Читать книгу "Цветок из пламени - Валерия Чернованова"

— Самоубийство — один из самых страшных грехов! — заявила Алайетт во всеуслышание. — Мадемуазель дю Файи не найдется места в святых чертогах Единой, и в этом повинна только она одна!

— Мы уехали из столицы, желая избежать ужасов смерти. Но, кажется, она преследует нас и здесь, — скорбно подтвердил его величество. После чего, задрав голову, преданно заглянул жене в глаза, словно искал в них одобрения.

Алайетт склонила свою венценосную голову, украшенную жемчужной тиарой, тем самым выражая согласие. Король довольно заулыбался, а его подданные, как болванчики, принялись часто кивать. Среди нас не было смельчаков, которые бы отважились возразить ее величеству, заступиться за бедную девушку.

— А посему, — королева поплыла по направлению аллеи, в тени которой можно было спрятаться от дневного зноя, — никаких скорбных лиц. Увижу кого-нибудь с глазами на мокром месте — отошлю в Навенну.

Плакать Жанне сразу расхотелось.

— И чтобы перестать предаваться унынию, предлагаю устроить бал. Что скажете, ваше величество? — с энтузиазмом воскликнул Люстон XIV, и в ответ удостоился еще одного благосклонного кивка.

Придворные из разряда подхалимов начали восклицать, какая это замечательная идея. Видите ли, нам всем не помешает взбодриться, и танцы для этого подходят лучше всего. Остальные выражали мнимую радость вымученными улыбками.

Одной Серен не было нужды притворяться. Она, как всегда, сверкала драгоценностями и не переставала демонстрировать всем и каждому свои жемчужные зубки. Понятное дело, герцогине нет дела до потрясшей замок трагедии. Д’Альбре всегда заботили только ее собственные проблемы, и я числилась первой в списке ее забот.

Улучив момент, когда я осталась одна, Серен приблизилась ко мне, подкралась бесшумно, отчего я чуть не отдала Единой душу.

Вцепилась в мой локоть — не оторвать. С трудом я подавила в себе желание толкнуть кузину в ближайшую клумбу или запихнуть ей в рот придорожный сорняк, прежде чем Серен начнет изливать на меня ложь и яд.

— Вижу, вас освободили, маркиза, — моему запястью досталось мимолетное прикосновение, от которого волоски на руке зашевелились. — Моран смилостивился или вы взяли его измором? Может, пригрозили отлучить от постели, вот его светлость и растекся лужицей? Ах нет же! Вы ведь на нашего стража смертельно обижены и отказываетесь с ним спать. Вот бедолага и рыщет-ищет развлечений на стороне. Согласитесь, маркиз обладает ну прямо-таки убийственным обаянием. Девицы, что вьются вокруг него, мрут как мухи. Интересно, кто следующая?

— Надеюсь, что ты.

— Грубо, — надулась в притворной обиде Серен и тут же о ней позабыла, расплывшись в желчной улыбке. — Никчемная из тебя получилась придворная дама, Александрин. Ты не умеешь язвить, оплетать противника паутиной интриг, ранить как будто случайно оброненной фразой. И вряд ли когда-нибудь научишься. С тобой совершенно неинтересно вести словесную дуэль. Ужас как скучно!

— Сожалею, что разочаровала. — Внутри поселилось знакомое чувство — я снова закипала. Вот только теперь, ничем не сдерживаемый, огонь легко мог выплеснуться на злючку-кузину. — И без всякого ехидства советую больше никогда не хватать меня за руку. Я так и вижу, как изумительное кружево твоей манжеты занимается пламенем.

Руку Серен убрала. Причем убрала похвально быстро. На какое-то мгновение с порочного лица ведьмы слетело выражение превосходства, показав мне ее истинные чувства: не находящую выхода злобу, затаенную ненависть.

— И да будет тебе известно, между Мораном и Алис ничего не было. В этом я уверена. — Не уверена, конечно, но не стоит обнажать свои чувства перед белобрысой стервой. — И как знать, возможно, сегодня я позабуду об обиде и стану для маркиза самой страстной, самой пылкой женой. О ночи с которой он никогда не забудет.

А вот о тебе забыл. Давно вычеркнул из памяти и из сердца.

Пока говорила, краем глаза следила за реакцией Серен. Сначала ее светлость побелела, потом на щеках стал проступать свекольный румянец, а теперь кожа цветом напоминала окрас пупырчатой жабы. Того и гляди от злости заквакает.

У графа де Париньяка, уже дважды бесславно убегавшего в кусты, на лице преобладал такой же оттенок.

— Ну как, тебе все еще скучно? — ласково поинтересовалась я и поспешила проститься: — До встречи на балу, герцогиня. Надеюсь, вы тоже будете танцевать со своим мужем, как я со своим. Если, конечно, вашему по силам такая физическая нагрузка.

Больше я не стала испытывать судьбу. Поспешила к фрейлинам, шлейфом стелившимся за королевой. Взгляд д’Альбре прожигал. Насквозь. И пусть Серен не владела силой огня, но своей ненавистью могла испепелить запросто.

ГЛАВА 16

Король был прав: пышный пир и хмельные напитки развеяли атмосферу уныния. Гости Оржентеля, угостившись крепкими винами, воспрянули духом. Позабыли о том, что еще вчера трапезу с ними делила прелестная молодая женщина.

Которой бы жить да жить.

Столы, накрытые камчатными скатертями, ломились от яств. Чего тут только не было: фаршированные голуби, жареные перепелки, фрикасе из кролика, фазаны с трюфелями под мятным соусом, всевозможные паштеты и салаты. А также тающие во рту пончики и медовые пирожные, пирамиды которых, казалось, сами плыли к столам. Просто за золотистыми горками, источающими невероятные ароматы, не было видно маленьких юрких арапчат.

Все это изобилие быстро исчезало в бездонных желудках придворных. Одному де Париньяку было не до кулинарных изысков. Он по-прежнему не мог похвастаться здоровым цветом лица и все с опаской косился на моего мужа. Но Моран его, кажется, даже не замечал. Успешно делал вид, что граф для него пустое место.

Хорошо бы так и осталось. Надоело мне постоянно оказываться в эпицентре конфликта. Единственное, чего хотела — это вернуть себе прежнюю спокойную жизнь. Которую страж у меня украл, прихватив с собой заодно и мое сердце. А потом и Серен нарисовалась, жаждущая моей смерти. Да и придворная жизнь, на которую обрекла меня королева, — один сплошной стресс.

А как было бы здорово вернуться на лоно природы! Оказаться подальше от дворцовых интриг, от мерзкой кузины и ее неистощимой ненависти. И чтобы нападения демонов наконец прекратились, а невиновные вроде мэтра Леграна обрели свободу.

Королевским стражам, в том числе и Морану, надлежало искать мерзавца или мерзавцев, призывающих в Вальхейм демонов. А они, вместо того чтобы проводить расследование, торчат посреди Чармейского леса и сторожат правителя, трясущегося за собственную шкуру.

Вот и сегодня маркиз снова был на дежурстве и на протяжении всего дня ни на шаг не отходил от государя.

А мог бы со мной в магии поупражняться.

В растрепанных чувствах отправила в рот уже не знаю какой по счету пончик. Дожила. Уже и к правителю ревную. Хочу, чтобы мужчина, с которым разорвала всякие отношения (в последнее время мы ведь действительно только сохраняем видимость брака) все свободное и несвободное время посвящал мне.