ритуалы и обычаи, может и обязан осчастливить свой народ и привести его к благоденствию.

Впрочем, это скучные рассуждения. А вот история, которую не могу не пересказать.

У императора Кирицубо среди прочих дам служила одна наложница невысокого ранга – хрупкая и нежная дама из Павильона павлоний. Отец ее умер, и она была лишена могущественной поддержки. Между тем император любил ее без памяти.

Он призывал ее в свои покои гораздо чаще, чем свою главную наложницу, а тем более всех остальных. Привязанность его к ней была так велика, что и после ночи, проведенной на его ложе, он просил ее остаться на день в его покоях, что было бы уместно разве что для служанки, а не для знатной дамы. Она пела своему господину, наигрывала нежными пальчиками на музыкальных инструментах, беседовала с ним о поэзии и жизни или просто сидела молча на татами, а он любовался ее красотой и кротостью.

Остальные дамы дворца были недовольны. Они шушукались за спиной дамы павлоний, иногда зло шутили и даже, когда она быстро шла по узким переходам дворца, призванная государем в его опочивальню, позволяли себе дернуть ее за полу одежды или бросить что-нибудь ей под ноги, так что она спотыкалась, а иногда и падала, слыша с галерей серебристый смех нескольких проказливых молодых женщин.

Все это было невыносимо. Дама похудела и еще больше ослабла. Она все чаще просила позволения провести несколько недель в доме у матери. И хотя император никогда не отказывал ей, такие разлуки причиняли ему боль. Он не знал, как оградить любимую наложницу от обид и огорчений, и только жалел, что она в этом мире совершенно лишена поддержки хотя бы одного влиятельного родственника.

Когда дама родила прекрасного сына, который полюбился государю больше всех его старших детей, ее здоровье окончательно ухудшилось. Вернувшись во дворец после месяцев положенного удаления, она нашла императора не имевшим сил разлучаться с ней даже на минуту более того, что требовало его участие в обязательных церемониях. Однако ее снедала тоска и неведомая болезнь… Она просилась домой, а государь умолял остаться еще на день, на час, на четверть часа. Так что ее внесли в повозку почти в обмороке. И волы повлекли повозку с уже бесчувственным телом к поместью ее матери. Наутро император получил известие об ее кончине. И тогда, измученный отчаянием, виной и любовью, он вне очереди присвоил своей покойной миясудокоро[28] третий придворный ранг, надеясь, что и после смерти ее дух будет доволен полученным служебным повышением.

В этой истории, казалось бы, нет ничего необычного. Кроме судьбы сына, рожденного от этой великой любви. Она описана в величайшем романе прошедшего тысячелетия. Но поскольку мы, русские, ленивы и нелюбопытны, некоторые из нас этого романа не читали.

Повесть о прекрасной Отикубо

Знатных японских дам не звали по именам. Их различали либо по придворной должности, либо, если они не жили в императорском дворце, по названию их покоев. Дама из Северных покоев – главная жена и госпожа. Дама из Павильона павлоний, дама из Павильона глициний…

У одного аристократа, имевшего почетное звание тюнагона[29], было несколько дочерей. О них нежно заботилась любящая мать: учила их музыке и поэзии, наряжала в изысканные одежды, окружала прекрасными предметами и старалась выдать замуж за лучших юношей знатного рода.

У тюнагона была и еще одна дочь – почти девочка. Мать ее происходила из младшей ветви императорского рода. Тюнагон прежде иногда навещал ее, а когда она внезапно умерла, поселил их дочь в своей усадьбе.

Мачеха отчего-то невзлюбила прекрасную, кроткую и почтительную падчерицу. Поместила ее не во дворце, а в лачужке у входа и насмешливо назвала именем этих апартаментов – Отикубо. Тысяче ужасных унижений ежедневно подвергалась бедная девушка. В ее домике не было даже помоста, и она спала почти на одном уровне со своей служанкой. Представьте: там вовсе не было церемониального занавеса! И даже зеркальную лаковую шкатулку для гребней, которая досталась ей от матушки, выманила мачеха обманом, а вместо нее дала сиротке свою старую, потертую в уголке.

Однажды, когда они поехали любоваться опадающей листвой и все, включая младших служанок и погонщиков быков, наслаждались прекрасным зрелищем, Отикубо не взяли с собой, и она заливалась слезами весь день до самого вечера, пока не возвратились сестры и мачеха.

Она жила в полном забвении, однако слух о ее печальной красоте через слуг распространился за пределы усадьбы, и молодой придворный из прекрасной семьи, Митиери, проник тайком за ворота, чтобы увидеть несчастную красавицу. Ему было нетрудно попасть в ее каморку, поскольку никто о ней не заботился и не беспокоился о том, в чьем обществе она проводит свои безрадостные ночи.

Увидев незнакомого мужчину, девушка смутилась, а когда он прилег к ней на циновку, заплакала и укрылась своей ночной одеждой. Отчаяние овладело ею при мысли, что незнакомец разглядит ее потрепанное оби и старенькие хакама[30], прохудившиеся до дыр.

На следующую ночь Митиери снова проскользнул к сиротке. А третья ночь была особенной. Если мужчина три ночи подряд проводил с девушкой и наутро после третьей ночи соглашался вместе с ней откушать красиво уложенные в лаковую коробочку бело-розовые печенья, он становился ее мужем. Печенья приготовила преданная служанка, и Отикубо сделалась тайной женой Митиери.

Теперь он приходил и днем, скрываясь от домочадцев за ширмами и занавесками. Молодой аристократ с ужасом наблюдал, каким унижениям и оскорблениям подвергается его высокородная жена. Дело кончилось тем, что, не надеясь на согласие мачехи, он выкрал ее и поместил в своем дворце.

Тем временем его собственная карьера стремительно воздымалась. То ли оценили его незаурядные способности, то ли государю понравилось, как этот роскошно одетый красавец исполнил на празднике придворный танец, а может, причина была в том, что родная сестра Митиери стала главной наложницей императора, но он теперь получал награды и новые назначения едва ли не каждый месяц. В течение непродолжительного времени он сделался дайнагоном[31] и начальником Левой гвардии.

Любовь его к Отикубо была неслыханной. Он окружал ее красивейшими служанками и доставал редчайшие диковинки, чтобы вызвать ее удивление и смех. Развлекал ее стихами и разукрашенными свитками, танцевал для нее и тешил драгоценнейшими безделушками и ароматами. Итак, она была совершенно счастлива.

Единственное, что омрачало жизнь госпожи Отикубо, это мстительность мужа. Он поклялся жестоко отомстить мачехе и сестрам и выполнял задуманное. Месть его была ужасна!

Однажды, когда множество людей ехали на праздничное представление в ближний монастырь, дайнагон приказал