Читать книгу "Когда прерывается фильм - Джеймс Хедли Чейз"

Валери Бурнетт, закрыв глаза и закинув руки за голову, лежала в ванне. Через приоткрытое окно снизу доносился приглушенный шум, веселые незнакомые голоса поднимали настроение Валери. Она была довольна, что поселилась на берегу Испанского залива. Все здесь оказалось точно таким, как ей и описывали, и отель, в котором остановилась, она нашла очаровательным. О лучшем нельзя было и мечтать.

Она открыла глаза и посмотрела на свое миниатюрное, хорошо сложенное тело. Белая грудь и полоски на бедрах резко контрастировали с золотисто-коричневой кожей.

Валери всего неделю прожила на берегу Испанского залива, солнце здесь было очень жаркое, но мягкое, и она очень быстро загорела.

Мокрой рукой она взяла золотые с платиной часы, которые ей подарил к свадьбе Крис.

Было без двадцати двенадцать. Времени вполне достаточно, чтобы успеть не спеша одеться, выпить на террасе мартини, а перед Крисом поставить стакан томатного сока. И к этому она до сих пор не могла привыкнуть. Валери чувствовала себя виноватой, но врач посоветовал ей выполнять его желания и сохранять привычный образ жизни.

Крису было тяжело видеть, как пьют, а самому воздерживаться от спиртных напитков, но еще тяжелее ему будет, если она начнет от чего-то отказываться. Она положила часы на маленький столик возле ванны, и в тот же миг зазвонил телефон. Быстро вытерев руку, Валери подняла трубку.

– С вами будут говорить из Нью-Йорка, – послышался незнакомый женский голос. – Вы ответите?

Только ее отец знал, что они остановятся в отеле на Испанском заливе.

– Да. – Валери нахмурила досадливо брови.

Она умоляла отца не беспокоить ее. На неделю он оставил дочь в покое, теперь звонил по ее же вине: давно следовало бы написать ему письмо.

Валери услышала низкий голос отца. Ей часто приходила в голову мысль, что, если бы он не был промышленным магнатом, мог бы стать хорошим актером.

– Вал?

– Хэлло, отец! Как мило…

– Вал, я так давно о тебе ничего не слышал.

– Мне очень жаль, но ты же знаешь, как это бывает. Солнце такое великолепное. Конечно, я была…

– Оставь это. Как себя чувствует Крис?

– О, хорошо. Вчера вечером мы как раз говорили о тебе, и он…

– Я хочу знать, как его состояние. Вал, у меня для разговоров всего пять минут, так что не будем ходить вокруг да около. Как его самочувствие?

Валери нетерпеливо пошлепала ногами по воде.

– Я же только что тебе сказала: он чувствует себя хорошо.

– Я полагаю, что это была ошибка с твоей стороны – зря ты возишься с ним в одиночку. Он больной человек, и, Вал, скажи мне честно: у него до сих пор подергивается лицо?

Валери закрыла глаза. То ли понемногу остывала вода, то ли ей почему-то стало холодно.

– Он чувствует себя намного лучше. В самом деле лучше.

– Но это все еще не прошло у него?

– Нет, но…

– Он все еще сидит безучастный ко всему?

Валери почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

– Он любит сидеть спокойно, молча и ничего не делать, но это пройдет. Ему определенно уже намного лучше.

– А каково мнение доктора Густава?

Валери резко нагнулась и плеснула водой на пол, пока вытаскивала пробку из ванны.

– Он говорит, что Крис на пути к выздоровлению, но на это надо время.

– Время! Боже мой, это и так длится уже почти восемнадцать месяцев! Сколько еще времени должно пройти?

– Ты не должен так говорить, отец. Я сама знаю, что это долго тянется, но если подумать…

– Это тянется просто слишком долго. Послушай, Валери, тебе двадцать шесть лет, и ты нормальная, здоровая женщина. Ты так дальше не можешь жить, и я беспокоюсь о тебе. Нельзя быть связанной с мужем, который…

– Отец! – Голос Валери внезапно зазвучал дерзко. – Я люблю Криса. Я его жена и не хочу слушать твоих советов. Это мое личное дело, и оно касается только меня.

Отец помолчал, потом нежно проговорил:

– Я люблю тебя, Вал, и забочусь о тебе. Но мне нужно знать, что происходит. Я надеюсь, что ты сама будешь меня информировать, и не забудь: если я что-нибудь смогу для тебя сделать, я это сделаю.

– Спасибо, отец, но я думаю, что сама со всем справлюсь. – Вода из ванны вылилась, и Валери накрылась полотенцем. – Я замерзла, отец, я сейчас в ванной.

– А где Крис?

– Внизу, на террасе, читает «Оливера Твиста». Недавно он увидел в продаже Диккенса и купил собрание сочинений. Теперь глотает все подряд.

– Ну…

Валери услышала в трубке шум нескольких голосов, потом голос отца:

– Мне нужно кончать разговор. Значит, ты справишься с этим сама?

– Конечно.

– И не забудь, если я буду тебе нужен, обязательно звони мне. К пяти часам я снова буду в конторе, а до этого времени ты меня не найдешь.

– Зачем ты мне можешь сегодня понадобиться?

– Просто, на всякий случай. Ну, Вал, моя девочка, будь здорова.

Валери положила трубку и вылезла из ванной. Она растерлась полотенцем, надела белый с голубым халат, затем прошла в спальню, оттуда на балкон, откуда открывался чудесный вид на бухты и тянущиеся вдоль побережья разноцветные пляжные зонтики.

Валери посмотрела на террасу, на которой в шезлонге должен был сидеть Крис со своей книгой. Но шезлонг был пуст. Открытая книга в голубом переплете лежала на перилах террасы.

У Валери вдруг сжалось сердце. Диким взглядом она обвела террасу: повсюду сидели в креслах люди, выпивали и болтали, а старший официант, одетый во все белое, сновал туда-сюда. У входа стоял толстый портье в тропической, тоже белой униформе, а дальше виднелся пустынный пляж и мерно колыхающееся море.

Криса нигде не было видно.

Отель «Спэниш Бэй» был самым дорогим и самым комфортабельным во всей Флориде. В нем размещалось всего пятьдесят гостей, но обслуживание не поддавалось описанию, и только самые богатые люди могли позволить себе роскошь останавливаться здесь.

Его выбрал отец Валери, Чарльз Треверс, когда врач прописал Крису спокойствие и хороший уход. Треверсу сразу же пришел на ум этот отель. Он все организовал, распорядился, чтобы счета направлялись непосредственно к нему, и дал Валери большую машину, чтобы она могла свободно разъезжать на ней с мужем.

Валери охотно предпочла бы менее дорогой отель, но она знала, что отец и так начинает злиться из-за того, что Крис не может обеспечить жену на уровне, подобающем дочери миллионера.