Читать книгу "Индия. Записки белого человека - Михаил Володин"

Я еще раз взглянул на портрет и быстро отвел глаза. Джим улыбался так, словно предлагал мне разгадать его тайну.

На выходе мы задержались у киоска с буклетами и книгами. Мое внимание привлекли несколько музыкальных дисков с надписями на хинди.

— Что это за музыка? — спросил я Виджея.

— Учитель писал песни. Так получалось доходчивее. Вот этот диск называется «Зажги мой огонь». Он считал, что все великие учителя — и Будда, и Христос, и Магомет — раздували пламя внутри себя. И в каждом человеке есть искра, которую…

Я не слушал. Я бежал через площадь, через рамку металлоискателя, на волю, и на ходу до боли тер лоб, пытаясь убрать разноцветные поцелуи чужих богов.

Глава 18

Под стук колес
Дели — Потанкот

Индийские железные дороги — самые длинные в мире. Миллиард индийцев мотается по стране туда-сюда, кругом стоят страшные очереди, и просто так билеты купить ну никак не возможно. Поэтому для иностранцев существуют отдельные железнодорожные кассы. Приходишь, показываешь паспорт, говоришь, куда собираешься ехать, — и вот тебе билет. Правда, никакой билет — даже для иностранцев! — не гарантирует, что поезд придет вовремя. Скорее наоборот, в Индии поезда почти всегда опаздывают. Когда никуда не спешишь, это не страшно, но в Потанкоте у меня оставалось всего полтора часа на пересадку. Поезд опоздал на 1 час 15 минут. Я успел пробежать через полгородка и буквально вскочить в отходящий автобус на Дхарамсалу.

В Индии душа предрасположена к мистическому или, как сказал бы незабвенный Веничка, к сверхдуховному. Потому что просто духовного здесь — ешь не хочу! Оно повсюду: в храмах, в монастырях, в горах и на океане, мерцает золотыми слитками буддизма и индуизма — сегодня, как тысячи лет назад. Но главное в Индии все-таки люди! Каких только сумасшедших святых и святых сумасшедших не встретишь на дорогах Индостана! Чего не наслушаешься в плацкартных вагонах индийских поездов! Но и среди этих удивительных встреч и разговоров бывают особенные — такие, что волосы начинают шевелиться сами собой и хочется ущипнуть себя за мочку уха, чтобы проверить, не сон ли это.

О Веничке я вспомнил не случайно. Он для меня и всегда-то был мерилом духа, а тут еще не без его участия случилось у меня необычное знакомство.

Стремясь укрыться от адской апрельской жары, я купил билет из Дели до Потанкота. Оттуда я рассчитывал добраться автобусом до Дхарамсалы и дальше, в Гималаи. Нормальные путешественники ездят по Индии в «слипперах». Ближе всего это к нашей плацкарте, но при этом существует как минимум двадцать восемь отличий — именно столько я насчитал, когда ехал из Карвара в Дели. Главное среди них то, что в каждой секции индийского вагона помещается не шесть полок, как у нас, а восемь — по три друг над другом в купе и две боковые. При этом число пассажиров вовсе не должно равняться восьми — их там ровно столько, сколько влезет.

Зная такую особенность индийской железной дороги, я пришел на вокзал в Дели за полчаса до отправления, разыскал свой вагон и устроился на нижней полке. Поезд понемногу наполнялся людьми. Надо мной устроилась нестарая жительница Потанкота. Я перекинулся с ней несколькими фразами и заручился обещанием довести меня в Потанкоте до автобусной станции. Еще выше, на самом верху, разместились две девушки-студентки. С каждой минутой шум в вагоне становился все громче. Надо сказать, что обычно воспитанные и невредные индийцы в поездах становятся настоящими исчадиями ада. Если они садятся среди ночи, то обязательно включают свет и галдят так, словно никого, кроме них, во всем составе нет, и при этом сами они все как один глухие. Если же их поездка выпадает на светлое время суток, то они, рассевшись на нижних полках, орут еще громче, чем ночью. Удивительно, что раздражает это только европейцев.

Мне иногда кажется, что у индийцев рецепторы устроены как-то иначе, чем у белых людей. К примеру, на ночных дорогах при появлении встречной машины никто и не думает выключать дальний свет. Едут, смотрят и улыбаются! Через десять минут такой езды я напрочь терял зрение, а водитель Саид безмятежно вел свой «амбассадор», ежеминутно фехтуя лучами света с такими же, как он сам, бесчувственными коллегами. А еще мне не раз доводилось наблюдать, как индийцы, налив в стеклянный стакан с огня масала-чай[28], обхватывают его всей ладонью и при этом даже не морщатся. Крик, превышающий все мыслимые децибелы, воспринимается ими с таким же равнодушием…

Я намеревался продолжить свои размышления о толстокожести индийцев, но в этот момент в купе ворвались пятеро юных аборигенов. Юноши плюхнулись на сиденье передо мной, вжались друг в дружку и отчаянно загалдели. Чтобы как-то отгородиться от веселой компании, я достал из рюкзака книгу и принялся читать. И за чтением пропустил, как возник еще один пассажир. Судя по всему, в вагон он вошел в самый последний момент, когда поезд уже трогался. Каким-то таинственным способом мужчина расчистил себе место и уселся как раз напротив меня. Был он коренаст и некрасив. Мало сказать, некрасив! Он был отмечен тем сократовским уродством, которое делает человека значительным и заставляет относиться к нему всерьез. На мгновенье наши глаза встретились, но я тотчас же снова уткнулся в книгу.

В путешествии по Индии книги занимают особое место. В первые несколько недель читаешь то, что взял из дому, а потом запасы кончаются. В ближайшем городе отправляешься в книжный магазин, где с досадой обнаруживаешь, что какой-нибудь Кришнамурти писал совсем не на том английском, которому учили в школе. А кроме того, стоимость книжки равна трем дням проживания в Индии. В результате выходишь из магазина расстроенный и духовно необогащенный. К счастью, когда не работают товарно-денежные отношения, на помощь приходит натуральный обмен! В гостинице вдруг замечаешь несколько книжных полок, из которых торчат корешки изданий на всех языках мира. Правила просты: отдай пару своих книжек и забирай ту единственную, что приглянулась. Чего здесь только нет! В Варкале на подобном книжном развале я отыскал «Пособие для молодого фрезеровщика», изданное в Воронеже в 1962 году. А в Бангалоре наткнулся на украинский раритет времен перестройки и гласности под названием «Дорога до Бога». На последней странице обложки, там, где обычно публикуют выдержки из прессы, был напечатан всего один отзыв. Помню его почти дословно, хоть и в русском изложении.

«Ты держишь в руках ту единственную книгу, которую должен прочесть каждый живущий на Земле. Она станет главной в твоей жизни и сделает твое существование осмысленным. После нее у тебя не останется вопросов о том, зачем ты пришел в этот мир и что тебе надо делать. Потому что это лучшая из когда-либо написанных книг обо Мне».

Строкой ниже стояла подпись: «Бог».

«Пособие» и «Дорога» представляли собой два наиболее популярных типа книг, встречающихся на гостиничных полках: первая относилась к руководствам к действию, вторая — к нравоучительно-мистическим произведениям. К этим последним следовало отнести и книгу, которую я читал в поезде. Называлась она «Величайшее чудо». Судя по первым страницам, таким чудом автор считал собственное произведение. Моя оценка книги была не столь высока. Больше всего меня расстраивало то, что выменял я ее на куда более полезные «Тибетскую книгу мертвых» и «Как открыть третий глаз»! Так или иначе, другого чтива у меня не было, и оставалось через силу читать о косматом старьевщике, через которого автор постигал смысл жизни.