Читать книгу "Башмаки на флагах. Том 3. Графиня фон Мален - Борис Конофальский"

— Он, господин полковник.

Да, это был толковый солдат. Волкова предложение Рохи устраивало:

— Подходит. Мушкеты у моих людей заберите, им теперь и аркебуз хватит, а пистолетов я им куплю в Ланне. Из тех доспехов, что захватили в лагере, выберите для них лучшее и коней всем из трофеев подберите.

— Всё исполню, господин полковник, — сказал Роха, тяжело вылезая из-за стола, — пойду обрадую Уве.

Рене казнил всех офицеров с кавалерами и перешёл к мужикам. Капитан оказался человеком весьма целеустремлённым и ещё до обеда густо увесил раскидистые ветки могучего дуба тремя десятками людей, среди которых треть были старухи. Потом у него кончилась верёвка, и он пришёл к Волкову, который как раз заканчивал опись своих сокровищ:

— Господин полковник, верёвка у меня закончилась.

— Вы им перед смертью причаститься предлагаете? — уточнил кавалер.

— Брат Ипполит всем предлагал, из рыцарей и офицеров ни один не принял причастия. А из мужиков некоторые причащались.

— Всем обязательно предлагайте, а насчёт верёвок…Ну, подождите, пока вам горожане привезут. Завтра продолжите.

— Не хочу ждать, — мрачно отвечал капитан, — моего друга уже нет, даже праха его не нашли, а те, кто его убивал, ещё день будут без суда Божьего прохлаждаться.

Словно дьявол вселился в спокойного обычно человека. Волков вздохнул:

— Уж больно вы нетерпеливы, дорогой мой родственник, а терпение, если верить Платону и Сенеке, есть высшая добродетель.

— Может, этим добрым господам и терпение добродетель, но у них их лучших друзей, видно, не убивали подлые хамы. Вот как у них близкого человека убьют, так я на их терпеливость погляжу. А как по мне, так высшая добродетель — это жажда справедливости. Как воздам быдлу по заслугам, так тоже стану ценить терпение, — говорил Рене достаточно резко.

— Так что вы от меня-то хотите? — уже злился Волков. — Может, желаете, чтобы я за верёвками для вас в город съездил?

— Хотел спросить у вас, господин полковник: убиение водой считается делом правильным, ведь это тоже бескровная смерть?

— И водой, и тяжестью, и огнём — всё это смерти бескровные, Церковью одобряемые, — отвечал кавалер. — Я вижу, вы теперь мужиков топить думаете?

— Раз можно, так после обеда начну, — сказал капитан, ободрившись.

— Прежде чем начнёте, отберите мне из своей роты десять самых надёжных людей с сержантом во главе.

— Да, конечно, — согласился Рене, — но для чего вам?

— Пусть будут из старых наших людей. Из тех, что живут на моей земле. Мне в свиту, скажите, что жалование будет двойное.

— Займусь немедля, — обещал капитан.

— Доспехи из трофеев возьмите лучшие, оружие лучшее, коней покрепче из трофейных выберите.

— Если ещё одежду для них в ваших цветах справите, так они у вас как гвардия будут, — догадался капитан.

Волков кивал, он как раз об этом и думал, он уже размышлял о своём возвращении домой, думал о том, что его ждёт.

В общем, гвардия по возращению никак ему не помешает. Да и сейчас лишней не будет. Сокровища нужно охранять. А кроме Максимилиана да Рохи, ему и положиться не на кого.

— Отберу лучших солдат и лучшего сержанта, — обещал Рене. — И сразу пришлю их вам.

— Спасибо, друг мой, — сказал кавалер.

Глава 17

Агнес в мужицком лагере не задержалась, не нравилось ей тут, ни уборной хорошей, ни шатра с кроватью и мебелью. Повезла свои сундуки с книгами в лагерь Волкова, за реку, несмотря на то что по дороге придётся переезжать брод.

Приехал капитан фон Реддернауф и доложил, что в округе никаких серьёзных сил противника нет. Его люди видели отряд мужиков человек в пятьсот и всего при одном офицере. Людишки в нём были потрёпаны, многие без оружия и почти все без доспехов. Шли они быстро на север. Разъезд в десять всадников погнался за ними, но они разбежались, попрятались в лесочке.

— Вы сами всё проверили, капитан? — уточнил Волков.

— Сам, господин полковник, с рассвета в седле, весь северный берег проехал: врагов на той стороне реки в пределах пяти миль нет.

Полковник отпустил капитана отдыхать. А сам, закончив со своими сокровищами, пошёл поглядеть своих гвардейцев. Рене уехал топить мужиков, поэтому вместо него был Мальмериг и Роха, они набрали на два десятка людей хорошего доспеха из запасов мужиков, взяли хороших коней, теперь латы были надеты на людей. Кони осёдланы.

— Прямо жандармы! — восхищался молодой ротмистр Мальмериг, оглядывая гвардейцев.

— Ну… Вы уж не преувеличивайте, — бубнил Роха в бороду, хотя и сам был видимо доволен зрелищем.

Гвардейцы построились, каждый держал под уздцы своего коня. Волков, Максимилиан, Фейлинг ехали вдоль строя.

Доспех у всех отличный, но лёгкий, для пехотного боя, оружие тоже хорошее, у стрелков аркебузы, а из холодного они набрали себе эспад и кацбальгеров. У пехотинцев и клевцы в руках, и топорики. Волков остановился около сержанта пехотинцев, как и положено сержанту, он держал в руке протазан. Доспех новый, стёганка новая, подбородок спрятан за крепкий бугивер, шлем до бровей, но на щеках и под носом видно седую щетину:

— Я тебя помню, как твоё имя?

— Сержант Хайценггер, господин.

— С завтрашнего дня, сержант Хайценггер, к тебе больше никто не будет обращаться на «ты», с завтрашнего дня ты прапорщик и охрана штандарта. Ну и моя охрана тоже. Своим людям скажи, что теперь они доппельзольдеры.

— Спасибо, господин, — обрадовался сержант и тут же закричал, — ребята, с завтрашнего дня у вас у всех двойное жалование!

— Эшбахт! — сразу отозвались солдаты. — Эшбахт!

Волков поехал дальше и остановился напротив сержанта стрелков:

— Вермер.

— Да, господин.

— Ты тоже с завтрашнего дня прапорщик. Стрелки и так неплохо получают, но раз уж начали… С завтрашнего дня у твоих людей двойная зарплата.

Солдаты снова славили его. И он был доволен. И солдаты, и стрелки, и оба будущих прапорщика одним видом могли обратить нестойких людей в бегство. Теперь можно было и нанести визит в город Ламберг, осмотреть свой новый дом.

После обеда, взяв с собой инженера Шуберта, Максимилиана, Фейлинга, гвардейцев, два десятка сапёров и целую дюжину телег, он поехал на запад, к мосту, что вёл к Ламбергу.

Денёк прекрасный, солнце светит, в небе, над лугами, звонко кричат малые птицы, у реки солдаты Рене топят мужиков.

Капитан выехал к нему навстречу, стал жаловаться:

— Верёвок, чтобы вязать сволочей, у нас нет, а если бросать их в воду несвязанными, многие уплывают. Думали, если сломать им руки, так они будут тонуть, так они и со сломанными руками уплывают. Очень это хлопотное дело, изводить хамов.