Читать книгу "So let it be written: подлинная биография вокалиста Metallica Джеймса Хэтфилда - Марк Эглинтон"

Эрику Брейвермену это место было знакомо. «Это, наверное, самая дорогая земельная собственность в мире, – предполагает Брейвермен. – У каждого из ребят свой личный кабинет и прочие удобства».

В течение двух месяцев от группы ничего не было слышно, а затем было объявлено, что война с Napster закончилась, и суд предложил компромисс. В пресс-релизе было сказано: «Принятое соглашение позволит сторонам работать вместе, и Napster будет служить поддержкой для артистов и музыкальных энтузиастов».

Вскоре после этого настало время отпуска. Хэтфилд улетел в Сибирь охотиться на медведя. Охоту Джеймс всегда любил, но эта поездка была непохожа на предыдущие. Помимо охоты Джеймс сидел в домике и пил водку. Он пропустил первый день рождения своего сына Кастора.

В следующий раз Metallica напомнила о себе лишь в июле. Группа заявила, что сочинение и запись альбома прекращаются, поскольку Хэтфилд лег в реабилитационную клинику, чтобы «справиться с лечением от алкоголизма и других пристрастий».

Многих удивляли не причины, а время, которое было выбрано для реабилитации. Проблемы Хэтфилда с алкоголизмом были всем давно известны. Гораздо больше пугала фраза «других пристрастий», и всем сразу стало любопытно, что же это за пристрастия. Ньюстед тут же опроверг любые предположения о том, что у Джеймса были проблемы с наркотиками. Желание Джеймса справиться со своими демонами говорило о многом – он вырос и поумнел. Ведь отказ от алкоголя помог бы ему и в личной, и в деловой жизни. В конце концов, он всегда четко давал понять, что семья у него на первом месте.

Новость о лечении Джеймса встретили, в основном, положительно, и тут же посыпались слова поддержки от друзей и коллег по музыкальной индустрии. Десятки музыкантов спешили выразить свое восхищение фронтменом.

Вскоре после начала реабилитации Джеймс опубликовал на сайте Metallica сообщение: «Мне было непросто признать свои проблемы и приятно ощутить поддержку от тех, с кем я сдружился. Я чувствую себя комфортно. Спасибо вам большое. Ваши слова для меня много значат».

Следующие несколько месяцев Хэтфилд молчал, а затем на сайте появилось еще одно сообщение: «Да, ребята, у нас есть сообщение от Джеймса, и новости хорошие. Реабилитация прошла успешно; он вернулся и наслаждается жизнью». Это были хорошие новости, и Джеймс добавил: «Моя музыка и тексты всегда были для меня терапией. Не знаю, где бы я был без этого дара, данного мне свыше». Из документального фильма Some Kind of Monster, съемки которого начались еще весной 2001 года, до реабилитации, понятно, что во время пребывания Джеймса в клинике его коллеги задавались вопросом, вернется ли он когда-нибудь в Metallica. Особенно тяжело это было принять Ульриху. Он считал, что Хэтфилд контролирует ситуацию даже на расстоянии.

Период реабилитации пошел на пользу не только Джеймсу, но и помог остальным собраться с духом. Проще говоря, Джеймс Хэтфилд – это бьющееся сердце Metallica. И когда вместо запланированных нескольких недель его отсутствие затянулось на несколько месяцев, многим в лагере Metallica, должно быть, стало не до смеха.

По-видимому, 19 февраля 2002-го Хэтфилд вернулся из клиники совершенно другим человеком. За это время, 17 ноября, у него родилась дочь Марселла, третий ребенок. Перспектива появления еще одного ребенка заставила взяться Джеймса за ум.

Когда все узнали о восстановлении Хэтфилда, тут же облегченно выдохнули и стали заинтригованы, каким же вернется Джеймс. Еще до его отлучки группа наняла тренера личностного роста, доктора Фила Тоула, работавшего с крупными спортивными клубами.

Роль Тоула заключалась в том, чтобы наладить общение и понимание между высокоприбыльными и статусными личностями. И хотя Metallica утратила способность эффективно общаться, что отразилось и на творческом материале, многие обозреватели были озабочены тем, что рок-группа прибегла к столь экстремальной «терапии». Ньюстед считал, что это было уже чересчур, и в интервью для фильма Some Kind of Monster сказал, что такой подход «для ебаных слабаков…»

Гостевое участие в передаче «Икона MTV», где чествовали кумиров Хэтфилда, группу Aerosmith, стало первым появлением Джеймса на сцене после реабилитации.

Он говорил: «Я впервые после реабилитации стою на сцене и, честно говоря, немного нервничаю. Сердце колотится, поэтому скажите, если я вдруг слишком быстро говорю».

Этот трогательный момент был далек от чрезмерной самоуверенности, которой переполнен человек, накачанный алкоголем. Те, кто ждал более спокойного и расслабленного Хэтфилда, остались довольны. Встретившись с «новым» Джеймсом после реабилитации, Ньюстед также дал положительную оценку. «Он изменился, – сказал Ньюстед. – Было душевно… мы братья, чувак».

2002 год шел, а новостей о новом материале и басисте по-прежнему не было. Казалось, что, вероятнее всего, эту роль временно будет выполнять Боб Рок – по крайне мере, пока Ньюстеду не найдут подходящую замену. Группа переехала и теперь записывалась в собственной студии HQ. 12 апреля 2002 года Metallica приступила к работе над пластинкой.

С тех пор как Metallica последний раз была в студии, процесс записи изменился. Джеймс хотел работать лишь с 11 утра до 4 часов дня – учитывая его восстановление, такой подход вполне понятен. Но для Ульриха, любителя «ночного» режима, такие рамки оказались большой проблемой. С самого начала возник серьезный конфликт.

Ребята между собой договорились, что следует больше сочинять коллективно – это касалось и музыки, и идей для текстов. Ежедневный «комендантский час», введенный Хэтфилдом, не всегда был встречен с энтузиазмом.

О музыкальном направлении нового альбома практически ничего не было слышно. Стало известно лишь то, что вылизанного звучание не будет – вместо этого акцент будет сделан на импровизации и спонтанности, отражая в песнях различное эмоциональное состояние. Было даже предположение, что группа вернется к звучанию 80-х.

Постоянно шла речь о гневе. Наступил 2003 год, и никто, кроме группы, не имел ни малейшего понятия, как будет звучать новый материал. Хэмметт запутал всех еще больше, сказав, что музыка, возможно, будет похожа на шведскую группу Meshuggah. Окончательно всех сбил с толку Ларс, добавив в список влияний Hatebreed и Entombed. Честно говоря, если бы на пластинке оказалось хоть что-то из перечисленного, никто бы не жаловался.

Группа сдвинулась с мертвой точки, объявив нового басиста – им стал Роб Трухильо. Он играл в группе Оззи Осборна, а до этого – у кроссоверщиков Suicidal Tendencies. Эпизод фильма Some Kind Of Monster, где Робу предлагают стать участником Metallica, наглядно показывает, что он был участником группы, а не просто музыкантом. Невозможно было скрыть восхищение, смотря, как Джеймс, Ларс и Кирк тепло принимают новичка в свои ряды.

По-видимому, ребята были поражены тем, с какой легкостью Трухильо исполнил басовые партии, которые его попросили выучить. Все, кто видел его первую репетицию, согласятся, что он был идеальным кандидатом. Трухильо был тихим и чрезвычайно вежливым парнем. К сожалению, он пришел слишком поздно, поэтому все басовые партии на альбоме исполнил Боб Рок.