Читать книгу "Западня для лорда - Маргарет Макфи"

— Линвуд вернулся раньше времени, — призналась она.

Воцарилось молчание.

— Мне удалось… урегулировать ситуацию, — добавила она, не желая посвящать брата в подробности.

Он кивнул.

— Он тебя подозревает?

— Не думаю.

Роберт улыбнулся:

— Я не сомневался в том, что тебе удастся это сделать.

Венеция не улыбнулась в ответ. От слов брата ей стало не по себе. Она понимала, что должна рассказать ему, но произошедшее между ней и Линвудом казалось чересчур личным. Взяв свечу, она подошла к двери и открыла ее.

— Все кончено. У него нет того, что ты ищешь, я выхожу из игры.

— Как пожелаешь. Ты отлично справилась со своей ролью, Линвуд ни о чем не догадался.

От этих слов ее с Линвудом отношения вдруг показались грязными и порочными.

— Тебе нужно уйти, пока никто не заметил, — сказала она, ведя его по коридору к двери на сцене.

— Еще довольно рано, — возразил он. — На улицах пустынно, и в театре нет никого, кроме нас.

— Мистер Кембл скоро придет и члены труппы тоже. Некоторое время нам не стоит видеться, Роберт.

— Согласен. Не стоит предавать огласке характер наших отношений.

— Это лишь навредит.

Она содрогнулась при этой мысли.

— До свидания, Венеция. И спасибо.

Она кивнула.

Заперев за ним дверь, она прислонилась к ней спиной и стала вслушиваться в его удаляющиеся шаги. Она испытывала огромное облегчение от того, что ее дела с Робертом окончены. Брат уже все решил, и никакие слова не в силах переубедить его. Все же их разговор оставил неприятный осадок. Сделав глубокий вдох, она медленно пошла по коридору к своей гримерной. Ее чувствительное лоно болезненно реагировало на каждый шаг. Френсис. Она гадала, проснулся ли он уже, заметил ли ее кровь на простыне и, самое главное, что она ему скажет, когда они снова встретятся.

У себя в гримерной она подготовила все, что может понадобиться для вечернего представления. В коридоре послышался какой-то шорох. Она нахмурилась, гадая, вернулся ли Роберт, или пришел какой-то рабочий сцены. Взяв свечу, она подошла к двери и выглянула в коридор:

— Мистер Кембл?

Тишина.

— Есть там кто-нибудь? — позвала она, но в ответ услышала лишь эхо.

В тусклом коридоре никого и ничего не было. Венеция содрогнулась и тут же обругала себя за излишнюю нервозность, еще раз порадовавшись, что ее дела с Робертом закончены.

Закончив проверять костюмы, она взяла рукопись со своим текстом и вышла на улицу через боковую дверцу, тщательно заперев за собой замок. Солнце уже взошло, церковный колокол в отдалении пробил девять раз. По главной улице ехали экипажи и телеги, раздавалось цоканье лошадиных копыт и хлопанье дверей. Жители Лондона окончательно проснулись. Плотнее закутавшись в шаль, Венеция забралась в свой экипаж, ожидающий ее на боковой аллее. Опустив глаза на страницу, попыталась повторить слова роли, но безуспешно. В ее мыслях царил Линвуд и страсть, которую они разделили ночью, поэтому она не заметила одинокую темную фигуру, вышедшую из тени здания театра и зашагавшую вдоль по улице в противоположную сторону.

Глава 13

Линвуд стоял у окна своей гостиной, глядя на улицу. Радость утра померкла для него. Он проиграл в затеянной им с Венецией игре. При мысли о том, какие надежды он возлагал на отношения, начавшиеся между ними вчера, ощущал лишь горькое разочарование. Он вступил в игру, отдавая себе отчет в том, что сильно рискует, а сделал ставку на свое сердце. И был превзойден мастером. Увлекся хорошеньким личиком и сладострастной фигуркой, позволил заманить себя в ловушку. Венеция всецело завладела его мыслями, заставив позабыть даже о том, о чем забывать не следовало. Заставила его поверить, что их чувства взаимны, а они родственные души. Но все это оказалось иллюзией, как и женщина, скрывающаяся под маской божественной мисс Фокс. Линвуд полагал, что может отличить, когда она разыгрывает роль, а когда нет. Как оказалось, заблуждался. Представление, данное ею прошлой ночью, доказало, что она действительно непревзойденная актриса, а он всего лишь легковерный дурак.

При свете дня пятна крови на простыне казались темно-красными. В воздухе до сих пор ощущался аромат духов Венеции, смешанный с запахом недавней страсти. На белой подушке остался ее длинный черный волос. Линвуду казалось, что его руки все еще гладят ее атласную кожу, уши слышат ее дыхание, а губы сливаются с ее губами. До боли стиснув зубы, он перешел в кабинет, но тут ему в глаза бросилась косо висящая на стене картина со скрытым за ней сейфом, содержимое которого больше не являлось для Венеции секретом. Она раскрыла тайны его сердца, чтобы растоптать их. «И как это она не сообщила об этом Клэндону наряду со всем остальным», — с горечью подумал он. Поправил картину, будто бы это могло стереть воспоминание о том, что к ней прикасалась Венеция, затем сосредоточил внимание на книжном шкафе. Некоторое время стоял не шевелясь, чувствуя себя еще более одиноким, уязвленным и злым, чем когда-либо прежде, что было, по сути, нелепо, принимая во внимание все произошедшее между его семьей и Ротерхемом. Затем он позвонил в колокольчик.

— Смените постель, полностью. Проветрите спальню и кабинет тоже, она здесь ждала. Избавьтесь от всякого следа пребывания здесь мисс Фокс.

На его лице не отражалось никаких эмоций, как и обычно, оно было предельно серьезным. Прихватив свою трость, Линвуд вышел из дома. Был ясный осенний день. Ему нужно было подумать о Венеции и о том, какое направление примет теперь затеянная ими игра.

— К вам приходил лорд Линвуд, мадам. Я сказал ему, что вы уехали в театр, — сообщил Альберт и с сомнением добавил: — Надеюсь, я поступил правильно, сообщив ему эту информацию. Он отчаянно желал вас увидеть, и я… — Пожилой дворецкий смущенно закашлялся.

— Он не говорил, когда вернется?

— Нет, мадам.

Весь день Венеция ожидала его визита или записки. Она напряженно вслушивалась, когда подъедет его экипаж, и раздастся стук латунного дверного молоточка, но этого все не происходило. День клонился к вечеру, и радостное предвкушение в сердце сменилось неуверенностью и дискомфортом. Даже если Линвуд не заметил крови на простыне и ни о чем не догадался, она надеялась, что он захочет увидеть ее столь же сильно, как и она его. Она заставила себя повторить роль — сегодня вечером в театре давали «Розину», — но, невзирая на восторженно-тревожное состояние перед премьерой, никак не могла избавиться от беспокойства о Линвуде.

Венеция собиралась уже отправляться в театр, когда приехал Линвуд. Она сидела у себя в гостиной, готовясь к представлению, когда дворецкий привел его к ней.

— Френсис. — Она улыбнулась, испытывая небывалое облегчение при виде его. — Вы выбрали самое неподходящее время. С минуты на минуту я должна ехать в… — Она оборвала себя на полуслове, заметив выражение его лица, и поняла, что все изменилось. — Френсис?