Читать книгу "Зеленый велосипед на зеленой лужайке - Лариса Румарчук"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты чего? — спросила Наташа настороженно: она, как все круглые отличники, не любила, когда смеялись.
— Да так, ничего, — ответила я. — Читай, читай…
Так мы занимались три часа. А через три часа Наташа захлопнула учебник и сказала:
— Перекур. Пошли на велосипеде кататься.
— Ура! — закричала я, хотя и не умела кататься на велосипеде. И Наташа тоже подхватила: ура! И даже складка куда-то исчезла с ее лба. Как будто понимала: делу время, а потехе час. И вот наступил именно этот час — час потехи.
— Подержи калитку, — сказала Наташа и выкатила на зеленую лужайку свой зеленый велосипед. У всех были обыкновенные, черные, большей частью мужские, и так неудобно было перекидывать ногу через раму. А вот у Наташи — дамский, с красивой сеткой из цветных ниток, чтобы платье в спицы колеса не затянуло. И такой зеленый, как лягушка после дождя.
Наташа одернула платье, села и поехала вниз, под горку. А я побежала за ней. Обратно она не ехала, а шла, придерживая рукой увертывающийся руль.
Я, чтобы помочь ей, взяла руль с другой стороны, и так приятно было держать в руке горячую, чуть влажную резину руля, что я не удержалась и погладила другой рукой твердое кожаное сиденье. Наташа заметила это и сказала:
— А теперь ты поедешь. По очереди будем.
И отпустила раму. Я обомлела от счастья и почему-то быстро спрятала руки за спину. Но велосипед качнулся в мою сторону и, наверное, упал бы, если бы я вовремя не подхватила его.
Теперь он был мой, я была его хозяйкой, пусть на несколько минут. Все-таки я пересилила себя и сказала:
— Но ведь я не умею.
— Ничего, научишься, — беспечно сказала Наташа. — Давай я тебя подсажу.
Не помню, как я ступила на педаль, как зажала в руках руль. Наташа подтолкнула меня в спину, и зеленый велосипед, словно только того и ждал, легко и послушно помчался вниз. Так послушно, что я почти не управляла им. И так легко, что я отпустила педали и поджала ноги.
Я хотела отпустить еще и руль, но вовремя подумала: а как грохнусь да сломаю велосипед?
В ушах свистел ветер. И я совсем не слышала, как за спиной что-то кричала Наташа.
И вдруг передо мной выросло дерево. Такой толстый, шершавый ствол. И я летела на него со скоростью кометы.
…Очнулась я уже на земле. Голова болела, колено ныло. Рядом стояла Наташа и еще ватага малышей, неизвестно откуда взявшихся.
— Живая, живая! — запрыгали они вокруг меня.
— Ушиблась? — сочувственно спросила Наташа.
— Ни капельки, — сказала я, морщась от боли.
И тут холодный страх подкатил к сердцу: я вспомнила про велосипед.
Растопырившись, он лежал в стороне и был сейчас особенно похож на большую зеленую лягушку, которая так сильно выросла после дождя.
— А у тебя шишка, — сказала маленькая девочка и ткнула пальцем мне в лоб.
В этот день Наташа отменила занятия, и я поплелась домой. Но на следующее утро ровно в восемь я опять сидела в мансарде на старом матраце. На этот раз мы проходили моря и океаны. Наташа вооружилась глобусом и, раскручивая его перед моими глазами, водила карандашом по лазурно-синим пятнам глобуса. «Индийский океан омывает…» — говорила она таким ровным и спокойным голосом, как будто это был всего-навсего наш пруд, а не сам океан, да еще Индийский.
А когда настало время отдыха, Наташа сказала:
— Сегодня велосипеда не будет. Ниппель сломался. — И, увидев мое огорчение, добавила: — Но зато будет музыка.
Мы пошли в комнату, Наташа села на корточки перед тумбочкой, вывалила на пол целую гору пластинок, порылась в них, достала одну, дунула на нее, так что легким облачком взвилась пыль, и положила на круглый резиновый диск патефона. Я покрутила ручку, и вот…
запел нежный и вкрадчивый женский голос, хотя слова явно предназначались для мужского.
Но это не удивило меня. Я уже привыкла к тому, что мужчина почему-то поет за женщину, и наоборот. Меня удивило другое. При чем тут таз? Разве таз бывает перламутровый, и как он может звенеть о какой-то Фариде? Чепуха получается. Наверное, я ослышалась. Я снова прокрутила пластинку и опять услышала «перламутровый таз». Я опять прокрутила, приложив ухо к самому патефону, — и снова «таз».
Можно было, конечно, спросить у Наташи. Но мне не хотелось. Если бы она не была отличницей, тогда другое дело. А так — нет.
Я ушла от Наташи в полном недоумении, а в голове гвоздем сидело это слово.
Дома я спросила бабушку, что такое таз, но не эмалированный, в котором стирают, а перламутровый, который звенит. Но бабушка ответила, что знает только тот, в котором стирают, а другого не знает.
И вот наступил третий день наших занятий. И в этот новый день произошло новое событие, которое затмило два предыдущих.
В соседний дом приехали американцы. Мужчина-американец, рыжий, высоченный, в смешных коротких штанишках, из-под которых торчали его ноги, тоже рыжие, потому что в веснушках и рыжих волосах. Женщина-американка, блондинка, ростом не меньше этого мужчины, стройная и тоже в коротких штанишках, правда, ноги у нее были без веснушек. И мальчишка лет десяти, ничем особо не примечательный.
Целый день, забросив географию, мы с Наташей, свесившись с балкона, наблюдали за ними. И целый день американка лежала в полосатом шезлонге и читала журнал, при этом не снимая черных огромных очков. А мальчишка гонялся по лужайке за бабочками. Мужчина же появился только два раза. В первый раз он подошел к машине, которая стояла тут же на лужайке, взял из нее какую-то коробку и понес в дом. Во второй раз он вышел на крыльцо, что-то громко сказал женщине и снова ушел в дом.
Больше ничего не произошло за целый день. Но это были первые иностранцы в нашей жизни, и потому мы глазели на них раскрыв рты. Даже Наташа, видно, забыв, что она отличница, потеряла свою обычную важность.
— А вдруг они шпионы? — шепнула она мне со страхом.
— Да нет, — отвергла я. — Они бы тогда прятались, а не, наоборот, сидели целый день на виду. — Очень уж мне не хотелось, чтобы первые в моей жизни иностранцы оказались шпионами.
— А почему же она в черных очках? — возразила Наташа. — Ты видела, чтобы кто-нибудь ходил в черных очках?
— Но ведь они американцы, — резонно возразила я.
Растерянность Наташи так повлияла на меня, что я вдруг почувствовала себя как бы стоящей над ней. Она стала для меня не недосягаемым авторитетом, как было всегда, а просто девчонкой, которая тоже может чего-то не знать или ошибаться. И потому, осмелев, я неожиданно спросила:
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Зеленый велосипед на зеленой лужайке - Лариса Румарчук», после закрытия браузера.