Читать книгу "Классические случаи в психологии - Джефф Роллс"

«Единственный из людей, живущий с дырой в голове»

Доктор Байджелоу назвал случай Гейджа «наиболее замечательной из всех известных историй о повреждении человеческого мозга». С черепа Гейджа был сделан гипсовый слепок, который до сих пор хранится на медицинском факультете Гарвардского университета. После нескольких недель пребывания в Гарварде, где он приковал к себе внимание местного медицинского сообщества, Финеас отправился домой. Нет единого мнения по поводу того, как протекала его дальнейшая жизнь. Возможно, он начал разъезжать по крупным городам Новой Англии, рассказывая свою историю и показывая свой череп и знаменитый железный штырь любопытным людям, которые были готовы платить за это деньги. Но имеются и другие сведения. Долгое время считалось, что он работал живым экспонатом в Американском музее Барнума на Бродвее. Рассказывают, что он держал в руках свой трамбовочный железный штырь и слепок с черепа с просверленным отверстием. С их помощью он показывал посетителям, какую травму головы он получил. Его называли «единственным из людей, живущим с дырой в голове», а на некоторых афишах он изображался с железным штырем, торчащим из головы! Несмотря на известность этой истории, имеется мало свидетельств, подтверждающих ее правдивость, а ведь если бы она была реальной, то наверняка бы нашла отражение во многих документах. Действительно, вряд ли Финеас стал бы звездой такого паноптикума, в котором показывались орангутанги, бородатые женщины и «русалки».

Более правдоподобным выглядит утверждение, что Финеас в последующие девять лет занимался выполнением разных работ, преимущественно имевших отношение к лошадям. Сначала он служил в конюшне по прокату лошадей, а затем, по-видимому, провел несколько лет в Чили, работая кучером дилижанса. В 1859 году он вернулся к своей матери в Сан-Франциско, где занимался выполнением различных сельскохозяйственных работ. Но ни на одной работе он не задерживался подолгу, так как постоянно имел проблемы в отношениях с людьми. Финеас начал страдать эпилептическими припадками, частота и острота которых постепенно увеличивались. Врачи не знали причины этих припадков, но вполне вероятно, что частично они были вызваны полученной им травмой головы. Наконец, 21 мая 1860 года Финеас Гейдж умер.

Он был похоронен без лишней шумихи на небольшом кладбище в Сан-Франциско, и с тех пор никто не слышал о нем ничего нового, кроме того факта, что в 1866 году доктор Харлоу попытался выяснить кое-какие подробности жизни своего самого известного пациента. Харлоу удалось разыскать мать Финеаса, которая, в конце концов, дала согласие на эксгумацию тела сына и на передачу его черепа в дар медицинскому факультету Гарвардского университета. Из гроба Финеаса извлекли и еще один необычный предмет — трамбовочный штырь.

Получив череп Финеаса и не заботясь больше о сохранении конфиденциальной информации, доктор Харлоу опубликовал описание случая Финеаса Гейджа. Он утверждал, что травма изменила характер Гейджа, что он много страдал от ухудшения навыков общения. Харлоу мог продемонстрировать, что через одиннадцать лет после несчастного случая череп его пациента полностью не восстановился и что Финеас все это время фактически жил с дырой в голове. Доктору Харлоу следует отдать должное за то, что он вернул известность случаю Финеаса и не позволил ему покрыться пылью забвения в анналах истории медицины.

Более поздние исследования

Подобные человеческие черепа, пробитые стрелами или подвергшиеся операции трепанации, можно увидеть в Естественнонаучном музее в Лондоне. Тренанация черепа является самой древней из известных нам операций на головном мозге. В давние времена она предусматривала просверливание отверстия в черепе пациента в расчете на то, что через него удастся изгнать злых духов или демонов. Эта операция может рассматриваться как одна из древнейших форм психохирургии. Трепанация способна помочь избавиться от жестоких головных болей, вызванных повышенным внутричерепным давлением, и в таких случаях может оказаться полезным методом лечения.

Через год после смерти Гейджа ученый по имени Поль Брока (Paul Broca) сделал важный шаг вперед в понимании функции мозга благодаря исследованию одного из своих пациентов по имени Леборнье (Leborgne), страдавшего от инсульта. Леборнье мог понимать речь, но сам мог произносить всего одно слово «tan» (именно так обычно называли этого пациента в больнице). После смерти Леборнье было установлено, что у него была особенно сильно повреждена небольшая область мозга в нижней части левой лобной доли. Подобное повреждение наблюдалось и у других парализованных пациентов, и эта область мозга получила название области Брока, или «центра речи». В 1874 года Карл Вернике (Carl Wernike) обнаружил другую область мозга, имеющую ключевое значение для понимания языка. Люди, у которых наблюдается нейрофизиологическое повреждение этой области (известной теперь как область Вернике), не способны понимать конкретный смысл или содержание обращенной к ним речи и не могут произносить осмысленных фраз; в результате, их речь структурируется грамматически, но не имеет смысла. С учетом этих открытий представляется удивительным, что Финеас не страдал никакими речевыми или языковыми нарушениями, несмотря на природу его травмы.

Разумеется, при существовавшем в те годы состоянии науки о мозге невозможно было в точности определить, какое повреждение получил Финеас. Однако после этого несчастного случая было проведено не менее двенадцати исследований с целью выяснения точной траектории прохождения железного штыря через его голову. Возможно, самое последнее из них предоставляет наиболее точную информацию. Оно было проведено в 1994 году Ханной Дамасио (Hanna Damasio) и ее командой. Исследование предусматривало изучение черепа Гейджа с использованием методов трехмерного компьютерного моделирования. Зная точки входа и выхода штыря из головы Гейджа, они рассчитали возможные траектории его движения и пришли к выводу о том, что одна из траекторий является наиболее вероятной. Они даже попытались учесть те незначительные особенности, которыми обладает мозг каждого индивида. Однако, даже имея точно рассчитанную траекторию, нельзя было с полной уверенностью сказать, какие области мозга были повреждены на самом деле. Дамасио и ее команда сравнили череп Гейджа с тремя десятками нормальных черепов и идентифицировали семь типов мозга, которые практически идеально соответствовали анатомическим параметрам черепа Гейджа. Затем они промоделировали движение металлического штыря через каждый из этих семи типов и обнаружили, что поврежденные области мозга были во всех этих семи случаях одинаковыми. Таким образом, они могли быть уверены в том, что установили и наиболее вероятную траекторию, и области мозга, поврежденные в результате несчастного случая. Они определили поврежденные части мозга как «передняя половина глазничной лобной коры мозга... полярная и медиальная глазничная лобная кора и самый передний сектор передней краевой извилины».[53]Однако даже здесь имеются проблемы, поскольку мы не можем знать наверняка, в какой степени повреждение было вызвано сотрясением мозга в момент удара, а в какой — занесенной инфекцией; само по себе изучение черепа не позволяет получить ответы на эти вопросы. Кроме того, даже если мы и решим, что в точности знаем все детали повреждения его мозга, мы все равно не сможем с уверенностью сказать, какой эффект это повреждение оказало на личность или поведение Гейджа, ведь он никогда не проходил комплексного обследования. В те дни еще не было систематизированных методов оценки нейропсихологического состояния пациентов.