Читать книгу "Будет больно: история врача, ушедшего из профессии на пике карьеры - Адам Кей"

Генеральный медицинский совет постоянно нам напоминает, чтобы мы не выступали в роли врачей для своих друзей и родных, однако я всегда игнорировал эти рекомендации и выступал для них в роли «горячей линии» по медицинским вопросам.

Моя работа лишала меня возможности быть полезным другом во многих отношениях, так что, думаю, мне казалось, что я должен предложить хоть что-то, чтобы оправдать свое имя в списке людей, которым они отправляют открытки на Рождество. А ведь именно поэтому нас и учат этого не делать.

20 ноября 2008 года, четверг

Больше нигде работникам не приходится пользоваться общей обувью по принципу «кто первый встал, того и тапки». Мы словно в боулинг-клубе, в котором людей постоянно обдает околоплодными водами, кровью и тканью плаценты, и все при этом слишком ленивые, чтобы почистить после себя обувь.

Тем, кто хочет свои собственные белые кожаные больничные ботинки, нужно раскошелиться где-то на 80 фунтов, так что прежде только консультанты могли себе это позволить и разгуливали по больнице, словно у них на ногах были две огромные таблетки парацетамола. Теперь же появились новые резиновые тапочки под названием сабо – они бывают разных цветов и ничем не хуже прежних больничных ботинок. Кроме того, в них есть отверстия, через которые можно продеть навесной замок, чтобы ни один засранец не мог прибрать их к своим рукам или бородавкам.

Сегодня в раздевалке появилось объявление: «Ни при каких обстоятельствах персонал не должен надевать резиновые сабо, так как эта обувь не обеспечивает надлежащей защиты от падающих игл». Какой-то несостоявшийся стилист из персонала дописал снизу: «А кроме того, они выглядят по-уродски»[100].

22 ноября 2008 года, суббота

Вызвали в отделение неотложной помощи, чтобы я осмотрел 19-летнюю девушку с обильным вагинальным кровотечением. Все как обычно, все как обычно. На деле же я столкнулся с девушкой, которая, взяв кухонные ножницы, сама провела себе хирургическую коррекцию половых губ. Она доблестно сумела на три четверти разрезать свои малые половые губы, прежде чем решила а) остановиться, б) вызвать «скорую». У нее снизу было полное месиво и обильно текла кровь. Я узнал у старшего ординатора, не посадят ли меня за членовредительство, если я отрежу то, что болтается, и зашью кровоточащие края. Он дал мне зеленый свет, и я все привел в порядок. Честно говоря, результат был ненамного хуже, чем после большинства хирургических коррекций половых губ, которые мне довелось повидать.

Я записал пациентку на прием в отделение гинекологии через несколько недель, и мы немного поболтали. Она сказала мне, что «думала, будто пойдет кровь», на что я даже не нашелся ничего ответить, а также что она «просто хотела выглядеть нормальной». Я заверил ее, что с ее половыми губами было все в полном порядке – они и правда выглядели совершенно нормально. «Но не так, как в порно», – ответила она.

В СМИ в последнее время было немало шумихи по поводу пагубного влияния порно и глянцевых журналов на восприятие людьми своего тела, однако я впервые столкнулся с последствиями лицом к лицу. Это одинаково ужасающе и печально. Как скоро к нам начнут попадать девушки, решившие с помощью степлера сделать свое влагалище поуже[101]?

10 декабря 2008 года, среда

На этой неделе в больнице проводится учет рабочего времени[102]. Подозреваю, что у людей с нормальной работой руководство отслеживает, не работает ли персонал меньше часов, чем положено.

Врачи-консультанты, которых прежде в отделении никто не видел, вдруг принялись выдавать выписные эпикризы пациентам, а также осматривать больных в отделении неотложной помощи – и все ради того, чтобы младшие врачи не задерживались на работе. Все это будет продолжаться вплоть до той наносекунды, когда с учетом рабочего времени будет покончено, однако пока что я, разумеется, наслаждаюсь происходящим. Вот уже третье дежурство подряд, как я ухожу домой вовремя, из-за чего Г. на полном серьезе интересуется, не уволили ли меня.

Чтобы обеспечить иллюзию точности, канцелярские работники из управления больницы выбирают случайным образом несколько врачей и ходят за ними по пятам на протяжении всего дежурства. Ко мне присоединилась одна из них на время ночного дежурства. Пробыла она со мной – до 22.30, после чего без тени иронии заявила, что устала, и отправилась домой.

29 декабря 2008 года, понедельник

Принимал в гинекологической клинике пациентку, чей терапевт недавно назначил ей гормональные пластыри для заместительной терапии, и теперь у нее появилось вагинальное кровотечение. Я спросил у нее, как долго она пользуется пластырями, и, приподняв блузку, она принялась их считать. «Шесть, семь, восемь недель». Ее терапевт не удосужился ей объяснить, что старые пластыри нужно снимать.

10 января 2009 года, суббота

Сегодняшняя свадьба Перси и Мариетты стала для всех триумфальной победой над обстоятельствами. Не один, а сразу два врача смогли выбить себе отгул в столь знаменательный для них день. Причем на целый день, а не как у моей коллеги Амелии, которая смогла отпроситься в день своей свадьбы только на вечер, в результате чего принимала пациентов с прической и в макияже, чтобы успеть на церемонию.

Главное же чудо в том, что они вообще смогли так далеко вместе зайти, несмотря на то, что система, казалось, задалась целью разрушить их отношения. Перси и Мариетта после окончания учебы получили стажировки в разных округах, а это означало, что минимальное возможное расстояние между их больницами будет составлять 120 миль. Вместо того чтобы жить вместе в каком-нибудь одинаково неудобном для обоих месте, Перси решил переехать в больничное общежитие с ужасными условиями проживания, и появлялся дома, когда это позволял его рабочий график, – то есть практически никогда.

Его шафер Руфус, проходящий стажировку в хирургии, произнося тост, сравнил их отношения с браком, в котором один из супругов работает на Международной космической станции. Это был потрясающий тост. Еще трогательнее его сделал тот факт, что Руфусу пришлось произносить спич в перерыве между закусками и главным блюдом. Едва успев расправиться с жареной куриной печенью, он убежал на ночное дежурство.