Читать книгу "Еще один день на войне. Свидетельства ефрейтора вермахта о боях на Восточном фронте. 1941–1942 - Хайнц Килер"

как только смог, побежал к дороге с белым флагом в руке. Машина остановилась в 50 м от нас. Внутри сидели двое офицеров, которые решили пренебречь нашим предложением, быстро развернулись и пустились наутек. Я не стал в них стрелять, иначе мы никогда не заставим их прийти к нам.

Мы прошли в сторону низины еще несколько сотен метров. Но русские вдруг дали в нашу сторону две пулеметные очереди. В течение секунды мы все оказались на брюхе. Очевидно, они не хотят сдаваться даже сейчас, когда на них наступают и с другой стороны тоже. А может быть, это месть за выстрелы противотанковой пушки. В любом случае мы повернули обратно, предоставляя русских нашей артиллерии и тяжелым пулеметам…

14 августа 1941 г.

Мы снова едем через открытые просторы и перепаханные поля, и машина нашего командира заняла место среди танков. Люди стоят перед домами и с любопытством наблюдают за нами. Они, наверное, не могут понять, что немецкие танки уже здесь в этот ранний час.

В 7.00 мы находимся около Кривого Рога, который, как говорят, является седьмым по величине городом России[27]. Некоторые из гражданских, которых мы опрашивали, говорили, что русские ночью ушли. Длинная колонна движется из города на восток, но мы не беспокоимся об этом: нам нужно захватить город.

После того как мы услышали там несколько взрывов, наш командир решил (и получил на это разрешение в штабе полка) захватить город без предварительной артиллерийской подготовки, чтобы сберечь то, что можно. Танки пошли вперед, мы – посередине, а за нами следовали роты на машинах.

Город производил хорошее впечатление, и он не пострадал. Ряды фабричных труб в пригородах, а также много заводов говорили о том, что здесь имеется значительная промышленность. На въезде нас приветствовали цветами, взмахами рук, криками «хайль!» и «ура!». Ну разве это не сумасшедший мир? В самом городе нас очень по-дружески встречало население[28]. Этот теплый прием был нарушен лишь несколькими выстрелами партизан.

Большая часть города имеет мощеные улицы, и это первый случай, когда мы видели такое в России! Есть несколько больших зданий, гостиниц, крупных магазинов и т. д. Но сейчас нам не до этого: в первую очередь нам необходимо овладеть мостом через реку Ингулец и железнодорожными мостами. Один мост из бетона был полностью подготовлен к взрыву, уже повсюду горели запалы, но, к несчастью для русских, мы появились слишком рано, и лейтенант Франкенфельд из 6-й роты вырвал запалы.

Наш полевой штаб мы установили на главной улице, в здании большой гостиницы. Когда я прошелся по зданию, то обнаружил, что оно совершенно пусто, и только какой-то гражданский лихорадочно срывал со стен все эти портреты Сталина, Ворошилова и т. д. и уничтожал их.

Горожане волокли куда-то огромные тюки с ворованными товарами; это выглядело настолько отвратительно, что нам пришлось через переводчика запретить им делать это. Не думаю, что от этого приказа будет какой-то прок. Один из заключенных местной тюрьмы (которых русские освободили) бродил по улицам пьяный и орал. Я приказал арестовать его, но днем он снова был здесь, а вечером, когда он стал вести себя слишком шумно, его пристрелили.

Вечером мы с радостью и гордостью прослушали специальное объявление по радио о захвате города. И даже если у нас не было особых сложностей с его захватом, все равно было приятно, что это сделали мы. Мы потеряли одного человека убитым и четверых ранеными – ничто по сравнению с важностью совершенного.

15 августа 1941 г.

С утра мы заняли безопасные позиции на юго-восточной стороне города, там, где располагались три больших завода. Здесь же мы обнаружили парк, и сразу же, как будто русские ждали этого, получили воздушный налет.

Рядом с нами находился небольшой пруд. Отличная возможность помыться и постирать. Было любопытно увидеть, как русские женщины бесстыдно раздевались прямо перед нами и расхаживали туда-сюда голыми. Некоторые из них выглядели довольно аппетитно, особенно их грудь… Большинство из нас были бы совсем не против… но потом снова видишь перед собой старух и не чувствуешь уже ничего, кроме тошноты. Здесь совсем нет правил морали! Отвратительно![29]

17 августа 1941 г.

Сегодня мы собирались войти в Запорожье, первый город по ту сторону Днепра. До него было 190 км. То, что мы вытворяли сегодня, заставит померкнуть даже Дикий Запад: на полной скорости въехали в русскую колонну на марше, дали по ним несколько пулеметных очередей с фронта и с фланга, чтобы напугать, а затем достали белый флаг и стали размахивать им. Мы врезались в колонну русских солдат, которые тянули тысячи сельскохозяйственных машин через Днепр, разоружили их и стрелой полетели к Днепру; мы рвались вперед мимо солдат, гражданских, мимо женщин и детей.

Едва мы успели вылезти из машины, достать и помахать перед ними нашим белым полотнищем, как сразу же собрали сотни и сотни пленных. Трофеи в виде машин, оружия, повозок на конной тяге и лошадей просто огромны. Во время этого сумасшедшего рывка вперед все мы были одержимы одной лишь мыслью: овладеть мостом через Днепр в Запорожье. Слева и справа мы оставляли нетронутыми множество колонн солдат противника, мы даже не думали о них.

Ближе к вечеру мы вышли на довольно пристойную дорогу, но примерно в 20 км от Днепра наткнулись на жесткое сопротивление. Особенно плохо то, что начинало темнеть, и нам пришлось остановиться и занять позиции на ночь.

18 августа 1941 г.

В этот день впервые за последние три дня я хорошо выспался ночью. До вчерашнего вечера я проспал в общей сложности лишь три с половиной часа. Утром по нас открыли огонь полевые минометы противника, и мы потеряли несколько человек. Однако, поскольку мы мало внимания обращали на минометный огонь, наши потери росли, а заставить замолчать русский миномет мы не могли. И все почувствовали, что в такой ситуации решение может быть только одно – атаковать.

Мы продвинулись вперед примерно на один километр, захватив несколько пленных, но остановились перед противотанковым рвом. Короткая пауза на отдых, затем – приказы тяжелым артиллерийским орудиям и снова вперед: атака назначена на 10.45. Она началась точно в назначенное время. Замеченных русских мы либо выкуривали из их лисьих нор, либо они сами вылезали оттуда, либо мы скашивали их огнем. Большинство русских в своей грязно-коричневой летней форме вылезали добровольно. Они медленно шли мимо нас, и на лице каждого из них был написан смертельный ужас. Все они старались жестами расспросить, откуда это на них обрушился смертельный свинцовый ливень. Они никогда