Читать книгу "Сын города - Том Поллок"

– Вы меня понимаете, верно? – выкрикнула Бет. – Можете читать по моим губам?

Они ответили ей шквалом вспышек.

– Говорят, да, – без особой надобности пояснил Виктор, относящийся к своей роли со всей серьезностью.

Девушка зафиксировала взгляд на Люсьене. Представила, с каким удовольствием врезала бы коленом по его стеклянной мошонке, и чудесным образом ее нервы успокоились. Бет облизала пересохшие губы и начала:

– Знаете, там, откуда я пришла, есть люди, как вы, старики – вечные старики. Их можно увидеть по телику. Они только и знают, что ворчать о «старых добрых деньках» и о том, какими они были великими, и всех имели, а сейчас они считают, будто на этом основании все им должны, – она безрадостно улыбнулась. – Но ни один из этих спорящих, ноющих старых ублюдков не принес миру никакой пользы.

Бет двинулась в толпу Белосветных, и они раздвинулись, освобождая ей дорогу, пока, оказавшись в самой гуще, она не отвернулась от Люсьена, обрубая обзор на свои губы. Это был самый вопиющий жест непочтительности, какой она только смогла придумать на лету Теперь стеклянные мужчины перестали волноваться, и каждая пара пылающих глаз была прикована к девушке.

– Тот, с кем мы боремся, владеет ими, – она указала на краны, выстроившиеся по линии горизонта. – И его не колышет, какие, по вашему мнению, у вас есть права и привилегии. Высь расчищает под себя город, разрывая квартал за кварталом. Вы думаете, ваше святилище частоты, ваше мерзкое гетто или как там вы его назвали, уцелеет после пришествия Бога Сноса? Думаете, протянете дольше ваших желтых родственниц?

Это была преднамеренная провокация. Белосветные сердито зашевелились при слове «родственниц», и один или двое что-то мигнули, но Виктор рассерженно крикнул: «Эй! Только не при леди!», и свечение угасло. Бет смутила их пристальным взглядом и поняла, что они сами потрясены этим. Она знала, что по-прежнему владеет их вниманием:

– Вы гордитесь своей историей, я поняла, – сказала она, – но Высь не станет заморачиваться, кто ваши предки, и кем вы были. Он собирается уничтожить вас теперешних. И он не будет колебаться. Так что, если хотите светлого будущего, мальчики, – спокойно продолжила она, – то вы должны отпустить прошлое с миром.

Всё, кульминация. Повисла тишина, и сердце девушки заколотилось. Теперь яркое свечение Ламповых людей казалось более грозным, и оно заливало Бет.

Фил подкрался к ней.

– Это было неимоверно глупо, – пробормотал он, – но впечатляюще.

Она покраснела.

– То, как ты говорила о Выси…

– Он пугает меня до чертиков…

– Правда? Слава Реке! А то я начал подумывать, что ты слишком ненормальна, чтобы чего-либо бояться.

Люсьен нарезал круги, полыхая и яростно размахивая руками. Он напоминал самолет, мигающий, чтобы приземлиться.

– Он говорить, что вы под завязку набиты кое-чем, что я не мочь перевести в присутствии леди, – сообщил Виктор.

Бет с трудом сглотнула, и тут один из Белосветных, коротышка с большим светящимся животом, вышел из толпы. Стыдливо оглянувшись назад, на разъяренного старейшину, он нерешительно направился к Бет.

Подойдя к ней, он замигал, и даже Виктор казался удивленным, переводя:

– Он последовать за вами. Говорить, что будет сражаться.

Бет ахнула, и ее сердце как будто бы превратилось в воздушный шарик, раздутый эйфорией до взрывоопасных размеров. Девушку поразило внезапное осознание: все наблюдали за ней. Они все еще смотрели на нее, как на постороннюю, но уже не как на нарушительницу. «Боже, – удивленно подумала она. – Они признали, что я все сказала правильно».

За бравадой и отрицанием Белосветных скрывался жуткий страх. Как сказал Фил? Чем сильнее становился Высь, тем сильнее люди боятся…

«Лидером-то стать нетрудно, – подумала Бет. – Все, что нужно сделать, так это шаг вперед, пока остальные ищут, где бы спрятаться».

«Сейчас, – криво усмехнувшись, подумала Бет, – они, возможно, последовали бы и за куклой из носка, предложи она им выход, – если только за нею не числилось заигрывание с их Янтарными врагами».

Один за другим, пылающие мужчины выходили к ним из толпы. Люсьен продолжал протестовать, разгораясь ярче и ярче, но Бет понимала, что он совершает ошибку: крича, он показывал, что принимает ее всерьез, и это позволяло принимать ее всерьез и другим.

Высокий, мускулистый Белосветный и долговязый глазастый взяли друг друга за плечи, перешепнулись мягкими вспышками, потом кивнули и обнялись. Подойдя к людям, каждый из них пожал руку – сначала Филу, а потом Бет. Очевидно, они были парой.

– Ну что, – шепча, Бет едва шевелила губами, – в следующий раз мне можно будет взять слово?

Глава 20

Многоквартирные дома вздыбливались вокруг Полей Сноса Святого Павла, черные на фоне залитого тьмой Сити. Они служили своего рода внешним валом крепости Выси с изогнутыми кранами, нависающими над каждым переулком, ведущим к ней.

Электра расхаживала взад и вперед по крыше углового магазина, яркое сердце пылало в ночи. Девушка чувствовала себя плененной, словно весь город был ее клеткой, и только акр земли, окружавший Собор, являл собой свободную территорию – акр, как будто в насмешку распростершийся в недосягаемости для нее, на ладони Короля Кранов, куда ускользнули Проволочная Госпожа и ее истекающая кровью жертва.

Приспешница Выси прогоняла Электру по всему Лондону.

Она неслась за проволочным существом со всех ног, рук, электромагнитных полей, перелезая через подгнивающие садовые изгороди, оставляя выжженные следы на аккуратных, ухоженных газонах. Они поднимались на крыши, залитые лунным светом. Колючки Проволочной Леди уверенно цеплялись за черепицу и все сильнее и сильнее выжимали из носителя скорость. Девушка из плоти плакала и издавала нечленораздельные стоны, ворочая проколотым языком, но повиновалась.

Лек гналась за нею миля за милей, подпитываясь сотнями тысяч вольт ненависти, и только когда над крышами внезапно появились краны, притормозила. Теперь Натриитка бушевала и плевала искрами. Одно безумное мгновение она подумала было прыгнуть с крыши и атаковать, наплевав на краны, но даже в гневе точно знала, чем бы это закончилось: поворотом металлического когтя Выси, шипением цепи по шкивам, быстрым взмахом ржавого крюка, несущего боль и кровь, а потом – пустотой.

«Если Король Кранов убьет тебя, – помигала она себе, простыми четкими вспышками, словно говорила с младенцем, – Проволочная Госпожа ускользнет незамеченной».

Электра почувствовала, как последнее тепло движения покидает ее, и по телу распространяется озноб, не имевший никакого отношения к прохладной ночи. Лек присела на корточки на черепице, уставившись в пространство, слезы жгли глаза. Она нависала над краем обрыва, и в желудке возникло ощущение, будто один шаг вперед повлечет за собой бесконечное падение во тьму. Она вспомнила, что чувствовала нечто подобное прежде, хотя теперь, когда ее сестры мертвы, подобное сравнение казалось равносильным предательству.