Читать книгу "Второй сон - Роберт Харрис"

Они отыскали пару свободных мест посередине скамьи, приблизительно в центре зала. Люди потеснились, давая им сесть. Леди Дарстон сунула седельную сумку под скамью. Не успели они усесться, как их так плотно притиснули друг к другу, что Фэйрфакс чувствовал на своем локте дыхание женщины. Чтобы не думать о ее бедре, прижатом к его бедру, о запахе ее кожи и волос, от которых исходил легкий аромат розово-жасминной воды, он рассеянным взглядом обвел зал. Внутри яблоку негде было упасть. Послушать лекцию явилось никак не меньше ста человек, и он чувствовал, что на них с леди Дарстон посматривают с любопытством: не каждый день увидишь безвестного молодого священника в обществе титулованной вдовушки из Дарстон-Корта со скандальной репутацией.

Он вдруг ощутил, как леди Дарстон напряглась. По проходу вдоль рядов шел капитан Хэнкок, ища, где сесть. Посмотрев на них, Хэнкок некоторое время не отводил взгляда, пристального и подозрительного. Наконец он отыскал свободное место и исчез из виду. Практически сразу же после этого дверь рядом с помостом открылась и появился доктор Николас Шедуэлл, именитый ученый.

Глава 14

Ересь Древнего мира

То, что Шедуэлл и есть незнакомец, кричавший в церкви, стало ясно сразу же, едва он открыл рот. Его голос, как и вся внешность, был необыкновенно запоминающимся — пронзительный, старческий, старомодный, хорошо поставленный. Ростом намного ниже среднего, худощавый, Шедуэлл был одет в причудливый вечерний костюм из потертого черного бархата с бело-красным носовым платком, торчавшим из-за обшлага, парчовый жилет и темную сорочку с галстуком того же цвета. На голове — черная бархатная шапочка, низко надвинутая на седые волосы, длинные и взлохмаченные. Маленькие круглые очки, стекла которых отливали розовато-лиловым, придавали его образу завершающий зловещий штришок. Ему было за шестьдесят. Он остановился на краю помоста и заговорил — без бумажки, держась за лацканы, точно слепец или пророк, адресуя свои слова куда-то поверх голов слушателей. И никаких предисловий.

— Нам с вами, мои дорогие соотечественники и соотечественницы, повезло жить в Эпоху Воскресшего Христа, чье возвращение на Землю восемьсот лет назад было предречено Книгой Откровения. Но мы также живем в Эпоху Человека Падшего, чье изгнание из греховного Рая, который человечество создало в своем ослеплении, было заслуженной карой Господней за его гордыню.

— Аминь! — выкрикнула какая-то женщина.

— Воистину аминь, мадам, — отозвался Шедуэлл и тут же закашлялся. Кашель этот показался Фэйрфаксу очень нехорошим: он не раз слышал такой у смертного одра. Шедуэлл вытащил из-за обшлага платок и, отвернувшись от слушателей, подождал, пока кашель не перестал его душить. — Аминь! Как же, должно быть, их мир погряз в зле, если на его башни и шпили обрушилось столь сокрушительное наказание! Согласно древним источникам, в год, предшествовавший Армагеддону, население Англии составляло около шестидесяти миллионов человек. По данным переписи, которую наш милостивый король не так давно повелел провести, нас насчитывается приблизительно шесть миллионов. И это — спустя многие годы стабильности и гражданского согласия, на протяжении которых численность английского народа неуклонно росла. Насколько же сократилось наше население в эпоху которую мы именуем Темными Временами, — в столетие, когда голод, мор и война опустошали нашу землю и ни у кого не было ни желания, ни средств вести счет потерям? И это бедствие, непосредственной причины которого никто не знает, постигло не одну только Англию. В противном случае мы пережили бы и были бы спасены от катастрофы либо подчинены кем-нибудь из соседей. Нет, леди и джентльмены, совершенно очевидно, весь мир в одно и то же время поразила одна и та же напасть. Наше правительство совершенно справедливо следит за портами и бдительно проверяет каждого чужестранца, которому дозволяется ступить на нашу землю, а также накладывает строгие ограничения на тех немногочисленных наших сограждан, которые путешествуют в иные страны. Однако же, судя по тем сведениям, которые удается раздобыть, представляется, что народы Франции и Савойи, Баварии и Саксонии, Тосканы, Генуи и Руси, Африки, Китая и Японии, пятидесяти независимых американских государств, которые некогда были единой страной, — все нации в мире пострадали от одного и того же бедствия. Удар — что бы он собой ни представлял и какой бы вид ни принял — стал непреодолимым, мгновенным и всемирным. Таким образом, говоря о ереси Древнего мира, я не испытываю ни малейшего восхищения им, не говоря уже о желании вернуть его. — Он в упор взглянул на Фэйрфакса, единственного, кто был в священническом одеянии, и протянул к нему руку, так что Фэйрфакс вновь почувствовал на себе взгляды присутствующих. — Как учит Церковь, любая попытка воссоздать цивилизацию древних будет смертным грехом и оскорблением Всемогущего Господа, которая вновь справедливо навлечет на Землю Его гнев. — Он слегка поклонился, и его взгляд опять устремился в ту же самую точку. — Нет, я посвятил жизнь выяснению того, какие ошибки привели к гибели Древнего мира, с одной-единственной целью — сделать так, чтобы мы их не повторили. И за это достойное — я бы даже сказал, благородное — устремление я чудовищно пострадал. — Он прижал ладонь к груди. Голос его задрожал. — Мои враги, не гнушаясь ничем, очернили меня в глазах сильных мира сего, и мне пришлось претерпеть гонения и притеснения, какие выпадали на долю мало кому из жителей этого острова…

— Осторожнее! — прошипел Куик, однако сделал это так громко, что его услышали все.

Все это время он стоял рядом с помостом, имея возможность наблюдать за слушателями, которые уже начали ерзать, заскучав от высокопарных разглагольствований лектора.

Шедуэлл умолк и внимательно посмотрел на своего ассистента, потом сощурился на присутствующих сквозь крохотные очочки, будто припоминал, где находится.

— Так каким же… э-э… был источник их ереси? — нерешительно продолжил он.

— Может, ты уже наконец расскажешь нам? — крикнул мужчина за спиной у Фэйрфакса. — Мы именно за это и заплатили!

Кто-то засмеялся, другие принялись на них шикать.

— Да, сэр, именно это я и намерен сделать, хотя вы, без сомнения, скажете, что я описываю какое-то мифическое королевство. Благодаря рисункам, а также найденным к западу от Хаунслоу крупным кускам стекла и пластмассы, которые соответствуют этим рисункам, нам известно, что древние могли летать, хотя машины, которые они использовали, бесследно исчезли. Нам известно, что у них имелись металлические колесные экипажи, способные передвигаться с огромной скоростью сами собой, без лошадей — правда, их тоже съела ржавчина, не оставив почти ничего. Нам известно, что в Лондоне, который был их Вавилоном, имелись здания такой высоты, что они доставали до облаков…

— Брехня! — закричал кто-то.

— Нет, сэр, вовсе не брехня. Их существование подтверждается множеством свидетельств. Нам также известно, что почти у каждого из древних, включая детей, имелось приспособление, позволявшее им видеть и слышать друг друга, какое бы расстояние их ни разделяло, что эти приспособления умещались на ладони, что они давали мгновенный доступ ко всем знаниям, музыкальным произведениям, текстам и мнениям мира; и что со временем эти устройства заменили людям память, логическое мышление и даже нормальное общение — расслабляющее, наркотическое воздействие, которое, по утверждением некоторых, сводило их обладателей с ума до такой степени, что появление таких устройств стало началом конца развитой цивилизации.