Читать книгу "Темные воды - Дороти Иден"

— Пока, — сказала леди Арабелла кротко. Эдгар придал своему голосу искренность.

— Чего же вы еще хотите, старая колдунья?

— Чего еще? Только счастья Джорджа. Вплоть до его женитьбы на Фанни, если он будет настаивать.

— Женитьбы на Фанни! — взорвался Эдгар. — Какая чепуха! Я не хочу даже слышать об этом. И его мать также.

— Эдгар, ваше лицо краснеет. Разве ваше здоровье так хорошо, как следовало бы? Я сделала это замечание только потому, что я не думаю, что из привязанности Фанни и мистера Марша что-нибудь получится. Джордж этого не допустит.

— Джордж, Джордж, Джордж! Разве он должен распоряжаться в этом доме?

— Однажды, мы надеемся, будет. — Старая леди одарила Эдгара своим взглядом из-под тяжелых век, лукавым загадочным взглядом, который она приглашала его разделить. — Если дела пойдут так, как, я подозреваю, должен.

— Я здесь хозяин!

Казалось, леди Арабелла погружается в одну из своих внезапных дремот. Она ничем не показала, что заметила его изменившееся яростное лицо.

За окном, на покатой лужайке, павлин внезапно издал свой хриплый всюду проникающий пронзительный крик.

Леди Арабелла открыла глаза.

— Я никогда не оспаривала это, Эдгар. Но даже вы не будете жить вечно. Хотя и проживете, возможно, дольше, чем некоторые. И если вы хозяин, не могли бы вы выяснить, почему гонг к ленчу запаздывает на две минуты. Я, например, умираю с голода.

Это было правдой, что Амелия уже твердо решила проводить в компании мистера Марша так много времени, как только возможно. Ее мать была более осторожна, заметив, что, хотя Адам и кажется настоящим джентльменом, они ничего не знают о нем.

— Ваш папа наведет справки, — повторяла она.

— О, мама, кто он такой, это совершенно очевидно по его лицу и манерам. Я считаю просто нелепым даже думать о том, чтобы наводить о нем справки. Во всяком случае, что бы ни выяснилось, я хочу, чтобы он проводил здесь много времени.

— Прекратите ненужную болтовню, мисс.

— Я ему нравлюсь, — сказала Амелия. — Он поможет мне забыть.

Ее мать изумленно обернулась.

— Забыть что, Бога ради?

— Не все лица так легко читаются, как лицо мистера Марша.

— Амелия, о чем вы говорите?

Амелия страстно обхватила мать руками.

— О мама, я хочу доброго безопасного мужа. Я не хочу, чтобы меня… мучили.

— Боже правый, дитя мое! Каких это книг вы начитались, что у вас появились такие идеи? Мучили, скажет ведь! Как будто ваш папа и я позволили бы вам встретить человека такого сорта.

Амелия издала слабый глухой смешок.

— Нет, я знаю, вы бы не позволили, если бы смогли помешать.

— Я все равно не знаю, о чем вы говорите, — сказала ее мать, теряя терпение. — Вы очень счастливая девушка. Вы живете под такой защитой.

— Да, мама, — прошептала Амелия, ее глаза потемнели. — Я знаю.

Предсказания Амелии относительно болезни Маркуса сбылись — у него действительно оказалась корь, и к концу недели Нолли тоже слегла с ней. Поэтому дети не смогли надеть свою новую одежду в воскресенье в церковь. Постоянное место Давенпортов было занято дядей Эдгаром, тетей Луизой, Амелией и Джорджем. То, что Фанни должна была остаться в комнате больных, было воспринято как само собой разумеющееся, раз уж она сама своим поведением сделала детей настолько зависимыми от себя, что в ее отсутствие они становились просто неуправляемыми. Казалось, больше никто не понимал, что два таких маленьких ребенка, потерявшие сначала родителей, а потом и верную няню, должны были иметь в своей жизни хоть что-то надежное.

Хотя, возможно, леди Арабелла понимала их до некоторой степени. Она взяла себе в привычку приходить и подолгу сидеть в комнате больных, иногда она приносила с собой Людвига, чтобы он сидел на ее объемистых коленях, иногда свою разноцветную шерсть и вышивание. Она настояла, чтобы Фанни гуляла в саду, чтобы не потерять свой румянец. Сначала Фанни не хотела делать этого, зная склонность леди Арабеллы пугать детей. Но она стала настолько тихой и мягкой, что Нолли и Маркусу, казалось, нравилось, когда она сидела в своем большом кресле, такая же сонная, как кот на ее коленях. И только через день или два, когда им стало легче и они стали беспокойными, она начала рассказывать им истории.

Результатом этого было то, что, когда Амелия забежала наверх в детскую после церкви, Нолли разразилась громкими истеричными воплями.

Никто не мог сказать, в чем дело. День был тусклым и дождливым, и Амелия воспользовалась случаем надеть свою новую меховую шляпку и муфточку. Оказалось, в конце концов, что при первом взгляде на муфточку Нолли подумала, что это белая птица. Фанни обернулась к леди Арабелле.

— Вы снова рассказывали им о той птице!

— Нет, я не рассказывала, дорогая моя. — Глаза леди Арабеллы были туманными и невинными. — Я только указала этому ребенку, что она была белая, а не тот несчастный черный скелет, который она нашла на следующий день после их приезда. Белая птица. Красивое чистое создание. И в этот день умрет хозяйка дома.

Амелия презрительно сказала:

— Бабушка, вы не сможете теперь испугать нас этой старой легендой. Во всяком случае, это неправда. Неужели вы думаете, что глупая старая птица собирается предупредить маму, когда ей следует умереть!

— Разве это обязательно должна быть ваша мать? — мягко спросила леди Арабелла.

— Ну, кто же еще, если это должна быть хозяйка дома? Не обращай внимания, Нолли. Смотри, я сниму свою шляпку, и ты можешь потрогать ее. Это всего лишь белый мех, такой мягкий. Но Нолли невозможно было убедить прикоснуться к меху. Она отпрянула прочь, прячась между простынями, и, хотя позже она громко отрицала свой испуг, Фанни знала, что этот страх глубоко въелся в ее сознание, и потребуется много времени, прежде чем он перестанет преследовать ее.

Именно тогда ей пришло в голову, что леди Арабелла может быть не просто глупой вредной старухой с богатым воображением. В своем желании поразить и в своем желании обладать властью она могла быть опасна.

Но почему она почувствовала это, Фанни не могла бы сказать. Она становилась такой же нервной, как Нолли. Возможно, бедные старые женщины счастливее богатых. Они могут быть утомлены до предела стиркой и отглаживанием огромных корзин белья, уборкой и чисткой, обработкой грядок картофеля или уходом за выводком внучат, но они никогда не бывают так безнадежно измучены своей незанятостью и бесполезностью, чтобы сплетать в своих головах странные планы.

Оказалось, что Амелия кинулась наверх в детскую после возвращения из церкви, специально чтобы рассказать Фанни, что она разговаривала с Адамом Маршем. Ей пришлось подождать, пока Фанни спустилась вниз на свою прогулку, и перехватить ее там, чтобы сказать: