Читать книгу "The Show Must Go On. Жизнь, смерть и наследие Фредди Меркьюри - Лэнгторн Марк"

Норман Шеффилд тоже был в курсе этой записи. «К концу 1975 года я слышал, что они делали всевозможные уничижительные комментарии в сторону Trident. Затем я услышал трек из альбома „A Night At The Opera“ под названием „Смерть на двух ногах“. Первые две строки подвели итог предстоящему: „Ты сосешь мою кровь, как пиявка, тебе плевать на закон, ты его нарушаешь“, а затем „Не хочешь покончить со собой?“ и продолжалось: „Надеюсь, что да!“. Это было какое-то гневное послание от Фредди для меня»[220].

«Невозможно поверить, как много ненависти и яда было вложено в исполнение этой песни, не говоря уже о самом тексте, – сказал Фредди в интервью 1977 года. – Просто вслушайтесь в слова внимательно. Это такая мелкая пакость, созданная моей темной стороной. Обычно я не люблю объяснять, что я думал, когда писал песню. Она об одном неприятном старике, которого я когда-то знал. Слова пришли очень легко. Я решил, что, если я хочу особенно что-то выразить, нужно идти в этом до конца и быть бескомпромиссным. Мне нужно было выразить все в тексте. Я хотел сделать его как можно более грубым. Горло так и истекало кровью – каждая его клеточка. Я менял текст каждый день, пытаясь сделать его как можно более злобным. Когда остальные услышали его, они были в шоке. Когда я рассказывал им о песне, они говорили: „О да!“, но когда они увидели слова, это их напугало. Но обратного пути уже не было, я был этим поглощен, полностью погрузился в песню. Я был демоном несколько дней»[221].

Полной противоположностью была следующая композиция Фредди в альбоме: „Lazing on the Sunday Afternoon“ – песня, в которой сочетался стиль Коула Портера и поздних работ The Beatles. Третья композиция Фредди, „Seaside Rendezvous“, отдает ностальгией по варьете. Его четвертый трек, „Love Of My Life“, был первоначально написан для фортепиано, но Брайан Мэй адаптировал его для гитары. Считается, что это песнь любви, посвященная Мэри Остин. Однако во время написания этой книги менеджер Queen в то время, Джон Рид, рассказал, о ком на самом деле была эта песня: «Фредди на самом деле написал „Love Of My Life“ для Дэвида Миннса. Фредди сказал мне об этом. „Love Of My Life“ была посвящена Миннсу»[222].

«В принципе, я думаю, если сложить все мои песни в один мешок, на него можно смело цеплять этикетку – „эмоции“, – сказал Фредди. – Это эмоции и чувства, так что я пишу те же песни, как и многие люди до меня. Все завязано на любви и эмоциях. Просто я – настоящий романтик, и думаю, все писали песни об этом. Просто я пишу по-своему, поэтому у них другая фактура или еще что»[223].

Финальный вклад Фредди в альбом был самым весомым из всех: шестиминутная эпическая баллада в трех отдельных частях, которая стала самым дорогим когда-либо записанным синглом на время релиза. Не имеющая припева, с текстом, полным намеков на убийство и нигилизм, она стала новаторской благодаря использованию оперного фрагмента в центре композиции.

«„Bohemian Rhapsody“ была большим риском, и он себя оправдал. Я имею в виду, что для такой песни есть два варианта: либо огромный успех, либо полный провал», – сказал Фредди во время интервью на радио через два года после записи песни[224].

Ничего подобного раньше никто не слышал, и с тех пор и не услышит.

Фредди начал сочинять „Bohemian Rhapsody“ в своей квартире в Кенсингтоне задолго до того, как состоялись записи, как вспоминает Джон Рид: «Фредди пригласил меня к себе на Холланд-роуд. Он показал мне свою квартиру, и там в спальне стояло фортепиано с подсвечниками, которое служило ему спинкой кровати. Он сказал, что иногда ночью, когда он думает о чем-то музыкальном, он выворачивает руки и играет на нем. Он был очень гибким, и его кисти могли полностью сгибаться в обе стороны. Думаю, что именно здесь и рождались некоторые отрывки из „Bohemian Rhapsody“[225]».

Еще одним посетителем квартиры Фредди в Кенсингтоне был Рой Томас Бейкер, продюсер Queen, человек, который выпустил все альбомы группы и собирался теперь выпустить „A Night At The Opera“. Рой вспоминает, что во время одного из своих посещений слышал отрывок из того, что должно было стать „Bohemian Rhapsody“: «Однажды вечером мы собирались поужинать, и я встретился с Фредди в его квартире в Кенсингтоне. Он сел за пианино и сказал: „Я хотел бы сыграть тебе песню, над которой я сейчас работаю“. Он сыграл первую часть и сказал: „Это хоровой фрагмент“, за ним следовала промежуточная часть, и, хотя у него еще не было текста полностью, я уже мог с уверенностью сказать, что это будет что-то в стиле баллады. Он продолжил играть, а затем внезапно остановился, сказав: „А вот тут начинается оперная часть“. Мы оба просто расхохотались. Я работал с оперной труппой D’Oyly Carte Opera в студии Decca, где я много узнал о разновидностях вокала и о том, насколько вокал важен, поэтому я, вероятно, был одним из немногих людей во всем мире, который точно знал, о чем он говорит»[226].

«Я всегда хотел сделать что-то оперное, – объяснял Фредди. – Что-то с таким задающим настроение началом, переходящее в рок, который затем прерывается оперной частью – такой роковой поворот – и затем возвращается обратно к главной теме. Я не особо знаком с оперой, только с отдельными произведениями. Но я хотел создать такую вещь, которую, как мне казалось, могли создать только Queen. Я не говорил, что это настоящая опера, конечно же, нет – это не „Волшебная флейта“[227]. Я не говорил, что я фанатичный поклонник оперы и что я знаю о ней все, я просто хотел создать оперу в стиле рок-н-ролла. Почему бы и нет? Получилось так, как позволили мои ограниченные способности»[228].

К моменту, когда группа начала записывать „A Night At The Opera“ в Уэльсе, большинство песен уже были написаны в студии или были проработаны за три недели репетиций в августе на основе тех идей, которые участники группы туда привезли. Но вся концепция „Bohemian Rhapsody“ была разработана Фредди еще до того, как они вошли в студию, где он впервые представил идею остальной команде. «Я помню, как в первый раз услышал мелодию, основную мелодию, и она мне понравилась», – вспоминает Роджер Тейлор[229].