Читать книгу "Колокол и держава - Виктор Григорьевич Смирнов"

продать всем желающим корону византийских императоров, второй брат, Мануил, принял ислам и перешел в услужение турецкому султану. Саму принцессу братья предлагали в жены европейским монархам и даже просто богатым итальянцам, всякий раз получая унизительный отказ. Годы шли, а женихов все не было, ей пришлось даже на пять лет убавить свой истинный возраст (на самом деле Софье уже стукнуло двадцать семь), и все ближе рисовалась печальная участь аббатисы далекого монастыря.

Потому и согласилась на брак с московитом, почти не раздумывая. Кровь византийских императоров, которая текла в ее жилах, жаждала власти, почета, трона! Ее даже не расстроил скандал, разыгравшийся во время пышного обряда заочного обручения в соборе Святого Петра, который вел сам папа Сикст IV. В последний момент выяснилось, что представлявший жениха Джан Батиста делла Вольпе не приготовил обручальные кольца и их пришлось одалживать у гостей.

И вот она здесь, в неведомой стране, где ей отныне предстояло жить и умереть. Увы, прежний восторг в душе принцессы постепенно сменялся тревогой. Все вокруг было чужое. После величественного, залитого жарким солнцем Рима — затерянные в лесах и болотах убогие деревни, незнакомая речь, странные обычаи, настороженные лица. Сопровождавшие ее греки и итальянцы были здесь такими же чужаками, как она, а ей хотелось скорее понять эту страну и людей, в ней живущих.

Наудачу подвернулся ей юный новгородский переводчик, которого Софья теперь почти не отпускала от себя, осыпая градом вопросов. Юноша был умен, учтив и, что самое удивительное, оказался таким же заядлым книгочеем, как и сама принцесса. Книги с детства заменяли ей подруг, спасали от одиночества, дарили радости, которых она была лишена, помогали мириться с унизительной ролью приживалки при Ватикане, получавшей на все расходы раз в месяц жалкие сто экю и постоянные напоминания о благодеянии папской курии по отношении к нищим сиротам. Не без тайного умысла Софья решила показать Мите книги, которые она везла жениху в качестве приданого. Ее одолевали сомнения: смогут ли русские оценить по достоинству эти сокровища? И по тому, как у юноши задрожали руки, когда он стал листать взятый наугад манускрипт инкварто в переплете из бычьей кожи, как загорелись его глаза, принцесса поняла, что ее страхи напрасны. А Митя с восторженными возгласами вынимал из сундука одну книгу за другой. Тут были и «Жизнь двенадцати цезарей» Светония, и «Энеида» Вергилия, и «История» Тацита, и «Комедии» Аристофана, и трактаты Цицерона, и песни Пиндара, и сочинения Аристотеля и Платона, и дотоле неведомые на Руси поэмы Гомера[14].

5

Поезд государевой невесты уже приближался к Москве, когда возникло неожиданное препятствие. Узнав о вызывающем поведении Антонио Бонумбре, митрополит Филипп объявил, что ежели папский легат с латинским «крыжом» въедет в Москву через одни ворота, то сам он тотчас покинет город через другие. Чтобы не ссориться с владыкой накануне своей свадьбы, великий князь послал на переговоры с легатом боярина Федора Хромого, и тот нагнал на папского посланника такого страху, что он безропотно позволил спрятать латинский крест и в дальнейшем вел себя тише воды ниже травы.

14 ноября 1472 года при огромном скоплении народа великий князь встретил свою невесту. Одного взгляда на будущего супруга Софье было достаточно, чтобы понять: перед ней истинный государь. Она успела повидать многих монархов и знала, что ни пышная свита, ни роскошные одежды не заменят этой непререкаемой уверенности в своем праве повелевать людьми, которая читалась во взоре ее будущего супруга. И в эту же минуту Софья поняла, что их союз будет строиться не на зыбком песке любовного чувства, которое сегодня может вспыхнуть, а завтра погаснуть, а на твердом фундаменте общей цели.

Государю нужна государыня! Вдвоем они сумеют превратить эту громадную страну в великую державу! Она, София Палеолог, станет верной помощницей своему супругу, перебросит мост между варварской Московией и европейскими странами, вызовет из Италии самых искусных мастеров и художников, поменяет дикарские повадки великокняжеского двора, поможет супругу смыть позорное клеймо данника Орды. И недалек тот день, когда русский царь и его царственная супруга станут вровень с самыми могущественными государями Европы!

Венчание состоялось в канун праздника Иоанна Златоуста — небесного покровителя московского князя. Еще не остывший после истории с легатом и втайне недовольный браком государя с гречанкой сомнительного вероисповедания, митрополит Филипп поручил вместо себя свершить таинство брака простому протопопу из Коломны. Маленькая деревянная церковь, притулившаяся к недостроенной громаде Успенского собора, не вместила и малой части гостей. Но Софья ничем не выдала своего разочарования. Стерпела она и варварские свадебные обряды, и безобразное пьянство и обжорство гостей, затянувшееся на шесть дней. Ее не смутили и откровенно враждебные взгляды, которые бросал на нее сын великого князя от первого брака — шестнадцатилетний наследник Иван.

Зато все искупила первая брачная ночь. Супруг был силен как бык и опытен в альковных делах. Ощутив в себе могучую струю его горячего семени, Софья тотчас уверилась в том, что у них будет много детей, в жилах которых оживет священная кровь византийских базилевсов.

Глава 13. Аристотель Фиораванти

1

Только пять годков минуло после женитьбы великого князя на греческой принцессе, а сколь всего случилось! Дедовская простота дворцовой жизни сменилась пышным византийским ритуалом. Особо ретивые придворные уже величают Ивана Васильевича царем, вошло в обиход целование монаршей руки, князья и бояре яростно соперничают за новые придворные чины — ясельничих, конюших, постельничих.

Под расчетливыми ударами тяжелой московской десницы одно за другим пали к ногам великого князя удельные княжества: Ярославское, Дмитровское, Ростовское. После неудачного похода хана Ахмата на Русь на время присмирела Большая Орда.

Отошел ко Господу престарелый митрополит Московский и всея Руси Филипп, на смену ему пришел владыка Геронтий, строптивый в делах церковных, но послушливый в делах государевых.

Два пожара, один страшней другого, огненными языками слизнули половину Москвы. Сам великий князь с обгорелой бородой и багром в руках яростно боролся с наступающей лавиной огня. И вот уже на месте черных пепелищ выросли новые улицы и слободки, терема и храмы.

Соблазнившись щедрыми посулами, понаехали в Москву иноземцы всех мастей: зодчие и лекари, художники и ювелиры, купцы и оружейники. Давно ли москвичи подозревали у каждого иностранца рога под шапкой и хвост в штанах, а теперь все привычней звучит на улицах иноязычная речь.

Набирала силу московская дипломатия. Скачут во все концы государевы послы, шмелями гудят в государевых палатах послы иноземные. В тени дипломатии раскидывала