Читать книгу "Убивая ангелов - Кейт Родс"

Мне бы еще о многом хотелось расспросить Эндрю, но было ясно, что сказать ему больше нечего, так что я оставила эти попытки, и к нему быстро вернулось хорошее настроение. Он рассказал пару скабрезных историй о знакомом политике и трех дамах из его предвыборного штаба. Было смешно, и я хохотала как сумасшедшая. Потом я попросила счет, оплатила свою половину и собралась уходить. К моему удивлению, Пирнан тоже поднялся, сжал пальцами мое запястье и, подавшись через стол, поцеловал меня в губы. Застигнутая врасплох, я ответила на поцелуй. И тут же уставилась на него в полнейшем изумлении.

– Извини. Ужасно грубое нарушение этикета, да? – Он виновато усмехнулся. – Поздний час и все такое…

Эндрю предложил проводить меня, но я отказалась под каким-то предлогом и поспешила проститься. В животе мутило то ли от страха, то ли от волнения. Возле пирса Черри-Гарден я остановилась. Отдышалась. Вода быстро уходила, обнажая мили берега, усеянного хозяйственными пакетами и пенопластовыми стаканчиками. Скрыть что-то в реке – пустое дело. Все, от чего город избавлялся, возвращалось со следующим отливом.

Глава 22

К утру мое имя попало в заголовки новостей. Я остановилась у газетного киоска на Шед-Темз и, купив «Экспресс», пролистала страницы. Журналистов по-прежнему кормила тема Николь Морган. Какой-то фотограф щелкнул ее в клинике, еще слабую, похудевшую и всю в бинтах. Заметка обо мне Дина Саймонса поместилась на двенадцатой странице. «АЛИСА В СТРАНЕ УБИЙСТВ» – это было лучшим, на что он сподобился. Сопутствующая фотография изображала меня неулыбчивой, прячущейся за стеклами очков. Свое творение Саймонс нашпиговал деталями дела Кроссбоунз с фотографиями всех жертв, дав семьям погибших повод снова пережить горечь потери. Но больше всего меня разозлила ссылка на Уилла. Последнее предложение этого опуса звучало так: «Учитывая наличие психического заболевания в семье доктора Элис Квентин, не лишним будет поставить вопрос: в состоянии ли такой психолог помочь полиции выследить Убийцу ангелов?» Дину повезло, что он не оказался рядом: мое желание вытряхнуть из писаки дух могло бы стать неодолимым.

У входа в больницу топтался молодой чернокожий мужчина. Подойдя, он представился, и я даже не подумала спросить, как он узнал меня. Сэм Адебайо выглядел слишком юным для должности заместителя управляющего ИМКА-сити, но бремя работы уже накладывало отпечаток: волосы у него на висках побелели, хотя морщины еще не тронули лица. Мы нашли местечко в саду, где и устроились в окружении запущенных и увядших клумб. Адебайо сразу перешел к делу: было видно, что он спешит облегчить душу, рассказав о своих беспокойствах по поводу Даррена.

– Поначалу он более-менее держался и неприятности обходил стороной. Потом потерял работу – и пошло-поехало. Работа была его спасательным тросом. После увольнения к нему было не подступиться. Ребята стали жаловаться, что он разговаривает по ночам, не дает спать. Может, поэтому и ушел.

– То есть сейчас он не у вас? – уточнила я.

Сэм с сожалением покачал головой.

– Но я не поэтому пришел. В телефоне у Даррена есть ваша фотография, по ней я вас и узнал. – Он заторопился и заговорил быстрее. – Парень вбил себе в голову, что его долг – защищать других. Ему нравилась девушка, работавшая у нас в приемной, но и она этого не выдержала, ушла через несколько месяцев.

Я порылась в памяти, вороша информацию из файла Даррена Кэмпбелла, но вспомнила только, что в тюрьму он попал за нападение на человека, изнасиловавшего его знакомую. Адебайо сидел с озабоченным лицом.

– Можете сказать, почему так беспокоитесь о Даррене? – спросила я его.

– Мы живем в большом городе, доктор Квентин. – Он посмотрел на меня. – Даррен – поистине заблудшая душа.

– Думаю, он еще свяжется с вами. Позвоните мне, когда увидите его в следующий раз, хорошо?

Сэм кивнул, взял мою визитку и попрощался. Уходил он медленно, устало. Либо взял на себя слишком тяжелую ношу, либо просто был старше, чем казалось.

Утро прошло в делах. Волноваться из-за Даррена не было смысла, пока Хари не закончил составлять его психологический профиль. Я позвонила в агентство недвижимости насчет продления договора по аренде кабинета, а в три часа позвонили уже мне. Одна из регистраторш сообщила, что в фойе меня ждет посетитель. Я подумала, что, может быть, Сэм Адебайо вернулся, чтобы поделиться со мной еще какими-то своими тревогами, но у дверей стоял Бернс. И лицо у него было непривычно мрачным.

– Плохие новости, да? – спросила я.

Дон кивнул.

– Помнишь нашего приятеля в Уормвуд-Скрабс? Сегодня утром нашли мертвым в камере.

Я молча смотрела на инспектора, ожидая продолжения.

– Его жена подала на развод. Тело сейчас в морге, но провести опознание она не готова.

Бернс, конечно, хотел, чтобы я поехала с ним для моральной поддержки, и мне не хватило духу отказать ему. Если никто из коллег не изъявил желания сопроводить инспектора, значит, его положение в участке еще хуже, чем мне представлялось.

– Прекрасное завершение летнего дня, – вздохнула я.

Обычно я обходила морг стороной – у меня от него мурашки по спине бегут. В постоянно закрытых ставнями окнах, оберегающих мертвых от любопытных глаз, есть что-то гнетущее, жутковатое. Иногда там лежит, дожидаясь похорон, около дюжины тел, и это не считая тех, что в холодильнике. Некоторые, если причина смерти не установлена, хранятся в глубокой заморозке годами. Должно быть, инспектор попросил, чтобы там же подержали и тело Фэрфилда, потому что оттуда было недалеко до Панкрас-уэй, где проходит вскрытие. Мои мысли снова и снова возвращались к Фэрфилду. Может быть, это из-за предательства жены он так сильно налег на наркотики. Может быть, они облегчали боль, когда он видел, как все уходит из рук.

– Ладно, поедем, – согласилась я. – Раз уж надо…

Едва мы переступили порог, как на меня дохнуло холодком. Температура резко упала до двадцати двух градусов, и руки тут же покрылись гусиной кожей. Смотритель впустил нас в первый зал и поспешно удалился. Я не стала его винить. Трудно понять, почему кто-то выбирает работу в окружении трупов. Но зато ты сам себе начальник, и никто не пожалуется, если ты весь день будешь горланить что-нибудь из «Нирваны». Я просмотрела имена в списке на стене и выдвинула металлический ящик. В лицо ударило стужей. Бернс взглянул на серый пластиковый мешок.

– Готова?

Я смотрела, как он тянет «молнию», но оказалась не готова к встрече с мертвецом. Выпученные глаза смотрели прямо на меня, белки покрылись сетью лопнувших капилляров. В тюрьме к умершему не проявили элементарного уважения, никто из надзирателей не удосужился даже закрыть ему глаза. Кожа под лампой дневного света казалась бледно-зеленой, на щеках стыли следы высохшей слюны. Когда он умирал, она вспузырилась. Я наклонилась, чтобы посмотреть получше, вдохнула резкий запах формальдегида и взглянула на Дона. Как раз вовремя. Инспектор побледнел, покачнулся и с глухим стуком рухнул на пол. Когда я подбежала к нему, он уже пытался сесть.