Читать книгу "Тюрьма для Господа Бога - Илья Те"

«Дуэльный персонал» в отличие от группы обеспечения насчитывал свыше тысячи бойцов, разбитых на отдельные отряды, именуемые «полусотнями» и включающие в себя от сорока до шестидесяти бойцов. Всего в школе было, таким образом, двадцать две полусотни.

Каждую из них возглавлял дацион-полусотник (отрядный тренер), а весь Дуэльный корпус – уже знакомый Гордиану седовласый крепыш, старший дацион, по имени Мишан Трэйт. Тот самый, что спас его после драки с габеларом Криссом.

В Лавзейской Дуэльной школе Трэйт воистину считался фигурой одиозной. В прошлом он прославился как лучший боец Лавзейской школы, долгие годы считавшийся непревзойденным чемпионом дуэльных поединков не только в Боссоне, но и далеко за его пределами. Поговаривали, что даже сейчас, спустя годы, с Трэйтом мало кто может сравниться по быстроте реакции и мастерству владения мечом. Гор, слушая такое, послушно кивал, но внутренне не соглашался, полагая, что возраст все же должен взять свое и пятидесятилетний старик, даже такой могучий, как Трэйт, вряд ли способен что-либо противопоставить молодым рубакам.

Тем не менее крепкоплечий Мишан Трэйт пользовался огромным уважением в среде обитателей школы. Его авторитет в вопросах, касающихся подготовки бойцов, был практически абсолютным, и даже Сабин, имевший статус существенно выше, чем пожилой мечник, прислушивался к словам старого чемпиона.

Именно благодаря своему авторитету, а не должности, старший дацион Лавзейской школы пользовался огромной властью в пределах этого учреждения и оказался единственным лицом, способным противостоять коллективному мнению старшин охраны. Конечно, за свое спасение Гордиан в какой-то степени испытывал к пожилому рубаке чувство благодарности, но не слишком горячее, поскольку понимал, что Трэйт в ту роковую для Гора минуту спасал не человека, а потенциально хорошего мечника для своих живодерских классов.

Таким вот образом хладнокровный убийца четырех человек, «ужас габеларов», беглый кухонный раб и экс-демиург остался жив, здоров, невредим и, как бы это странно не звучало, пошел «снова в школу»!

Тем более обидным для «ужаса габеларов» (так то ли в шутку, то ли всерьез его стали называть заглаза) оказалось полное забвение, с которым ему пришлось столкнуться после появления в Дуэльной школе. Абсолютно никто из тренерского состава не вспомнил даже словом ни про его лихие «подвиги», ни про проявленные им недюжинные способности к смертоубийству.

С Гором обращались так же, как и с любым другим бойцом школы.

Его зачислили в обычный отряд, подвергали тем же наказаниям и заставляли надрываться на тех же изнурительных общих тренировках. Ни о каком особом подходе не шло даже речи. Да и самого Мишана Трэйта за мигом пролетевшие две недели Гордиан не видел ни разу. Зато он с удивлением обнаружил в школе много других лиц, знакомых ему по первым дням пребывания в новом мире.

В его отряде оказались Рашим и Никий, а во главе охранявших школу стражников стоял старшина Крисс, тот самый габелар, который встретил их в воротах поместья, когда они впервые прибыли в Лавзею, и из-за которого Гордиан чуть не лишился жизни.

Как ни странно, и та и другая встреча обрадовала Гора. Рашим и Никий тоже были искренне рады своему товарищу, а старшина Крисс при встрече снова (как и тогда в бараке) хлопнул Гордиана по плечу, демонстрируя, что в принципе не испытывает к «резвому» серву неприязненных чувств, как большинство его коллег из поместья. Несмотря ни на их бой, ни на предшествующие ему преступления при побеге.

– Ну ты как? Жив здоров, «Ужас»? – спросил он ехидно.

– Да, – осторожно ответил Гор, ожидая либо скрытого подвоха в словах, либо прямого удара кулаком в рожу.

– Молоток! – кивнул габелар. – Вообще, я лучший борец в Лавзее. И, кстати, лучший наездник. Так что хочу сказать – ты действительно молодец, хорошо держался. Я даже не ожидал.

Гор облегченно вздохнул и поблагодарил стражника за комплимент.

И на том спасибо: после мертвого Гаврина ненависть еще одного старшины охраны была ему ни к чему.

Дуэльные бойцы делились на две категории. Первую и наиболее многочисленную составляли, разумеется, кадеты, то есть молодые ученики, призванные недавно и проходящие ту или иную ступень обучения. Во вторую категорию входили опытные бойцы, уже окончившие обучение и именуемые мастерами или «консидориями», что в буквальном переводе значило «знаменитые», «славные».

Положение тех и других существенно различалось. Если первые тренировались по двенадцать часов в день и соблюдали жесткие требования режима, то для вторых такого режима практически не существовало. Они занимались по индивидуальному плану, имели оруженосцев, набираемых из числа кадетов, могли почти свободно покидать территорию школы и являться только на общее построение по утрам.

Радиус действия их ошейников при этом существенно увеличивался и, насколько Гор понял из разговора с одним из счастливчиков, вполне перекрывал десять километров, захватывая таким образом не только территорию школы и поместья, но и расстояние до стоящего особняком от них третьего весьма специфического заведения Лавзеи – знаменитой Школы наложниц, в которой несли свое высокое (или, правильнее сказать, «низкое») служение лорду Брегорту множество женщин-рабынь и некоторое количество кастрированных рабов-евнухов.

Рабыни в данной ситуации не слишком интересовали Гордиана, однако возможность выйти за пределы Дуэльной школы и осмотреть окрестности в процессе подготовки к новому побегу занимала все его мысли.

Обдумав ситуацию, Гор понял, что при любом раскладе ему следует как можно быстрее добиться для себя статуса консидория, поскольку та гарантировала большую степень свободы. Но здесь имелись определенные трудности: средний срок подготовки кадета-молокососа в мастера-консидория составлял целых три года. Это время для Гора было совершенно неприемлемо, и он стал усиленно искать возможность ускорения процесса. Помочь здесь могла только еще одна демонстрация его смертносного мастерства в новом, теперь уже «дуэльном» (то есть на холодном оружии) поединке. Вопрос состоял в том, как это организовать.

Назначение Дуэльной школы прямо проистекало из ее названия – здесь готовили рабов для дуэлей. Однако смысл самого слова «дуэль» существенно отличался от привычного понятия, известного Гору.

Дуэли в Боссоне не являлись частью специфической культуры элиты этого общества, когда один дворянин, защищая свою честь, сражается с другим. Напротив, Дуэли были тяжким уделом для низшего социального класса, для рабов. Только рабы сражались на дуэлях, и только они могли быть «дуэльными» бойцами. В то же время положение сервов-дуэлянтов не вполне соответствовало и положению гладиаторов, которых весьма часто можно было встретить в частных доменах демиургов Корпорации.

Поединки гладиаторов обычно являлись лишь зрелищами для ублажения зажравшейся публики. «Дуэльные» же бои в Эшвене, помимо зрелищной части, велись исключительно за призы, ежегодно разыгрываемые чемпионские титулы и очень редко – для выяснения отношений между дворянами, например, разрешения споров или каких-то пари. То есть дуэли велись на деньги. Это был спорт и выгодный, жутковатый бизнес, не лишенный при этом определенной привлекательности и куража.