Читать книгу "Девятый день - Альбина Равилевна Нурисламова"

что выматывает ее сильнее: страх, неопределенность или невозможность принять душ и сварить себе кофе.

– Я рассказывала, чем зарабатывала на жизнь, – негромко произнесла она. – Особых способностей у меня нет, больше жизненный опыт, навыки психолога и хорошо развитая интуиция, шестое чувство. Но кое-что, как и говорила, могу узнать о человеке, когда смотрю на него. Вижу энергетическое поле, ауру; и по тому, как на ней появляются черные пятна, понимаю, что у человека болит, какой внутренний орган поражен.

– Вы нам уже это демонстрировали, – напомнил Адам.

– Помню, – огрызнулась Тамара. – Но одного я тогда не сказала. Ваши ауры стали другими, я такого никогда раньше не видела. С каждым днем они становятся все более плотными, похожими на белые коконы. Невозможно ничего разглядеть, нет никаких красок, нет даже черноты там, где проблема со здоровьем.

– Вы правда видите эти изменения? – тихо спросила Нина.

Тамара пожала плечами.

– Можете не верить. Единственный человек, в ком я не замечаю такого…

Люди напряглись, прислушались.

– … это Александр.

Он вздрогнул, услышав свое имя. Завертел головой, и в этот момент стал похож на маленького мальчика, каким был когда-то.

– Почему я? Это хорошо или плохо? Что это должно означать? – спросил растерянно.

– Понятия не имею. Честное слово.

– Марк считал, с тобой что-то не так, – заметила София. – Настолько перепугался, увидев тебя рядом, что чуть не свалился. Впрочем, почему «чуть»? Свалился же.

Нина свела брови к переносице, собираясь снова отчитать Софию, но Тамара не желала ссоры и быстро произнесла:

– Нечего гадать и спорить. Две вещи несомненны.

– Какие? – спросил Адам.

– Не догадались? Первое. Все началось со шкатулки, которую поднял Сэм и открыл Эдвард. До этого момента все шло нормально! Второе связано с первым. Причина происходящего находится за гранью привычного и обыденного, это нечто мистическое. Если мы хотим спастись, то должны признать: сработают нетривиальные, магические методы. Вы видите, что происходит: сутки становятся все короче, нас никто не ищет; уверена, этого места нет на обычной карте и… Ладно, не мне вам рассказывать.

– Что такого в этой шкатулке? – спросила Нина. – Это артефакт вроде ящика Пандоры?

– Вот и до древнегреческих мифов добрались, – сказал Эдвард.

– Сходство есть, – задумчиво проговорила Тамара. – Если не путаю, речь в мифе о том, что Гефест по приказу Зевса создал из глины и оживил девушку – ту самую Пандору. Афина соткала ей платье, Афродита наделила красотой, а Гермес – хитростью. Зевс дал Пандоре ящик, где были заперты всевозможные беды, грехи, пороки, и запретил открывать, однако сам коварно надеялся, что она из любопытства ослушается. Так и вышло, и в результате беды и напасти обрушились на человечество.

– Я читал немного другую версию, – заметил Александр, – но не суть. Главное, с той поры людям приходится сталкиваться с многочисленными бедами и горем. Прямо как нам.

Остальные помолчали, осмысливая сказанное.

– Что дает эта информация? – Адам поворошил палкой дрова, заставив пламя вспыхнуть ярче. – Допустим, в шкатулке было нечто дурное. И?

– А где, кстати, шкатулка? – спросила Нина.

– В рюкзаке Сэма, – ответил Александр и указал на лежавший чуть поодаль рюкзак, напоминающий верного пса, дожидающегося хозяина, который никогда не вернется.

Тамара пожевала губами. То, что она собиралась сказать, прозвучит странно, но им придется ее выслушать.

– Возможно, шкатулка – ключ. А быть может, она бесполезна, поскольку уже сыграла свою роль. Так или иначе, эта вещь обладает или обладала силой, а значит, может послужить порталом.

– Чем? – в один голос воскликнули Адам и Нина.

– Что-то из «Гарри Поттера»? – спросил Александр.

Тамара не удержалась от улыбки.

– Это не портал в общепринятом смысле слова, никаких физических перемещений не планируется. Когда медиум погружается в транс, ему порой необходим некий предмет, чтобы выйти на связь с другим миром, с умершим человеком, понимаете? Для облегчения задачи. Предмет я и назвала порталом.

– Так вы еще и медиум? – уточнил Адам.

– Сказать по правде, впала в транс всего один раз. Сама не поняла, как и почему это произошло, понятия не имела, что способна на такое. Повторить не получилось, да я и не пробовала, ничего в этом нет хорошего.

– Расскажете? – спросила Нина.

Тамара поморщилась. Не любила вспоминать, но, видно, придется.

– Особо рассказывать нечего. Однажды ко мне на прием пришла женщина. Жаловалась на дочь. Семнадцать лет, никакого с ней сладу: не слушается, грубит, учиться не хочет, из дому сбегает, выпивает, компания дурная. А вчера, говорит, из дома ушла не с пустыми руками, украла сбережения и украшения. Женщина хотела, чтобы я нашла дочь, вещи и деньги. Я собралась сказать, что поиском не занимаюсь, но она вытащила из сумки и положила передо мной на стол расческу. Мол, слышала, ясновидящим нужны личные вещи пропавшего, вот и принесла. Я инстинктивно взялась за расческу, прикоснулась. – Тамара обхватила себя руками, точно замерзла. – Я будто превратилась в ту девушку. Сложно объяснить… Смотрела чужими глазами, находилась в теле другого человека. Видела приближающегося убийцу, видела нож. Затем удар… – Тамара закрыла глаза ладонями. – Я страдала, чувствовала невыносимый ужас, знала, что сейчас умру, что меня убивают!

Она задохнулась, не в силах продолжать.

– Не нужно, – проговорила Нина, – не мучайте себя. Мы поняли.

Тамара смахнула выступившие слезы. Те чувства, та боль жили в ней до сих пор, и ночами она нередко просыпалась, видя, как убийца заносит над ней нож, чувствуя, как ледяной металл касается горла. Еще она вспоминала, как закричала мать погибшей девушки, как стала поносить Тамару последними словами, отказываясь верить, обвиняя во лжи. Правда, через несколько дней, когда нашли тело с ножевыми ранениями, убитая горем женщина пришла к Тамаре, просила прощения, умоляла попробовать связаться с покойной дочерью. Тамара отказалась. Не потому, разумеется, что обиделась. Просто не была уверена, что у нее получится, и не хотела снова испытывать ту муку.

Но сейчас у нее нет выбора. Если они хотят разобраться, если надеются выжить, придется это сделать.

– Не знаю, смогу ли погрузиться в транс, но попробую, – проговорила Тамара. – Надеюсь, шкатулка послужит порталом.

– Когда вы хотите попытаться? – спросила Нина.

Тамара посмотрела в черное, как нефть, небо, усыпанное мириадами звезд-светлячков. Сбоку пристроилась краюшка луны.

– Пожалуй, стоило бы прямо сейчас. – Тамара поглядела на спящую Елену. – Пока она спит. Но процесс пугает меня, а ночью… Страшно пробовать, когда кругом темно, – призналась она. – Лучше при свете дня. Ночи слишком непредсказуемы, во мраке все всегда становится хуже.

– Конечно, – ободряюще улыбнулась Нина, – вы правы. Нужно делать так, как вам лучше и легче.

Разговор угас. Главное сказано, что обсуждать? Люди стали устраиваться на ночь, желая друг другу