Читать книгу "Золотые слезы - Лори Макбейн"

— А вы встречались с королевой Англии? — польщенная таким сравнением, спросила донья Хасинта.

— Мне случалось бывать на некоторых общественных мероприятиях, где она также присутствовала, — честно признался Брендан.

― Кажется, однажды это случилось в театре? — не поднимая глаз от чашки с кофе, спросила Mapa.

— Да-да. Мне кажется, ты права, — серьезно ответил Брендан после минутного размышления. — Как сейчас помню, это была прекрасная постановка. Должен признать, что труппа играла на славу. Особенно один актер… не помню, как его звали, но он был поистине великолепен. И кстати, дьявольски хорош собой, — добавил он с самодовольной улыбкой.

Mapa не удержалась и усмехнулась, признавая тем самым актерский талант брата. В этот момент дверь распахнулась и в столовую вошли Николя Шанталь и дон Андрес. Француз, похоже, сопровождал хозяина ранчо в его ежедневной поездке по долине и одет был соответствующим образом: в покрытые слоем рыжей пыли высокие сапоги, узкие черные брюки, темно-зеленый сюртук для верховой езды, из-под которого виднелись кожаный жилет и белая сорочка с галстуком, заколотым булавкой. Его темные волосы разметал и спутал ветер, а на лице то и дело появлялась открытая улыбка, обнажавшая два ряда ровных белых зубов — дон Андрес, по всей видимости, рассказывал своему спутнику что-то веселое. Мару восхитила эта подкупающая, обезоруживающая улыбка, которая так не вязалась с его суровым, мужественным обликом. Она стирала с его губ презрительную циническую усмешку, отталкивавшую и настораживавшую Мару. Однако в этой улыбке она видела большую опасность, поскольку естественность проявлявшегося в ней чувства оказывала на нее сильное влияние.

Николя сел напротив Мары и Брендана, и слуга поставил перед ним тарелку с огромным дымящимся куском телятины. То и дело взглядывая на Брендана, француз принялся быстро и жадно расправляться с завтраком.

— Кажется, мы не знакомы? — спросил он наконец.

— Не имел такого удовольствия, сэр, — непринужденно отозвался тот. — Брендан О'Салливан, к вашим услугам.

— Вы ирландец? — заинтересовался Николя, и взгляд его на мгновение стал пронзительным, но потом снова равнодушным.

Брендан слегка кивнул и ответил вежливо, но очень аккуратно:

— Только наполовину, сэр. Мой отец ирландец, а мать англичанка. И родился я в Англии. По сути дела, у меня только фамилия ирландская. А в действительности я не меньше англичанин, чем Лондонский мост. — Брендан рассмеялся своей шутке, не сводя настороженного взгляда с собеседника. — Простите, не имею чести знать ваше имя.

— Николя Шанталь, — отозвался тот, пристально глядя в лицо Маре.

Внутреннее чутье подсказало Брендану, что с этим человеком лучше не шутить и по возможности держаться от него подальше. Он не мог объяснить почему, но от Николя исходила какая-то опасность, происхождения которой Брендан не знал и не ведал, как с ней бороться. Он достал из кармана платок и сделал вид, что вытирает лоб, а на самом деле разглядывал этого странного человека, который не сводил глаз с Мары.

Интересно, понимает ли она, что перед ней мужчина, который никогда не станет плясать под ее дудку и останется равнодушным ко всем ее кокетливым ухищрениям? Брендан тяжело вздохнул, заметив на губах сестры мягкую пленительную улыбку, которой та обычно воздействовала на представителей сильного пола, если хотела видеть в них своих поклонников. Черт побери! Надо поговорить с Марой с глазу на глаз и предостеречь от заигрываний с этим французом. Он — крепкий орешек, и ей не по зубам. Будет жалко, если она поймет это слишком поздно и обломает их об него.

— Я вижу, вы очень похожи с мисс Воган, — заметил Николя.

— Это неудивительно. Она приходится мистеру О'Салливану кузиной, — объяснил дон Андрес. — Мистер О'Салливан сопровождал мисс Воган во время путешествия сюда, в Калифорнию.

— Так, значит, вы приехали из Англии? Выходит, сначала я неправильно вас понял, поскольку решил, что вы коренная калифорнийка. Должен сказать, что я немало удивился, поскольку вы совсем не похожи на местных жителей.

— Донья Амайя и сеньор О'Салливан прибыли около месяца назад. Дон Луис специально отправился в Англию, чтобы привезти свою племянницу на родину, как того давно желали ее покойные родители.

— Получается, что вы так же инородны на этой земле, как и я, — задумчиво вымолвил Николя.

— Можно выразиться и так, мистер Шанталь, — ответил Брендан, раздражаясь оттого, что француз проявляет слишком уж большой интерес к ним с Марой.

— Все мы опасались, что Амайя не захочет вернуться, и были приятно удивлены, когда дон Луис привез-таки ее сюда, — вмешалась донья Исидора. — Особенно радостно нам увидеть в ней очаровательную и милую девушку.

— Значит, вы не знали до этого, как выглядит донья Амайя? — вкрадчиво поинтересовался Николя.

— Некоторые из родственников помнят ее еще ребенком, но мисс Воган не обманула наших ожиданий, — сказал дон Андрес, ласково глядя на Мару.

— Я думаю, что донья Амайя не захочет остаться в Калифорнии, — раздался вдруг резкий голос Фелисианы. — Ничего еще не устроено, да и наш образ жизни ей чужд.

— Помолчи, Фелисиана, — осадила ее донья Исидора.

— Я только хотела сказать, что вряд ли наша гостья будет здесь счастлива. И потом, мне кажется, наш климат для нее тяжел. Вы хорошо себя чувствуете, донья Амайя? — обратилась Фелисиана к Маре без тени сострадания в голосе.

— Неужели вы и вправду не вполне здоровы? — обеспокоенно вмешался дон Андрес.

— Напротив, все прекрасно. Вот только немножко болит голова, но это пройдет, — ответила Mapa.

— Вчера вы перегрелись на солнце, Амайя. Вам следует быть более осмотрительной в следующий раз, — сказала донья Исидора. — Кстати, в ближайшее время нам нужно поговорить о вашем будущем, — добавила она, бросив многозначительный взгляд в сторону сына.

Еле сдерживая рыдания, Фелисиана вскочила и опрометью бросилась из столовой вон. Дон Андрес укоризненно посмотрел на мать, извинился перед присутствующими и последовал за своей воспитанницей.

— Похоже, девушку что-то сильно расстроило, — заключил Николя. — Надеюсь, я не сказал невольно чего-нибудь обидного для нее?

— Нет, сеньор, — отрицательно Покачала головой донья Исидора. — Дитя страдает от собственных проблем. Она слишком много мечтает о том, чего нет и быть не может. Я намерена в ближайшее время: отослать девушку в монастырь. Там ее научат смирению и скромности.

Mapa почувствовала, как у нее мороз пробежал по коже при этих словах. Она сама бы никогда не потерпела, чтобы кто-нибудь распоряжался ее судьбой. Бедная Фелисиана! Mapa подумала, что ей будет ужасно тоскливо в монастыре, особенно если учесть, что только верхом на любимой лошади девушка оживает и становится нормальным человеком. Mapa предпочитала не думать о том, что именно ее появление в доме дона Андреса утвердило донью Исидору в намерении избрать для Фелисианы такой путь.