Читать книгу "Западня для лорда - Маргарет Макфи"

Королевский театр, Ковент-Гарден, Лондон

Ноябрь 1810 г.

Оглушительно громкие аплодисменты под сводами Королевского театра в Ковент-Гардене не смолкали, даже когда опустили занавес, скрыв от публики знаменитую актрису. Сегодня давали шекспировскую пьесу «Как вам это понравится».

Мисс Венеция Фокс с улыбкой обняла подругу-актрису, и они вместе сошли со сцены.

— До сих пор не расходятся, Элис.

— Поверить не могу! Потрясающе! Мне еще никогда не приходилось наблюдать подобной реакции.

Элис Суитли округлила глаза. Когда она волновалась, мягкий ирландский акцент становился более заметным.

Венеция рассмеялась:

— Ты привыкнешь.

— Думаешь, это повторится?

Улыбнувшись подопечной, Венеция согласно кивнула:

— Ты права. Жизнь еще никогда не казалась мне такой прекрасной.

Элис пребывала в такой же эйфории, что бурлила в Венеции. Даже убогий узкий коридор с осыпающейся штукатуркой, столь резко контрастирующий с роскошным фойе театра, не мог испортить женщинам настроения.

У двери в их общую гримерную Элис замешкалась и неуверенно посмотрела в лицо Венеции:

— Венеция, спасибо тебе за помощь. За то, что убедила мистера Кембла позволить мне выйти сегодня на сцену вместе с тобой. Спасибо за все.

— Я знала, что ты станешь звездой. — Венеция снова крепко обняла подругу. — Давай-ка сходим в зеленую комнату[1], а потом как следует отпразднуем успех.

— Да, только после зеленой комнаты, — подтвердила Элис. — Видишь, я пытаюсь вести себя профессионально, как ты меня учила.

Венеция рассмеялась. Ей было отрадно наблюдать за тем, сколь многого Элис удалось добиться за минувший год. Ее лицо сияло уверенностью, самоуважением и восторгом. Распахнув дверь гримерной, Венеция шагнула вперед, в своей эйфории не чуя земли под ногами.

Однако стоило переступить порог и заметить лежащий на туалетном столике букет роз, как улыбка тут же исчезла с ее лица, а приподнятое настроение мигом улетучилось.

Не заметившая смены настроения Элис продолжала весело щебетать. При виде цветов обрадовалась еще больше:

— О, кто-то предвосхитил события. Побывал здесь раньше других. — Она коснулась пальчиком центрального цветка в букете. — Какая причудливая композиция. Как думаешь, кому из нас посчастливилось получить такой подарок?

Чтобы ответить, Венеции даже не нужно было читать маленькую белую карточку, прикрепленную к коричневой бумаге, которой были обернуты цветочные стебли. Букет состоял из двенадцати темно-бордовых цветков с нежными бархатистыми лепестками, а в центре, разительно контрастируя с остальными, красовалась одна-единственная кремово-белая роза. Все в точности так, как сказал Роберт. Этот букет являлся посланием, которого Венеция ожидала уже несколько недель. Его не было так долго, что она почти успела позабыть о данном ею обещании. Почти.

Венеция взяла карточку с небрежно нацарапанным на ней черными чернилами вензелем.

— Похоже, у тебя появился новый поклонник, который к тому же не утруждает себя написанием длинных посланий. Всего-то инициалы. — Элис удивленно вскинула брови. — Как это загадочно.

Венеция не усматривала в послании ничего загадочного. Она с трудом выдавила из себя улыбку и, опустив глаза на карточку, прочла вслух два слова, выведенные почерком, не узнать который просто невозможно:

— «Сегодня вечером».

— Звучит интригующе! — воскликнула Элис. — Кто же он?

— Представления не имею, — солгала Венеция, наигранно небрежно бросив карточку на туалетный столик, демонстрируя, что это ничего для нее не значит.

— Вот Хоувик и Девлин переполошатся, — заметила Элис. — Хоувик полагает, что близок к цели.

— Он ошибается. — Венеция не поддалась на уловку подруги.

— Значит, тебе больше Девлин по душе? — В глазах Элис заплясали озорные чертики.

— Элис!

— Я тебя нарочно поддразниваю! — усмехнулась та. — Но если бы герцог и виконт боролись за право сделать меня своей любовницей, поверь, я не стала бы долго раздумывать.

— Лучше зарабатывать деньги собственным трудом, чем отдаваться во власть мужчины, — заявила Венеция, думающая вовсе не о герцоге Хоувике и не о виконте Девлине. И не о себе в роли порабощенной женщины.

Она заставила себя отвлечься от мыслей о прошлом и сосредоточиться на предстоящем вечере, на том, как устроить ловушку для еще одного богатого мужчины. Судя по завуалированному цветочному посланию Роберта, этот человек уже ожидает ее в зеленой комнате. Всего лишь еще один заносчивый, похотливый аристократ, такой же, как все прочие. Но это было не так. Взяв себя в руки, Венеция не позволила себе раздумывать ни о том, кто этот человек и что сделал, ни в опасности, которую он возможно представляет. Вместо этого она с холодной отрешенностью сосредоточилась на том, как нужно подготовиться.

— Поторапливайся же, Венеция. Нас ждут в зеленой комнате.

— Пусть подождут. Это лишь сильнее раззадорит аппетит.

Они ждут. Он ждет. Мрачно улыбнувшись от осознания брошенного ей вызова, Венеция повернулась спиной к Элис и стала расшнуровывать корсаж сценического костюма.

— Не стоило мне поддаваться на твои уговоры и приходить сюда.

Френсис Уинслоу, известный в свете под именем виконта Линвуда, обвел взглядом зеленую комнату Королевского театра, заполненную джентльменами, флиртующими с актрисами второго плана, которые пришли сюда сразу после представления. Комната была украшена в стиле рококо: на обитых зеленым стенах искусная позолоченная лепнина, перед большими зеркалами в витиеватых рамах свечи в хрустальных подсвечниках, с потолка свешивался один-единственный канделябр, в котором горело ровно столько свечей, сколько требовалось, чтобы скрыть обшарпанность претенциозной обстановки.

— Отчего же? Неужели тебе не хочется увидеть прославленную мисс Фокс или мисс Суитли?

Маркиз Рейзби надменно вскинул бровь:

— Возможно, в другой раз.

— Черт возьми, Линвуд, тебе это пойдет на пользу. Уверяю, дамы того стоят. Они и на сцене кажутся красавицами, а уж вблизи… Мисс Фокс — воплощение холодного серебристого лунного света, мисс Суитли — жарких солнечных лучей. Каждая по-своему божественна. — Он очертил руками в воздухе изгибы женского тела. — Ты ведь понимаешь, о чем я?

— Да.

— Которая из них тебе больше по душе?