Читать книгу "Американец - Игорь Гринчевский"

— Подождите! — взмолился я. — Все не так!

— Если вы, молодой человек, не покинете город до заката, то мы либо сдадим вас полиции как вора, либо толпа сама линчует[78]вас! — сказал мне Спаркс, презрительно оглядев меня с ног до головы. Для Спаркса я был изобличен.

— Ладно, — перешел я от объяснений к мольбам. — Пусть я даже такой мерзавец, как вы мне рассказали… Но Господь велел давать шанс на исправление и негодяям. Об одном прошу — передайте Мэри…

— Мисс Мэйсон! — свистящим шепотом поправил он меня.

— Да, передайте мисс Мэйсон мое письмо с покаянием. Умоляю вас!

Спаркс неохотно кивнул. Я приобрел в вокзальном киоске конверт, бумагу и карандаш, и торопливо написал: «Мэри, если вы хоть немного любили меня, пожалуйста, не верьте той лжи, что возвели на меня. Я люблю вас и не могу исчезнуть, не повидавшись с вами. И не попытавшись обелить свое имя. Жду вас за трансформаторной будкой, что прямо напротив выхода из вокзала на перрон, по другую сторону путей. Пожалуйста, молю вас, заклинаю, дайте мне объясниться!»

Положив записку в конверт, я заклеил его и передал Спарксу.

— Только, пожалуйста, мистер Спаркс, — попросил я как можно жалобнее, — передайте ей сейчас, а то потом затеряется…

— Ладно, — проворчал Спаркс, пряча конверт в карман.

Неподалеку от Балтимора, 20 марта 1896 года, пятница, три часа пополудни

Спарксу было неприятно исполнять просьбу этого русского негодяя, оказавшегося таким пройдохой и обманувшего в том числе и его, Спаркса, доверие. Особенно неприятно было, что стройка лишилась из-за него и Ганса Манхарта. Немец сказал, что он неплохо знает людей и не верит не единому слову Фреда. Когда же Элайя Мэйсон устроил ему скандал, требуя признать правду, немец просто попросил отставки. Не-мед-лен-но!

И напоследок сказал, что мошенник тут — Фред Морган. И что ему, видевшему «способности» данного молодого человека, это более чем очевидно. И ясно, кто тут и кого обокрал. «Дядя Билл» при этих словах взъярился, полез в драку с криком: «Вы всегда придирались к моему внуку! И теперь пороху не хватает признать, что ошибались!»

В общем, сцена вышла безобразная.

И, как отдал себе отчет Спаркс, именно мнение немца, а вовсе не плаксивость русского заставили Спаркса пообещать Воронцову передать письмо. Какой-то червячок точил его. И, передав письмо, он получал возможность этого червячка «придавить».

Неподалеку от Балтимора, 20 марта 1896 года, пятница, день, половина пятого

Фред Морган сидел в столовой особняка Элайи Мэйсона — будущего своего особняка — и наслаждался моментом! Вот оно! Вот этот момент! Добродетель торжествует, а зло наказано! Русского негодяя, пытавшегося обокрасть его, выгнали с позором. Мэри приняла предложение стать его женой. И ее отец благословил помолвку. Изобретение — его, Фреда Моргана, изобретение — патентуется. Совет директоров состоялся утром, ему, Фреду, дали (стараниями дедушки, не без того, но все же) приличный пакет, жалованье, достойное джентльмена, и место в Совете директоров.

Нет, есть в жизни высшая справедливость, есть! И всем воздается по заслугам! Он, Фред, долго ждал своего шанса, но дождался.

Тут дверь распахнулась и без доклада, как случалось всегда, если дома не было «самого» Элайи Мэйсона, в гостиную вошел мистер Спаркс.

— Простите, — спросил он, — а где мисс Мэйсон?

— О, все просто! Как вы знаете, этот негодяй сейчас в городе. И, когда он был здесь, тетя Сара вдруг почувствовала, что ей трудно верить правде о нем. Такова его убедительность. Ей пришлось даже просить о помощи вас.

Мистер Спаркс кивнул, подтверждая это.

— Так вот, когда вы его увезли, она посоветовалась с отцом Мэри. И они приняли общее решение, что для ее же блага ее нужно срочно увезти. Иначе он может снова задурить ей голову, понимаете? Поэтому они срочно отправились в Балтимор. Вернутся через три дня, когда его тут точно не будет.

— Через три дня… — пробормотал Спаркс, явно находясь в затруднении, — вот незадача-то… Простите, Фред, а не могли бы вы выручить меня?

— Разумеется, если только это в моих силах! — любезно ответил Фред.

— Тогда, пожалуйста, возьмите этот конверт, и, не вскрывая его, передайте по возвращении мисс Мэйсон. Обещаете?

— Странная просьба, мистер Спаркс. От кого это письмо?

— От него… — выдавил из себя Спаркс. Ему было неловко, он уже жалел, что дал русскому обещание.

— От этого мерзавца?! — вскричал Фред. — Да вы что?! Никогда!

— Почему же? — раздался сзади рассудительный голос его дедушки. — Мистер Спаркс обещал передать письмо, и это важно. Нельзя заставлять достойных людей нарушать обещание, внук! Ибо обещаем мы не людям, может, и недостойным, а Господу!

При этих словах Спаркс кивнул, соглашаясь.

— Давайте ваше письмо, мистер Спаркс. Гарантирую, что не стану вскрывать его и что Мэри получит этот конверт лично в руки!

— Благодарю вас! Благодарю! Вы так великодушны!

С этими словами Спаркс передал письмо Уильяму Мэйсону, торопливо попрощался и практически выбежал наружу.

— Дедушка! — возмущенно воскликнул Фред, — ты передашь письмо этого мерзавца Мэри?!

— Ну что ты… — добродушно проворчал Уильям Мэйсон, — конечно же, нет! Напротив. Сейчас мы с ним ознакомимся!

— А-а-а… А как же твои слова, что «обещание, данное человеку, — обещание перед Господом»? — недоуменно спросил Морган. — Ты же обещал Спарксу не вскрывать письмо!

— И я сдержу обещание! — терпеливо разъяснил дед. — Письмо вскроешь ты, а ты ничего не обещал!

— Но ты же обещал, что потом передашь его Мэри! Лично в руки!

— Ты поспешен, Фред, и плохо слушаешь! — укоризненно произнес Уильям. — Я не обещал передавать его сам! А обещал, что она получит в руки! Это — во-первых. А во-вторых, мой торопыга, я обещал передать не письмо, а конверт! Поэтому, дорогой внук, конверт ты вскроешь аккуратно… Мы ознакомимся с письмом, а потом вложим в конверт мое письмо. С извинениями, что я не дождался ее возвращения. И конверт — конверт, понимаешь, — ты отдашь ей лично в руки, как я и обещал мистеру Спарксу!

Фред восторженно посмотрел на деда! Да, ему еще есть чему учиться в этой жизни!

— Ну чего застыл, вскрывай давай! — недовольно поторопил его дед, — и аккуратно, конверт не повреди!

Неподалеку от Балтимора, 20 марта 1896 года, пятница, пять часов вечера

Еще раз перечитав письмо, Фред бросил его на стол!