Читать книгу "Морская ведьма - Сара Хеннинг"

Ник.

В руках у Икера был Ник.

Они ругались. И оба были живы. Голос Ника доносился сквозь шум волн. Одно слово звучало особенно отчетливо.

– Нет!

У девочки сердце ушло в пятки. Она замолкла. Было слишком поздно. Они опоздали.

– О, Анна. Мне так жаль, – брюнетка начала плакать. Заклинание оборвалось. Кожа начала остывать.

Она моргнула и увидела черноту. Темная тягучая жидкость наполнила глаза. Пораженная, она вскочила на ноги. По щекам ведьмы катились крупные черные слезы и падали в море.

Только не снова.

Девочка потерла глаза и вытерла руки об нижнюю юбку. Когда к ней вернулась способность четко видеть, брюнетка посмотрела под ноги. На волнах качались мертвые мальки. В воде дрожали ссохшиеся водоросли.

Девочка начала пятиться назад и упала на песок. Магия сделала свое дело. Один ее лучший друг вернется на берег. Другой же останется лежать в воде, подсоленной слезами юной ведьмы. Слезами, истребившими все живое у ее ног.

Девочка повернулась к толпе. Она потерла глаза основанием ладоней. По запястьям покатились слезы, оставляя за собой темные полосы. Магия пряталась глубоко под кожей.

Зеваки дружно ахнули.

– Да перестаньте, это всего лишь морской песок. Она же чуть не утонула! – высказалась тетушка Ханса. Пожилая женщина подбежала к темноволосой девочке и прижала ее к себе. Могущественная ведьма шепнула племяннице на ухо: «Нам надо уходить. Пошевеливайся. Спасти твою жизнь важнее, чем наблюдать, как мальчишки выбираются на берег».

19

– Ты уверена, что в порядке? – спрашивает Аннамэтти, когда мы выходим из дворца с пригоршней клубники в руках. Мы зашли переодеться: я в сухое платье, а Аннамэтти в чистое. Я предложила прогуляться и перекусить, чтобы проветрить голову. В моих мыслях царил полный бардак: неужели я только что согласилась сбежать с Икером? Но я не могу обсуждать это с Аннамэтти.

– Все в порядке. Ничего страшного не случилось.

– Я никак не могу понять, почему эти люди так сильно тебя ненавидят, – говорит она. – Ты щедрая, умная, красивая и дружишь с их принцем!

Я вздыхаю и убираю руку от лица.

– Именно поэтому. Видишь ли, я бедная. Но ничего удивительного – тут почти все такие. Но в Хаунештаде и, наверное, в других королевствах тоже бедняки не дружат с членами королевской семьи. Они им служат. Когда мы были детьми, наша с Ником дружба не вызывала вопросов. Однако теперь всем кажется, что она должна была давно прекратиться.

– Но почему вы все еще дружите?

– Тетушка Ханса. Она спасла жизнь королю, когда тот был еще мальчишкой. Излечила его от какой-то страшной болезни, а потом в более зрелом возрасте помогла восстановиться после кораблекрушения. Мою семью за это наградили. Отца сделали королевским рыболовом, а нам с Ником позволили остаться друзьями. Даже несмотря на то, что королева Шарлотта была категорически против – и не забывала об этом напоминать. Даже после смерти моей матери.

Аннамэтти не задает вопросов, поэтому я продолжаю.

– Самое смешное состоит в том, что тетушка Ханса никогда не одобряла нашей с Ником дружбы. Однако она хорошо меня знает – поэтому ограничивается критикой, но не прибегает к запретам. Ну а люди попросту думают, что я использую Ника. Якобы хочу показать, что я не такая, как все; что лучше их. И ненавидят меня за это. И их отношение никогда не изменится.

Аннамэтти удивленно моргает. Я разворачиваюсь, чтобы посмотреть, что она увидела.

Посреди улицы, опираясь на палочку, стоит госпожа Лизель – бабушка Анны.

Скрюченным пальцем она указывает на Аннамэтти и улыбается.

– Аннеке, подойди, обними свою Ба. Я так давно тебя не видела.

Аннамэтти переводит взгляд со старушки на меня.

– Госпожа Лизель, это моя подруга Аннамэтти. Она приехала из Оденсе.

Но старушка, по своему обыкновению, не обращает на меня никакого внимания. Она снова повторяет:

– Аннеке, подойди, обними свою Ба. Я так давно тебя не видела.

Аннамэтти подходит к бабушке Анны.

В который раз за эту неделю у меня возникает чувство, что я смотрю сквозь зеркало на альтернативный вариант настоящего. Тот, в котором Анна жива, здорова, красива, щебечет о мальчиках и клубнике, а потом встречает на улице бабушку и заключает ее в объятия.

Но для Аннамэтти это не встреча с давно пропавшим родственником.

– Госпожа Лизель, меня зовут Аннамэтти, очень приятно с вами…

С неожиданной силой госпожа Лизель отбрасывает палку и притягивает обеими худосочными руками Аннамэтти к себе.

Последняя не сопротивляется и стоит, уткнувшись лицом в грудь старушки.

– Анна, моя Аннеке, почему ты не навещала меня? Где ты была? Твой отец с ума сошел от беспокойства. Я места себе не находила.

Аннамэтти поднимает голову и кладет ладони на плечи старушке. Ее черты сияют добротой.

– Я была далеко, Ба. Прости меня. Как ты поживаешь?

К горлу подступает ком, когда я вижу: Аннамэтти дарит старушке то, в чем жители Хаунештада ей отказывают, – сострадание.

– Ох, я держусь, но в моем возрасте… Я бы лучше летала на метле с ведьмами.

– Неплохой вариант, Ба.

Госпожа Лизель берет палку в правую руку, но левую не отпускает, опираясь всем своим весом на Аннамэтти.

– Домой, дорогая. Я шла домой.

Аннамэтти бросает взгляд в мою сторону.

– Давай мы тебя проводим, Ба.

Я иду на пару шагов позади Аннамэтти и госпожи Лизель. Те, держась за руки, направляются вверх по улице в сторону замка. На территории замка Ольденбургов на солнечной стороне находится район, где расположены усадьбы. Конечно, госпожа Лизель ведет Аннамэтти. Дорога домой – одна из немногих вещей, которые старушка еще помнит. Но Аннамэтти ведет себя так естественно, что, кажется, ее туда влечет еще что-то.

Дом, в котором Анна провела свое детство, третий справа. Он выстроен из красного кирпича. Госпожа Лизель выросла здесь и провела всю свою жизнь. Поэтому, когда семья уезжала в Ютландию, она отказалась покинуть родной кров. Я слежу за лицом Аннамэтти, когда госпожа Лизель показывает на дом. Пытаюсь унять волнение в своей душе при мысли о том, что Аннамэтти его узнает. Что она не рождена в море, а на самом деле это моя давняя подруга Анна в сияющей, неожиданной оболочке. Но даже если Аннамэтти и узнала высокие своды дома, на ее лице это никак не отражается.

– Вот мы и на месте, Ба, – голос Аннамэтти звучит чисто и мягко. Они идут по мощенной камнем дорожке к входной двери.

– Спасибо, дитя, моя Аннеке. – Она оставляет трость у порога и отпирает дверь. Давай-ка выпьем немного портвейна и поговорим о твоих путешествиях. Я хочу знать все подробности – особенно про молодых людей, строящихся в очередь, чтобы сделать тебе предложение руки и сердца.