Читать книгу "Последний штрих к портрету - Людмила Мартова"

– А ты откуда знаешь, как там говорят, если мы не венчались? – засмеялась Оля. – Хотя, ты знаешь, я об этом думала.

– О том, чтобы обвенчаться?

– Да. Думаю, что по возвращении об этом можно подумать. Или, что еще круче, обвенчаемся на Колыме. Оттуда мама родом. Мне кажется, что это символично. А еще, я уверена, что нас с тобой даже смерть не разлучит. Мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день.

Болтая, они выехали с территории поселка, свернули на шоссе и помчались в сторону Москвы. Летнее солнце мягко светило в глаза, заставляя чуть щуриться, серый асфальт стелился мягкой лентой под колеса их «жигуленка», и впереди их ждали одни только радости: получение долгожданного диплома, выпускной с красивым платьем, первая настоящая экспедиция, встреча с Колымой и маминым прошлым, возвращение домой к соскучившейся по родителям дочке, и да, еще венчание. Хорошо, что сейчас можно.

Впереди был поворот, не в жизни, на дороге. Обычный, не самый крутой поворот, который Вася мог пройти даже с завязанными глазами. Вот и сейчас он плавно повернул руль влево, но машина почему-то не послушалась, продолжала ехать вперед, к довольно крутому кювету, зацепила передними колесами обочину и тут же потеряла сцепление с дорогой.

Конечно, про сцепление, кювет и обочину Ольга даже не думала, потому что водителем не была. Она просто почувствовала, как затрясло машину, которая пошла чуть юзом, увидела замелькавшую прямо перед лицом, отделенную лишь лобовым стеклом траву, а потом деревья, от которых пытался увернуться Вася.

– Что случилось? – закричала она.

– Рулевое отказало, и тормоза почему-то тоже! – проорал в ответ Вася.

Вцепившись в руль так, что побелели костяшки пальцев, он пытался удержать катящуюся с обрыва машину, но не мог.

«Мы будем вместе, пока смерть не разлучит нас…» «Мы умрем в один день…» Обрывки недавнего дурацкого разговора крутились у Ольги в голове.

– Я люблю тебя, – хотела сказать она, но не успела.

Свалившаяся в кювет машина с размаху врезалась в дерево и наконец-то остановилась. «Глаша, – подумала Ольга, – ей всего два. Мама…» Дальше была темнота и больше совсем ничего, пустота, в которую Ольга падала, и падала, и падала. Наверное, у темноты было дно, но, достигнув его, она уже ничего не чувствовала.

* * *

Наши дни, Москва

Катя открыла глаза и уставилась в темноту. Больше не было совсем ничего, пустота, в которую, казалось, падаешь, потому что она засасывает. Наверное, у темноты было дно, но проверять это Кате не хотелось. Она порывисто села в кровати, чтобы понять, что случилось. Ах да, просто гремит гроза и отключили электричество.

Она соскочила на пол, подбежала к окну и раздвинула плотные шторы, которые полностью исключали проникновение света с улицы. В качестве ночного источника света в ее спальне служили электрические часы со светящимися в темноте циферками, но сейчас они не работали, оттого и комната была погружена во мрак.

С раздвинутыми шторами в комнате стало светлее, потому что, пусть в Москве и не бывало белых ночей, но летняя ночная мгла была не черной, а серой, словно солнце не уснуло, а лишь чуть смежило веки, ненадолго провалившись в короткий и чуткий сон. Да, так хорошо, больше не страшно.

Катя вернулась в постель и попыталась понять, что именно вызвало у нее внезапный приступ паники. Кажется, ей не снилось ничего страшного. Привычка докапываться до самой сути, из-за которой Екатерина Холодова слыла страшной занудой, помогла и сейчас. Пожалуй, сердце не на месте из-за слов Бекетова, что у Михаила Лондона нет алиби.

К внучатому племяннику Аглаи Тихоновны Катя относилась хорошо. Он был славным человеком, и его жена Маша ей нравилась тоже, потому что была спокойной немногословной женщиной, как это принято говорить, милой и домашней. Близко с ними Катя, разумеется, не дружила, но периодические встречи у Аглаи Тихоновны позволяли сделать вывод, что это приятные, культурные, образованные люди. Желать им зла у Кати не было ни малейшей причины.

Она ни на минуту не верила в то, что Михаил Лондон, Мишка, мог кого-то убить, да еще так решительно и жестоко. Но он обманул жену, сказав, что поехал на работу, и соврал следователю, заявив, что несколько часов гулял в закрытом на карантин парке. Так где же он был?

Лучший способ узнать – это спросить. Кажется, так однажды сказал ей Бекетов, а значит, нужно встретиться с Мишкой и задать ему прямой вопрос. Катя – не следователь, ей он, может быть, и ответит. Приняв решение, она успокоилась настолько, что юркнула под одеяло и тут же уснула. Ни свет занимающегося утра, ни продолжавшая громыхать гроза ей не мешали, и к звонку будильника Катя отлично выспалась.

Часов около десяти утра она решила, что беспокоить людей воскресным утром вполне уже прилично. Телефонного номера Лондонов у нее не оказалось, но это упущение мгновенно исправила Глашка.

Если юная подруга и удивилась неожиданному интересу Кати к ее дальнему родственнику, то виду не подала. А может, еще не очухалась спросонья. Записав номер, Катя помедлила мгновение, пытаясь выстроить в голове правильное начало разговора, но потом махнула рукой, решив, что кривая как-нибудь да вывезет.

– Миш, привет, это Катя Холодова, – сказала она, когда после нескольких гудков собеседник взял трубку.

Он помолчал немного, видимо, оценивая необычность ситуации. Никогда до этого Катерина ему не звонила.

– Привет, – наконец сказал он. – Что-то случилось? С тетей?

– Нет-нет, – поспешила успокоить его Катя. – Миш, мне надо с тобой встретиться.

– Встретиться? – он снова помолчал, явно что-то прикидывая. Причину ее звонка? Свои возможности? – Ну, давай, приезжай к нам, Маша будет рада тебя повидать. Она сейчас в магазин выскочила, я ей позвоню, чтобы купила что-нибудь на обед, понаряднее.

«Нарядному» обеду Катя улыбнулась.

– Миш, а мы можем встретиться наедине? – спросила она. – Без Маши. Мне нужно с тобой поговорить о том, что случилось, и я бы не хотела тревожить Машу, заранее не зная, из-за чего она может расстроиться. Ты можешь выскочить из дома ненадолго? Я не задержу тебя слишком сильно.

– Да могу, конечно, но, честно, этого не требуется. Машка сейчас вернется из магазина и поедет родителям продукты отвозить. Они у нее до сих пор на карантине, на даче. Так что я сейчас ей позвоню, скажу все-таки купить что-нибудь на ужин, потом она уедет, а ты приезжай пораньше, до ее возвращения успеем поговорить, раз тебе надо, а потом останешься в гостях. Мы будем тебе рады.

Катя прислушалась к себе. Если разговор пойдет как-то не так, будут ли у нее силы после него остаться у радушных хозяев и поддерживать светскую беседу? Удобно ли вообще напрашиваться в гости, если хозяева ее не приглашали?

– Ладно, – решилась она. – Такой план меня устраивает, только десерты я привезу сама. Терпеть не могу нахлебничать. Во сколько мне приехать?