Читать книгу "Американская грязь - Дженин Камминс"

– Спонтанное решение об иммиграции устранило угрозу вашей безопасности и вашему благополучию?

Лидия засомневалась. Когда-то у нее было совсем иное мнение о том, как следует оберегать Луку, но теперь все изменилось. Ей не хотелось его пугать. Но он должен был очень сильно испугаться. В любом случае после всего, что с ними произошло разве могли какие-либо слова – слова, которые она произнесет или утаит при себе, – как-то на него повлиять? Покачав головой, Лидия решила сказать правду:

– Нет. Мы по-прежнему в опасности.

– Как вам кажется, эта угроза следует за вами?

– Да. – Лидия едва заметно кивнула. – Да. То есть он не знает, где именно мы сейчас находимся. Но это очень могущественный человек. Его влияние простирается до самого севера. И он не остановится, пока нас не найдет.

– Знаете ли вы, какие территории он контролирует и кто его союзники среди других организаций? Знаете какие-то безопасные маршруты, где вам точно не встретятся его подручные?

Лидия чувствовала дуновение благодати, словно в исповедальне.

– Нет, – прошептала она. – Не знаю. Я не знаю.

– Вы очень далеко от дома, – заметила сестра Сесилия. – Здесь он вас не найдет. С нами вы в безопасности.

За спиной у Лидии прекратилось шуршание карандаша. Монахиня убрала ручку в стаканчик возле телефона, спрятала свои записи в папку, а потом протянула через стол обе руки. Лидия взяла их в свои и слегка понурила голову. Прикрыв глаза, она вдруг поняла, что дрожит. У сестры Сесилии были холодные пальцы.

– Отче наш, благослови детей Твоих любовью и милостью. Боже, защити их от зла и подари им утешение в минуты невыразимой скорби. Иисус, не покинь их в странствиях, исцели их разбитые сердца. Дева Мария защитница, проведи их к безопасности, покуда продолжается их путь. Отче наш, перед тобою Твои верные слуги, и на их долю уже выпало больше, чем человек способен вынести. Прошу Тебя, Боже, избавь их от страданий, да исполнится воля Твоя. Во имя Сына Твоего, аминь.

– Аминь, – повторила Лидия.

За ее спиной, зажмурившись, сжимая в руке цветной карандаш, шевелил губами Лука.

Сестра Сесилия нагнулась через стол.

– Будьте осторожны и не разговаривайте с кем попало!

В ту ночь Лидию разбудили громкие голоса в коридоре. Она села и в полумраке общей комнаты увидела, как несколько других женщин тоже повскакивали со своих коек. Они бесшумно бросились проверять своих детей, которые спали, не обращая внимания на гвалт. Лука лежал на верхнем ярусе, поэтому Лидии сначала пришлось отцепить от своей ноги лямку рюкзака, которую она привязала перед сном. Наконец она встала босыми ногами на холодный пол и дотянулась до смятой постели сына. Луки там не было. Лидию охватила паника.

– Лука!

Даже не задумываясь, она сначала проверила свою собственную постель, а потом все соседние койки. Словно ее ребенок – это вещь, которую она случайно положила не туда. Как мобильник, как книгу. Или очки. Через квадратное окошко в двери в комнату из коридора струился свет. Не надев ни лифчик, ни кроссовки, Лидия кинулась к нему.

С тех пор как пару часов назад они легли спать, Лука уже в третий раз бегал в туалет. Мутный лимонад полез наружу. Эти частые пробежки усложнялись тем, что спал он на верхнем ярусе; однако Мами так вымоталась, что передвижения сына ее не будили: даже когда, карабкаясь вниз, он едва не наступил ей на плечо, даже когда он стукнул ногами об пол всего в нескольких сантиметрах от ее головы, и даже когда он бегал – угловатым, неровным шагом человека в приступе диареи – от койки до ванной комнаты и обратно.

Помыв руки, он вернулся в коридор под свет флуоресцентной лампы и вдруг увидел Нестора и падре Рея: они стояли на пороге мужской спальни и разговаривали с каким-то молодым парнем. Лука его узнал: это был мигрант, который приехал в приют перед самым ужином. На нем были длинные красные шорты, белая футболка и носки; перед собой он держал расстегнутый рюкзак. Рядом с ним на полу стояли белые кроссовки, очень чистые и дорогие.

– Дайте хоть одеться сначала, – говорил он. – Блин, это какая-то хрень. Я думал, вы помогаете людям.

Нестор ступил в темную комнату и встал между спящими мигрантами и молодым человеком.

– Мы можем все обсудить, но не здесь. Вы мешаете людям спать, – спокойно ответил падре Рей. – Пожалуйста, пройдите с нами в главную комнату. Там мы сможем поговорить и никого не разбудим.

– Да что за хрень, падре? Эта шлюха все наврала! – Парень перешел на крик. – Наврала!

В мужской спальне несколько человек поднялись со своих коек и встали рядом с Нестором, преградив молодому человеку дорогу. Они скрестили руки на груди и широко расставили ноги. Лука замер возле двери в туалет. Ему бы стоило тихонько проскочить в комнату для женщин и детей, забраться к себе на второй ярус, минуя голову спящей Мами, улечься под простынями и дать своему телу немного отдыха – пока его снова не прихватит колика. Но мальчика словно парализовало, пригвоздило к месту. Он и сам не замечал, как бешено стучало его сердце, как легкие едва набирали воздух, а ногти вонзались в гладкие выемки между бетонными блоками окрашенной стены.

– ¡Chingue su madre![51] – вопил парень.

– Пойдем-пойдем, брат. Не усложняй ситуацию, – сказал Нестор.

Тут Лука неожиданно понял, что впервые слышит голос этого человека. Этот голос был таким же мощным, как и его тело.

Молодой человек нагнулся и подхватил с пола свои кроссовки. Нестор и другие мигранты наступали на него с тыла – не трогали, но при этом настойчиво вытесняли в коридор. Когда тот выпрямился и последовал за падре, Лука заметил, что из-под носка у него выглядывает татуировка: черный серп с тремя капельками красной крови на острие. Прямо на икроножной мышце. Мальчик не понимал ее значения, но от одного только вида этой татуировки его охватил страх. Подгоняемый образом кровавого серпа, он отлип от стены и помчался обратно в женскую спальню. Перескочив порог, он врезался в Мами.

– Лука! Боже мой, сынок, где ты был?

Лидия не стала ждать ответа. Она схватила сына за плечи и затолкала поглубже в комнату, а потом высунулась в коридор, чтобы разузнать, из-за чего поднялся шум. Но она увидела только, как Нестор и еще несколько мужчин идут за падре Реем в сторону главного зала. Вернувшись в спальню, Лидия защелкнула за собой дверь. Лука дрожал.

– Что случилось? – прошептала Мами.

Он помотал головой.

– Почему они кричали?

Мальчик снова мотнул головой, и лицо его исказилось в тревоге.

– Все в порядке, – сказала Мами. – Ты в порядке, ты со мной.

Она притянула сына к груди и крепко обняла. Через мгновение у нее на затылке сомкнулись маленькие ручки. Постояв так немного, Лидия подхватила Луку под мышки и взяла на руки. Он, конечно, был уже великоват, и под его тяжестью у матери едва не подломились коленки. Но мальчик обхватил ее ногами, и Лидия отнесла его в постель. На этот раз она не стала отправлять его на верхнюю койку. Она уложила его с краю и накрыла собой, словно живым щитом. Удерживая маленькое тельце сына рукой и ногой, она старалась дышать размеренно, чтобы тот подстроил под нее свое дыхание и наконец уснул. А Лидия не сомкнула глаз до самого утра.