Читать книгу "Правила соблазна - Кэролайн Линден"

На дальней стороне двора лорд Уильям уже закончил выступление и спрыгнул с лошади. Вычурно взмахнув рукой, он низко поклонился дамам, при этом случайно ударив рукояткой хлыста по морде животного. Громко заржав, и без того взбудораженная лошадь встала на дыбы. Лорд Уильям шлепнулся лицом в грязь, как крот отполз в сторону, уворачиваясь от копыт, вскочил и помчался через двор. Леди испуганно завизжали, джентльмены бросились врассыпную, а Гамильтон кинулся к своей лошади, находящейся в опасной близости от взбешенной лошади. Впрочем, мистер Бичем его опередил. Он перекинул поводья Гестии через забор в руки Энтони и занялся фыркающим животным. Молодой конюх встал в центре двора и свистнул. Лошадь замедлила бег, развернулась и ринулась на мистера Бичема. Селия ахнула и вцепилась в руку мистера Гамильтона, но конюх шагнул в сторону за секунду до того, как его растоптали бы, затем схватился за гриву лошади и запрыгнул на нее. Потребовалось еще два круга по двору, чтобы животное успокоилось и перешло на шаг. Когда лошадь остановилась, мужчины восторженно закричали, дамы зааплодировали, а лорд Уильям с побагровевшим лицом и весь в грязи перелез через забор.

– Браво, мистер Бичем, – закричала Молли, хлопая в ладоши и топая ногами. – Браво!

– Отличное представление, Саймон! – выкрикнул Дэвид и перепрыгнул через забор. Еще двое конюхов осторожно подбирались к лошади. Энтони посмотрел на Селию. Она ослепительно улыбнулась ему и вскинула брови.

– Полагаю, вы победили, сэр. – Гестия во время всей этой суеты не сдвинулась с места, даже когда лошадь пронеслась вплотную к ней. Она только шевелила ушами да один раз резко вскинула голову.

– Да, похоже, что так.

Селия все еще обеими руками держалась за него. С точки зрения Гамильтона, это очень достойная награда.

– Теперь можно начать мой урок, – радостно воскликнула Молли. Двое грумов провели мимо них потную фыркающую лошадь лорда Уильяма, а Дэвид пожимал руку мистеру Бичему. – Пойду скажу, чтобы седлали Люсинду. – Даже не попрощавшись, девочка понеслась в конюшню.

Селия отпустила руку Энтони, словно только что сообразила, что все еще держится за него.

– Молли обожает ездить верхом, – сказала она, как будто извиняясь.

– И явно разбирается в хороших лошадях, – кивнул Гамильтон. – Юная леди мне очень понравилась.

Селия посмотрела ему в глаза и снова рассмеялась. Энтони любовался ее лицом, порозовевшими щеками, сияющими глазами и чувствовал, как внутри у него что-то происходит.

Господи, помоги мне, подумал он, понимая, что это бесполезно, – время, когда что-то могло ему помочь, прошло безвозвратно.

В этот момент к ним подошли остальные гости, пребывавшие в невероятном восторге от храбрости и мастерства мистера Бичема. Селия взглянула на мистера Гамильтона в последний раз и ушла с другими дамами. Энтони старался не смотреть ей вслед, но оказалось, что это нелегко. Она как будто притягивала его взгляд, и не имело значения, где находится он и где находятся они оба. Если не соблюдать осторожность, он сразу же себя выдаст.

Вечером ничего не изменилось. Гамильтон дважды поймал себя на том, что наблюдает за Селией, находившейся в другом конце комнаты. Он понимал, что это слабость, но сопротивляться ей Энтони почти не мог.

Всякий раз, когда Гамильтон слышал ее смех или просто голос, он невольно искал взглядом Селию. Каждую ночь, изливая ей свою душу на бумаге, Энтони терял частичку защитной брони, ранее надежный щит безразличия рушился. До тех пор пока ему было все равно, до тех пор пока он мог убедить себя, что его действия продиктованы лишь желанием немного поднять Селии настроение, Гамильтон оставался неуязвимым.

Сложность заключалась в том, что ее ответы на письма провоцировали его жаждать любви с ней. Заставляли думать, что невозможное все-таки возможно. И в чем бы там Гамильтон однажды ни убеждал Селию, несбыточность надежд вряд ли утешит его, когда все закончится не начавшись. Связь между ними крепла, пусть невысказанная и невидимая. Связь, возникшая из обычной симпатии и протянувшаяся сквозь его пресыщенное прошлое, теперь заставляла трепетать его сердце, существование которого Энтони так долго не признавал. Теперь все представлялось в другом цвете, и мысли о ней начинали влиять на его поступки. Он слишком часто утрачивал бдительность.

Это тревожило. Гамильтон не привык терять голову из-за женщины. Обычно именно он разрывал отношения, и уж точно ему никогда не доводилось с тоской смотреть на женщину через всю комнату. Однако сегодня Энтони осознал, что вел себя так уже не раз.

– Ты выглядишь чертовски самодовольным. – Нед тихонько подошел к Энтони и расхохотался, увидев испуганное лицо друга. – Наверняка дело не только в том, что твоя лошадь выиграла. А в чем же, хотел бы я знать? Придумал новое занудство, куда нужно вложить деньги? Изобрел способ удвоить доходы на бирже? – Нед бросил взгляд на дам, сидящих в дальнем конце гостиной. – Какая-то леди согрела твою постель?

Гамильтон заставил себя беспечно улыбнуться. Сердце его все еще трепетало: как можно было допустить, чтобы его застали без привычной маски на лице?

– Ничего и наполовину столь интересного.

– Какое разочарование, – неодобрительно произнес Нед, доставал часы из кармана, чтобы посмотреть время. – Я ожидал от тебя большего.

– Ты всегда заверял меня, что я очень скучный человек. До чего, должно быть, приятно хоть раз в жизни оказаться правым.

– Так и есть. Однако здесь множество хорошеньких женщин. И мне кажется…

Энтони посмотрел вниз и заметил, что к цепочке часов Неда привязана лента цвета весенних нарциссов.

– Подарок от леди?

Чилдресс вздрогнул и тоже посмотрел вниз. Затем он быстро затолкал ленту в карман, но в выражении его лица промелькнуло удовлетворение.

– Возможно.

Гамильтон отвел взгляд. Мысли в его голове буквально кипели. Конечно, это может быть подарком от любой леди. Вероятно, лента у Неда уже несколько месяцев. Но судя по тому, как Чилдресс смотрел на дам в дальнем конце гостиной, в том числе и на Селию, Энтони подозревал, что это не так. Кроме того, она желтая.

Но значит ли это, что Селия подарила ему эту ленту? Нет, подумал он, посмотрев на нее. Гамильтон вспомнил строчки из ее последнего письма: «Мне кажется, что вы, как и я, не понаслышке знаете, что такое разбитое сердце и боль утраты, потому что иначе невозможно понять отчаяние, которое переживает человек, совершивший ошибку в любви». Ее сердце действительно разбито, она ошиблась и теперь страдает из-за этого. Селия не станет дарить ленту джентльмену, который не уверен в своих чувствах к ней. Но даже если эта лента предназначалась Энтони в качестве знака, Селия ведь не прекратила отвечать на его письма.

Устроившись поздно ночью за бюро, чтобы написать очередное послание, он подумал: а вдруг Селия считает, что эти письма пишет Нед? Конечно, самому Гамильтону эта мысль кажется смехотворной, но леди Бертрам не знает Чилдресса так хорошо, как он. Чтобы завоевать любовь женщины, Нед полагается на свою внешность и манеры. У него нет ни собственных денег, ни титула. Но еще у него нет скандальной репутации, которая портит все впечатление. Ему не нужны анонимные письма.