Читать книгу "Колыбельная Кассандры - Эля Хакимова"

— Боже мой, прекратите немедленно произносить «Эмили» таким тоном!

— Что? Каким тоном?

— Будто вы сейчас начнете слюни пускать на фотографию своей первой школьной подружки. Итак, что нам известно? Произошли два убийства. В обоих фигурирует кукла…

Ее речь прервал звонок телефона. Звонила Уна Крайн, поэтому Кассандра поставила телефон на громкую связь, давая агенту возможность услышать разговор.

— Мисс э-э-э…

— Детектив-инспектор Сент-Джонс, — поправила ее Кассандра, — слушаю. Вспомнили что-нибудь еще?

— Не совсем так. Нет. То есть да. Но мне надо еще кое-что проверить. Мы должны пойти в старый дом. Точнее, в комнату Эмили Барт.

— Одну минуту, мисс Крайн, кто это мы?

— Мы с вами. И тот милый молодой человек. Так вот, вы поняли, что я вам сказала? Ста-ры-е раз-ва-ли-ны, по-ко-и Э-ми-ли! — по слогам прокричала Уна на том конце телефонного провода.

— Мисс Крайн, я вынуждена буду разговаривать с вами в участке, если вы и впредь будете придерживаться такой неясной манеры излагать мысли! — не выдержала Кассандра.

— Что вы, как можно! — проворковала Уна. — Я с удовольствием смогу поговорить с вами в любой момент, когда вам заблагорассудиться, не стоит утруждать себя. Вот прямо завтра, с утра…

— Скажите хотя бы, почему именно там? Зачем? — достаточно громко, чтобы его услышала Уна, спросил агент.

— Как зачем? Конечно же ради Лилиан! Разве я вам не сказала? — Уна повесила трубку.

— Я ее обожаю, — простонала Кассандра, всерьез раздумывая, не разбить ли телефон о ближайшую стенку. — Кто-то утверждал, что до утра она не очухается.

— Встретимся сами или будем привлекать констебля? — вопросительно посмотрел на нее агент.

— Сами. Еще не хватало объяснять Мофли про гребаные куклы. — Кассандра тяжело вздохнула.

— Это может быть чрезвычайно любопытно! — с энтузиазмом воскликнул агент.

— Что именно? — мрачно поинтересовалась Кассандра, опрокидывая остатки спиртного.

— Ну вот наша завтрашняя встреча в развалинах…

— Вы хотите сказать: допрос свидетеля по делу об убийстве или обследование местности в поисках улик с места преступления? — недоброжелательно поправила его девушка, сузив глаза.

— Дело в том, что это приключение странным образом совпадает с сюжетом элегии Эмили, помните «Руины аббатства Хоупэнд»?

— Я же вам говорила, что не являюсь знатоком творчества вашей боготворимой Эмили.

— Нет, вы должны непременно послушать, вы убедитесь!

Агент стал читать элегию. Через несколько минут, дойдя до самого драматического момента, он заметил, что его не слушают.

Кассандра, свернувшись калачиком, крепко спала. Вздохнув, агент прикрыл девушку пледом и печально посмотрел на полупустую бутылку рядом со стаканом.

— «Масло слез не проливай, Кассандра. Снитесь, дети Гекаты, живым пока жителям Трои»… — грустно процитировал он строфу уже из другой поэмы Эмили Барт и вышел, осторожно прикрыв за собой двери.

Глава 3

Третья смерть Кассандры. Двадцать девять лет

— Я не люблю страх и боль!

— Но ты заключила договор. — Сестра Сара склонилась над маленькой Кассандрой, сжавшейся в комок и дрожавшей в углу.

— Отпустите меня. — Девочка уставилась на темную фигуру, возвышавшуюся над ней. Белый клобук выглядел как снежная шапка над Гималаями.

— Я вижу, ты совсем истлела изнутри, как китайский фонарик, — ласково погладила рыжие вихры Сара: — Скажи мне, дитя, что тебя так гложет?

— Страх.

— Но ведь мы рядом! И сестры, и остальные дети! Бог с тобой, дитя мое, пребывает всегда, чего же ты боишься? Ничто тебе не угрожает, никто не придет сюда. Я наводила справки, на улице думают, что ты погибла.

— Я боюсь не того, что снаружи, — залитые красным маслом глаза смотрели сквозь монахиню, — а того, что внутри меня.

— Поэтому ты не спишь, — сделала заключение сестра.

Кассандра дрожала, скрюченными белыми пальцами то и дело отирала влажный лоб. Выпуклая вена перечеркивала голубоватую кожу под копной мокрой соломы рыжих волос.

— Вы никогда не чувствовали, что во тьме, когда все спят, когда сон сковывает и обволакивает обычный мир, к вам подкрадывается что-то… К вам приникает нечто чужое?

Ребенок смотрел в темноту за креслом хозяйки кабинета. Усилием воли подавив желание оглянуться, сестра Сара погладила сырые вихры девочки.

— Так вот. У меня все как раз наоборот. Я и есть та тьма, которая прилипает к тому, что осталось от меня.

Монахиня смотрела на это несчастное создание. Если бы к жалости не примешивалось нечто… Отвращение. Точно! Именно отвращение чувствовала сестра к этому невинному ребенку. Огромных усилий и самой большой концентрации веры требовалось сестре, чтобы преодолеть непереносимое чувство гадливости и попытаться сострадать этому несчастному созданию.

Поистине Господь оставил этого недочеловека, эту пустую уже оболочку на растерзание демонам. Возможно, по делам ее, да! Но за что он так испытывает бедную Сару и заставляет сострадать Кассандре?!

Поселившись в приюте и прожив там кое-как почти уже год, девочка не забывала Собаку. Время от времени она выходила по ночам и подкармливала тем, что удавалось стащить из столовой или кухни. В ту ночь Кэсси опять вышла к Собаке, неизвестно каким чутьем поняв, что ее ждут.

Сначала предстоял долгий тоскливый проход по спальне. Белые занавесы дортуаров походили на мыльные пузыри, мутные в лунном свете. Пузыри едва не лопались от снов таившихся в них девочек, чьи неясные силуэты темнели на белых простынях.

Но, выглянув за ворота, Кассандра не увидела боязливой тени, настороженно жавшейся к земле. Осторожно посвистев, она позвала тихим шепотом: «Собака, эй! Где тебя черти носят? Сейчас же выползай, трусливая тварь».

Ни шороха, ни звука. Решившись выйти за ворота, Кэсси сначала долго всматривалась в темноту, выкручивая голову в разные стороны. Может быть, и правда каким-то чудесным образом никто из прошлой жизни так и не узнал, где она прячется. Может, никто не выследил ее, и не заметил, и не опознал случайно, но осмотрительность навсегда въелась в привычки беглянки, как ржавчина в железо, слишком долго лежавшее под дождем.

Сделав пару аккуратных шагов в сторону непроглядной тьмы от тяжелых деревянных ворот приюта, девочка, так и не заметив ни единой живой души, решительно развернулась обратно. И не надо. Глупая зверюга! Оставайся голодной. Лови вонючих крыс. Теплая еще котлета вымокала в кармане.

Она была здесь. Ее прибили к воротам за лапы. Кэсси сразу поняла, что это была именно Собака. Голова, отвалившись вперед тяжелым камнем, свисала над узкой костистой грудиной. Может быть, Собаке повезло, и ее убили до того, как прикрутить саморезами к твердой деревянной доске ворот…