Читать книгу "Незабываемые ночи - Дженнифер Эшли"

— Раскинуться? — удивленно подняла брови Изабелла. — Как это — раскинуться?

— Ты хочешь сказать, что в академии мисс Прингл не учили этому искусству?

— Ни этому, ни тому, как надо выглядеть после того, как тебя обольстили, — ответила Изабелла. — Наверное, мне следует поговорить с мисс Прингл, чтобы она внесла изменения в программу обучения.

— Попробуй, — рассмеялся Мак. — И пожалуйста, позволь мне присутствовать при вашем разговоре.

— Я думаю, ты хотел сказать, что я должна выглядеть растрепанной.

Изабелла провела рукой по волосам, и из пучка выбилось несколько локонов, упавших на лицо.

Нет, она решила убить его. Они разговаривали легко, как будто на самом деле все это было не важно, но при этом оба нервничали. По крайней мере Мак. Изабелла, как всегда, казалась спокойной и невозмутимой.

— Не просто растрепанной. У тебя была ночь необычайно страстной любви.

— Мне придется воспользоваться собственным воображением. Я не уверена, что знаю, что это такое.

Коварная улыбка Изабеллы и озорной блеск глаз лишили Мака сдержанности. Он бросил кисть, обошел вокруг мольберта и остановился рядом с Изабеллой.

— Маленькая чертовка!

— Я пошутила, Мак. Думаю, у меня были страстные ночи.

— Ты, моя дорогая, находишься в опасной близости к…

Мак замолчал, не в состоянии завершить предложение.

— В опасной близости к чему, милорд? — улыбнулась Изабелла.

«К утру восхитительной страсти, — хотел сказать он. — Она ведь его жена, его второе «я». Так почему он должен себя сдерживать?»

— К щекотке, — закончил свое предложение Мак. — Тебя надо щекотать до тех пор, пока ты не перестанешь шутить над своим едва ковыляющим старым мужем.

— Я бы никогда не стала применять слова «едва ковыляющий» и «старый» в отношении тебя.

Изабелла окинула взглядом его тело сверху донизу, и Маку показалось, что его лижут языки пламени.

Ему было трудно дышать. Говорить. Думать. Он присел на край кушетки и поправил сбившуюся простыню у нее на животе.

— Я обещал завершить эти картины до Михайлова дня. А теперь раскинься, моя дорогая. Руки над головой, вот так, ноги вытяни вот так, простыню скомкай и отбрось в сторону.

Изабелла безмолвно позволила ему проделать все манипуляции с собственным телом. У Мака дрожали руки, как будто он был парализован.

— Если бы леди действительно спала после ночи страстной любви, — сказала Изабелла, — она бы завернулась в простыню, чтобы не замерзнуть. После того как согрела себя чашечкой чая.

— Ты в полном изнеможении. Еле-еле вообще проснулась. — Мак шлепнул ее по бедру. — Здесь подбери немножко.

— Что? Ты намекаешь, что я толстая, Мак Маккензи?

— Это слово никогда бы не сорвалось с моих губ, мой маленький ангел.

— Тогда, может, пухлая, а? Или даже тучная?

Маку хотелось сказать, как он обожает эти роскошные формы и ее тело, которое стало еще прекраснее с тех пор, как он видел его последний раз. На самом деле после ухода от него она немного похудела, Мак заметил, что она стала меньше есть, и его это тревожило.

Но Мак рисовал женщин с пятнадцатилетнего возраста и знал, как чувствительно относятся они к любому, даже кажущемуся изменению в объеме талии. Мудрый художник никогда не скажет об этом, если только не хочет лишиться работы. Мака всегда радовало, что Изабелла весьма трепетно относится к своему телу, но, даже подшучивая, как сейчас, он был не настолько глуп, чтобы признаться ей, что предпочитает ее округлые формы телам женщин, которые постоянно худеют и похожи на щепки.

— Любовь моя, у тебя самый изящный, какой только можно себе представить, зад, как говорят французы.

— Лгун. — Изабелла подцепила пальцем пояс его килта. — Снимай это.

— Что? — замер Мак. — Зачем?

— Ты увидел, какая я стала. Может, я тоже хочу увидеть, не стал ли твой зад со временем шире.

Она увидит лишь пугающую мощь его восставшей и увеличившейся в размерах плоти. И сможет повесить на нее свою шляпку со скачек в Сент-Леджере… О Господи, почему он подумал об этом?

— Ты уже видела меня в ванне у себя в доме в Лондоне, — пробормотал Мак. — А у тебя в гостиной я поднимал свой килт.

— И оба раза — мимолетный взгляд, и только. — Изабелла еще сильнее потянула за пояс килта. — Давай, Мак. Смена позиций — честная игра.

Мак решил, что удавит того, кто придумал эти слова. Он сделал глубокий вдох, расстегнул и отпустил килт, позволив шерстяной ткани упасть на пол.

— О, вот это да! — округлила глаза Изабелла.

Мак поставил одно колено на кушетку, завис над Изабеллой и наклонился к ее лицу.

— Неужели ты думала, что будешь лежать здесь в таком виде, не вызывая во мне никакой реакции? Да в таком состоянии я пребываю с тех пор, как ты примчалась в мой дом и наконец заговорила со мной после трех с половиной лет молчания.

— Но это было несколько недель назад. Наверное, это доставило тебе некоторые неудобства.

— Неудобства? Это было ужасно!

— Но ты отлично справился, — сверкнула глазами Изабелла.

— Я умираю, так хочу тебя. Мне удавалось сдерживать себя все эти годы, потому что ты требовала этого. Но больше сдерживать себя я не могу.

Изабелла проглотила ком в горле. Мак ждал, что она опять пошутит, оттолкнет его, посмеется над ним.

— Но сейчас ты со мной, — прошептала Изабелла, прикоснувшись к его лицу. — И дверь заперта.

— Черт, — прорычал Мак, — хотел бы я быть святым. Если бы я был святым, я смог бы уйти из комнаты даже с закрытой дверью.

— Если бы ты был святым, ты бы никогда не женился на мне, — тихо сказала Изабелла.

— Я сделал тебя несчастной?

— Ты спас меня от заурядного брака с заурядным человеком, который проводил бы дни в клубе, а ночи — с любовницей. Мне ничего не оставалось бы делать как покупать новые платья, устраивать чаепития и праздники.

— Но ты и так покупаешь новые платья, устраиваешь чайные церемонии и праздники.

— Я покупала платья, в которых, как я думала, тебе будет приятно видеть меня, — покачала головой Изабелла. — Чайные церемонии я устраивала для твоих друзей, они были и моими друзьями тоже. Я организовывала праздники, чтобы помочь людям, которым эта помощь нужна, потому что я хотела следовать твоему примеру, когда ты помогал бедным художникам.

— Я много раз оставлял тебя одну. Совсем как заурядный муж.

— Но не ради клуба или любовницы, что было бы невыносимо.

Изабелла нежно смотрела на него своими зелеными глазами. Мак коснулся губами ее ресниц, чувствуя, какие они пушистые и густые.