Читать книгу "Красный нуар Голливуда. Часть II. Война Голливуда - Михаил Трофименков"

Жизнь в этой стране нелепа, неудобна, абсурдна, но не ужасна. Комиссары не столько жестоки, сколько взбалмошны, а то и трогательны. В отличие от нацистов, они не угрожают Америке. Американского корреспондента и администратора гостиницы, безусловно, работника НКВД, объединяет отвращение к нацистскому журналисту. Наконец, коммунистки — Гарбо в «Ниночке», Хеди Ламарр в «Товарище Икс» — божественно хороши. Ну а то, что они выбирают жизнь на свободном Западе, — это в конечном счете голливудское правило игры.

* * *

Только Сталин владеет правильным марксистским пониманием истории. — Дональд Огден Стюарт.

Коммунистов финская война — в отличие от пакта — смутить не могла. Благодаря обширной и традиционно крайне левой финской диаспоре они были осведомлены об изуверском «белом терроре» 1918 года и считали эту войну безусловно антифашистской. Хеллман разругалась с труппой «Лисичек», запретив благотворительный спектакль в пользу Финляндии.

Финляндия? Я там была. Выглядит как маленькая пронацистская республика. — Хеллман.

Как можно не понимать, что откровенный фашист барон Маннергейм ‹…› открывает прямую дорогу для вторжения в СССР? — Коул.

Ветераны Испании (о чем злорадно писал Бесси) не забыли, что в одном из зданий, арендованных финским посольством (оттуда периодически обстреливали патрули), сорвиголовы Григулевича захватили 4 декабря 1936 года ни много ни мало две тысячи испанцев из пятой колонны, включая 450 женщин. Там же располагалась мастерская по изготовлению ручных гранат. Постояльцев, плативших, как выяснилось, финнам от 150 до 1 500 песет в месяц, не расстреляли, а депортировали во Францию, откуда большая их часть вернулась на франкистскую территорию. К чести США, их посольство отказалось укрывать на своей территории «оппозиционеров».

В декабре 1939-го Филип Данн предложил Демократическому кинокомитету осудить СССР, но остальные девятнадцать членов правления проголосовали против. Данн и Мелвин Дуглас покинули комитет.

Отделения ЛАП в Вашингтоне и Чикаго прекратили свое существование, зато в голливудском отделении лишь Ирвинг Стоун, автор знаменитого романа о Ван Гоге «Жажда жизни» (1934), и Шеридан Гибни осудили СССР. В результате Дональд Огден Стюарт сменил Гибни на посту председателя.

Томаса Манна на посту почетного президента ЛАП сменил Драйзер, еще в январе 1940-го создавший Комитет за недопущение участия Америки в войне.

Он поносил англичан еще больше, чем корпорации, и сочувственно отзывался о нацизме. ‹…› А в 1939-м ‹…› хвалил мудрость и доброжелательность Гитлера. Когда началась война и Рузвельт принял сторону союзников, Драйзер записывал: «Я начинаю подозревать, что Гитлер прав. У президента, вероятно, имеется доля еврейской крови». Драйзер также укрепился в мысли, будто фирма, которая в то время имела несчастье быть его издателем, «Саймон и Шустер», состояла в еврейском заговоре, запрещающем публикацию его произведения. ‹…› После многих трудностей ему удалось наконец найти издателя для своей неистовой и невнятной книги «Америку стоит спасать» (заглавие, выбранное в последний момент вместо «Стоит ли спасать Америку?»). Экземпляр книги со своей подписью Драйзер послал Иосифу Сталину. При известии о нападении Гитлера на Россию писатель слег в постель. — Роберт Пенн Уоррен.

Другой живой классик, патриарх американской поэзии Карл Сэндберг, только что получивший свой второй «Пулитцер» (1940) и выпустивший каноническую биографию Линкольна (1939), лично явился в редакцию New Masses, чтобы морально поддержать Джозефа Норта и Магила. Не со всеми публикациями он был согласен, но общую линию коммунистического журнала поддержал.

Созданный 5 ноября 1938-го Европейский кинофонд оттеснил АЛГ от работы с беженцами. Его «мотор», видный голливудский агент Пол Конер, инициировал в октябре 1939-го широкую операцию по спасению антифашистов из французских лагерей. Он сумел уговорить Уорнеров и Майера выдавать клиентам фонда письменные гарантии постоянной работы в Голливуде. Только благодаря этому Брехт, Деблин, Леонгард Франк и Генрих Манн — среди прочих — получили американские визы. Гарантии, конечно, носили липовый характер: реальную работу на MGM получил лишь сценарист Ян Ластиг. Остальные счастливчики довольствовались почти символическим, хорошо если сто-двухсотдолларовым пособием, которое Конер выбил из магнатов.

Успех Кинофонда принято считать моральной победой либералов над коммунистами, дискредитированными пактом. Да, возглавлял его Любич, расставшийся с АЛГ именно из-за «засилья красных». Но в число основателей входила Залка Фиртель: в ее доме чаще всего собиралось правление. В число активистов — Дороти Паркер и Дональд Огден Стюарт. Так что фонд никак не назвать однозначно либеральной институцией. Скорее — хитрой формой фронта.

Приток новобранцев в компартию затормозился, но не иссяк. Артур Миллер, писатель Джон Сэнфорд и его жена, самая дорогая сценаристка MGM Маргерит Робертс, вступили в партию как раз в период пакта.

В общем, дела в Голливуде обстояли не так плохо, как могли бы.

Диалектика правила бал-маскарад.

АЛГ теперь звалась «Американской мобилизацией за мир». Блэнкфорт возродил «Живую газету» — отныне «Живую газету за мир». Эндор сочинил памфлет — «Давайте пропустим следующую войну». Трамбо произнес, как всегда, блестящую речь на митинге «Америка объявляет мир» 6 апреля 1940-го. Биберман, Орниц, Уэксли выступали с лекциями от «Голливудского форума мира». В ревю «Булавки и иголки» первые леди блюза Билли Холидей и Хэйзел Скотт исполняли хит Рома:

Боже, спаси короля. Янки не идут.

Имелось в виду, что янки не идут на войну. Никуда и никогда.

Песня стала официальным гимном митингов в защиту мира и нейтралитета.

Time брезгливо назвал «лживыми московскими мелодиями» диск «Песни для Джона Доу» (май 1941-го) неизвестной доселе группы Almanac Singers. Этим альбомом дебютировал самый блестящий фолк-коллектив Америки, «коллектив мечты» — Вуди Гатри, Пит Сигер, Ли Хейс, Миллард Лэмпелл. Барды НФ и профсоюзные трубадуры, «внуки» исконной национальной традиции и «дедушки» протестного рока, они встретились в самый неудачный для демократического движения момент. И в первом же альбоме блестяще переложили на язык баллад последние решения ЦК.

Через несколько лет никто уже не мог припомнить, почему песня Лэмпелла, открывавшая альбом, называлась «Балладой о 16 октября». Между тем 16 октября 1940 года Америка сделала, как расценили это современники, решающий шаг к войне: ФДР добился принятия «Закона о частичной [военной] подготовке и службе». Фактически это был первый в мирное время закон США о воинской повинности, которую ФДР всегда считал благом для государства.

Президент — главный антигерой «Песен». Лицемерный ставленник морганов и дюпонов, маньяк, жаждущий кровушки простых парней, обреченных, «спасая демократию», «умереть за Сингапур», став — бог весть ради чего — Джонами Доу: так в Америке обозначают неопознанных мертвецов.