Читать книгу "Песнь Кваркозверя - Джаспер Ффорде"

– Твой?

Я присмотрелась:

– Нет.

Она повернулась к большому флорентийскому зеркалу над камином и показала мне отражение снимка. Вот когда у меня на глаза навернулись слезы – передо мной был погибший любимец. Я кое-как выдавила:

– Это он…

– Не «он», а «оно», – поправила Некогда Великолепная Бу и что-то пометила в записной книжке. – У кваркозверей нет признаков пола. У тебя был Q27. Ты в городе, случаем, не этого видела?

И она повернула к зеркалу снимок моего Кваркозверя.

– Да, этого…

– Значит, тут у нас что-то вынюхивает парный близнец твоего кваркозверя – Q28. Он, похоже, два месяца добирался сюда из Австралии. Оно и понятно – кваркозвери не самые проворные пловцы…

– Неужели он вплавь одолел двенадцать тысяч миль?!

– Не пори чушь! Какие двенадцать, когда всего восемь?.. Остальное – посуху. Прибавленной рысью.

– Все равно… такое путешествие!

– Кварки вообще не средние звери. Хочешь на моих посмотреть?

– Да, с удовольствием!

Мы вышли через заднюю дверь (на которой я заметила следы поломки и поспешного ремонта), и там, во дворе, я увидела вольер, где грелись на солнышке четыре кваркозверя. Они выглядели очень счастливыми.

– Кварк, – сказал лежавший ближе других.

– Кварк, – сказал второй.

– Кварк, – сказал третий.

– Кварк, – долетело приглушенное приветствие четвертого из конуры.

На меня, как в таких случаях говорят, нахлынули чувства. Их голоса не были похожи на голос моего сгинувшего питомца, никто из них не напоминал его внешне… Однако от породного сходства деваться было некуда. Очень странное ощущение, натурально выбивающее из колеи.

– Это – Q3, – сказала Бу, указывая на довольно шелудивый экземпляр, у которого на спине недоставало большей части чешуй. – Я его из боевого ринга вытащила. Очень жестокий спорт… Вон там – Q11. На шоссе М50 его сбила машина и тащила за собой около шести миль. Там еще и сейчас можно видеть на асфальте отметины от когтей, они тянутся от съезда на Ньюент до самого свертка к отелю «Премьер-Инн». Q35 – тот, что валяется в железных опилках. Его поймали в бакалейном отделе магазинчика на Хольмер-роуд. Тот, у которого недостает зубов, – Q23. Я выкупила его у зоопарка. Они согласились расстаться с ним, когда окончательно убедились, что его вид распугивает посетителей. Все они у меня стоят на учете как «особо опасные» домашние животные. Так что по закону никто не имеет права к ним прикоснуться. Даже полковник.

Она покосилась на меня и открыла картонную коробку, в которой рядами стояли жестяные баночки собачьего корма. Руками в перчатках вытащила несколько штук и бросила кваркозверям. Те сразу бросились к угощению и мигом схрумкали корм. Вместе с жестянками.

– А как относятся к их присутствию соседи? – спросила я.

Чешуйчатая четверка выглядела, мягко говоря, устрашающе. Требовалось очень хорошо знать кваркозверей, чтобы не дергаться в их присутствии.

– Очень хорошо относятся, – ответила хозяйка. – Говорят, с ними можно не бояться воров. Хотя на самом деле это не так.

И кивнула на заднюю дверь с явственными следами взлома.

– Не далее как в ночь со вторника на среду. Думаешь, эти красавцы хоть кваркнули? Вообще ни гугу…

– Много унесли? – спросила я, чувствуя, что разговор начинает пробуксовывать. Я решительно не могла придумать, как перейти к просьбе о помощи, не заработав фингала под глаз.

– Деньги, украшения… как обычно, – сказала Бу. – Признаться, я подумывала о том, чтобы брать одного из кваркозверей на ночь в дом, но пока не решилась. Все же есть вещи, которые кажутся слишком жестокими. Даже по отношению к уголовникам.

Тут она была, конечно, права. Оказаться в зубах у обозленного кваркозверя – это участь, которой не заслуживает никто из людей. Никто не заслуживает даже того, чтобы внезапно увидеть одного из них в темноте как раз посреди тихого, мирного, вполне невинного ограбления…

– Им у вас нравится?

– Во всяком случае, они кажутся довольными. Но, поскольку их внутреннюю сущность составляют Протоколы Эмуляции Разумности Мандрейк, чья цель – заставить нас верить, будто они и вправду живые… Кто возьмется утверждать наверняка?

Я спросила:

– И все-таки, что нужно Q28 у нас в городе? Не близнеца же своего он разыскивает, ведь того уже нет?

Некогда Великолепная Бу устремила на меня пристальный взгляд и спросила:

– Ты готова испытать потрясение?

Я пожала плечами:

– Это то, из чего большей частью складываются мои дни в Башнях Замбини…

– Тогда слушай, – сказала она. – Кваркозвери размножаются путем создания зеркальных копий себя самих. А поскольку Могучий Шандар создал одного-единственного кваркозверя, каждый представитель этого вида есть копия любого другого, только зеркальная.

Я сказала:

– Меня саму вчера справа налево перевернуло. С ними примерно то же происходит?

– Нет. И, кстати, на твоем месте я все оставила бы как есть. Это еще тебе жизнь однажды спасет.

– Я так и… Погодите, – сказала я, глядя на снимок Q26, зеркального предшественника моего. – Если Двадцать седьмой – отражение Двадцать шестого, а Двадцать восьмой – отражение Двадцать седьмого, почему тогда двадцать шестой и двадцать восьмой отличаются один от другого? Вроде бы все четные поколения должны быть одинаковыми? Или как?

– Нет. Все несколько сложнее. При копировании возникает одна из шести морф. Они называются Вверх, Вниз, Чары, Странность, Крыша, Дно. Все – взаимно равные и противоположные, схожие и различные.

– Не очень понятно, – сказала я. По правде говоря, я успела безнадежно запутаться.

– Я ими двадцать лет занимаюсь, но сама еще не во всем разобралась, – созналась Бу. – Видимо, неисповедимость природы кваркозверей следует признать основополагающей. На физическом уровне она проявляется в том, что различных комбинаций свойств у взаимно идентичных кваркозверей может быть всего тридцать шесть. Так вот, когда комплект комбинаций становится полным, звери собираются вместе. И сливаются в единую Квоту Кворума Кваркозверей…

– И что тогда происходит?

– Нечто поистине чудесное. Даются ответы на все исконные мировые вопросы. Кто мы? Зачем мы здесь? Куда мы идем? Чем все завершится?.. И самый наиглавнейший: может ли человечество поглупеть еще больше?.. Кваркозверь – не просто животное. Это своего рода оракул, призванный помочь обретению иллюзорных ценностей вроде значения, истины и предназначения, которые так заботят людской род…

Я благоговейно выдохнула:

– Неужели действительно?..

– Это не мои слова. Так предрекла сестра Иоланда из Килпека.