Читать книгу "Фиговый листочек для меня - Джеймс Хедли Чейз"

Шагая назад к своей машине, я внезапно подумал, не нашел ли Везерспун большее, чем парик. Возможно, наблюдавший за ним человек и убил его. Тот самый, кто убил Фрэда Джексона. Сев в машину, я включил мотор.

Я понимал, что мой долг – ехать прямиком в Майами и выяснить все об этом деле, и доложить обо всем полиции. Но если я это сделаю, я окажусь отстраненным от расследования. Тогда это будет уже их делом. Поколебавшись, я решил, что буду копать до возвращения полковника Пармелла, сообщу ему все факты, и пусть уж он тогда и решает.

Вернувшись в Сирль, я остановился у какого-то небольшого бара с готовыми обедами и вошел внутрь. Зал был переполнен. Все одновременно таращили на меня глаза, когда я протискивался к стойке. Гул голосов затих. Уж не знаю, что они ждали от меня.

Я заказал сандвич с курицей и ветчиной и детский пирог, чтобы забрать еду с собой.

Человечек за стойкой стал заворачивать еду в мешочек.

– Скверные новости о мистере Везерспуне! – произнес он.

Собравшиеся даже жевать перестали, прислушиваясь к разговору.

– Мы все приходим в этот мир и уходим, – сказал я, не удивляясь тому, что это известие уже достигло Сирля. Я расплатился за покупку.

– Извините меня, – заговорил какой-то толстяк с набитым ртом, – я слышал, что именно вы нашли мистера Везерспуна?

– Ну, если это был не он, тогда кто-то, одетый в его штаны, – отшутился я и вышел из заведения.

Я поехал первым делом на фабрику "Моргана и Везерспуна", оставил машину возле высоких ворот и прошел через двор к разделочному цеху. Здесь я увидел Эйба Леви, который приканчивал свою жестянку бобов. Вонища в помещении вызвала у меня чувство тошноты, но я пересилил себя. Пять чернокожих девушек разделывали лягушек у специального стола. Они все рассматривали меня круглыми от любопытства глазами. Эйб махнул рукой.

Я сел.

– Вы предпочитаете свои бобы или разделите мой ленч – спросил я, разворачивая пакет.

– Хлеб? Это не для меня. Я люблю бобы. Последние двадцать лет я всегда в это время ем бобы. И посмотрите на меня!

Я посмотрел на него, решил, что бобы ничего хорошего ему не сделали, и с удовольствием принялся за свой бутерброд с курицей и ветчиной.

– Значит, босс свалился в лягушачий пруд и утонул? – спросил Эйб, выуживая ложкой последние бобы из жестянки.

– Да. Что случится с фабрикой?

– Меня это не волнует. Я хочу уйти на покой Надоело поднимать бочки с лягушками, сыт по горло. У меня симпатичная жена, неплохой домишко, кое-что припасено на черный день, так чего же мне переживать за судьбу фабрики.

– Везерспун был женат?

Хитрое выражение появилось в его близко расставленных глазах.

– Вы нуждаетесь в информации, мистер Уоллес?

Я ответил "да"

– За двадцать долларов у вас будут полны уши.

Я достал из бумажника пять и положил перед ним на стол.

– Посмотрим, чем вы их наполните.

– Вы спросили, был ли босс женат. Так?

– Говори, Эйб, не морочь мне голову. Ты получишь свои двадцать за действительно стоящую информацию. Так был он женат?

– Нет, но у него была бабенка. Он крутил уже любовь с Пегги Вьет. Она-то воображала, что он женится на ней, но он и не думал. Вот она и пристрастилась к бутылке.

– Не представляете, кто унаследует фабрику?

– Никто, как я полагаю. Везерспун был одиноким. Фабрика стоит кучу денег. Когда босс откупил ее полностью у старого Моргана, он открыл цех консервированных лягушек. Это и поставки лягушечьих окорочков давало ему добрый доход.

– Консервированные лягушки? Вот уж не знал, что лягушек консервируют, – сказал я, сразу насторожившись. – Вы, наверное, замораживаете лягушачьи лапки, а не консервируете их.

– Я вам кое-что скажу, мистер Уоллес. В наше время женщины чертовски обленились. Они кормят своих мужей консервами. Не то чтобы я был против консервированной пищи, я сам живу на бобах.

– Так что он открыл этот цех?

– Моя обязанность была доставлять лягушек с окрестных ферм, но вот там находится консервный цех. Им руководит смышленая цветная девушка. Она работает там с самого начала. У нее имеется пара цветных помощников.

Он пожирал меня глазами.

– Хотите больше, мистер Уоллес?

– Ты должен рассказать мне больше, если хочешь заработать остальные пятнадцать.

Он доел свои бобы, заглянул в пустую жестянку, хмыкнул и сказал:

– Босс был настоящим сукиным сыном. Он думал только о деньгах. Он участвовал в каком-то рэкете... Почему он ездил каждый четверг в Хонду и приезжал назад с кожаным ящиком, прикрепленным ремнями к машине? Я частенько видел, как он туда отправляется, а возвращался уже после того, как я разгружался. Очень часто сюда заявлялся один мексиканец, они запирались с ним в кабинете хозяина. Какой-то рэкет, точно.

– Что за мексиканец?

– Преступного вида кочегар, в смысле – грязнуля, с маленькими усиками. Он приезжал каждый месяц. Потом еще один тип являлся в машине Джег. Этого я видел всего раз. Я задержался, у меня что-то барахлил мотор в грузовике. Его я видел мельком, но мне было очень любопытно, кто он такой. Время было около 9 часов. Я услышал, как он зовет босса.

– Что он сказал? – спросил я, вручая Эйбу десять долларов.

– Точно не помню, мистер Уоллес. Что-то в отношении денег. Вроде бы "выплата" или "день выплаты". И сразу же понизил голос. Я не прислушивался, потому что меня это не интересовало.

– Эта цветная девушка, заправляющая делами в цехе консервирования, – сказал я, – как ее зовут?

– Кло Смит. Вы думаете с ней потолковать, мистер Уоллес?

– Почему нет?

– Не предлагайте ей денег. Она гордая, может оскорбиться.

– О'кей, Эйб... Если я надумаю что-то еще, я тебя сам разыщу.

Расставшись с последней пятеркой, я прошел к другому бараку в самом конце двора, открыл дверь и оказался в длинной узкой комнате. У окна находилась скамья, на которой возвышались пирамиды пустых жестянок. Вдоль окон протянулись электроплиты, на которых стояли небольшие котелки и глубокие сковороды.

В углу находилась машина для заделывания консервных банок и масса крышек. Из другой комнаты вышла высокая девушка-негритянка и посмотрела на меня.

На нее стоило посмотреть, кожа у нее была эбонитово-черная, что касается фигуры, то было трудно отвести взгляд. На ней были надеты хлопчатобумажные брюки и цветастая кофточка "распашонка". На голове намотан красно-белый новенький шарфик. С виду я бы дал ей что-то около тридцати.

– Мисс Смит? – спросил я, награждая ее своей улыбкой.