Читать книгу "Янычары в Османской империи. Государство и войны (XV - начало XVII в.) - Ирина Петросян"

Подчинив своей власти почти весь Караманский бейлик, а затем и бейлик Джаник, Баязид обострил свои отношения с правителем другого тюркского государства в Малой Азии, Кади Бурханеддином, правителем Сиваса. Последний признавал своим сюзереном мамлюкского султана Египта. Завершив начатое им завоевание бейлика Джаник с центрами в Кастамону и Самсуне, Баязид затем подчинил себе Сивас, Токат и Малатью, оказавшись со своей армией вблизи границ египетских владений. Он даже направил 20 тыс. своих всадников в помощь мамлюкскому султану ан-Насир Насиреддину Фараджу, занявшему престол в 1399 г.

Уже упоминавшийся Иоанн Шильтбергер сообщает, что мамлюкский султан воспользовался военной помощью Баязида для того, чтобы подавить мятеж, поднятый против него одним из придворных его покойного отца Баркука81. Шильтбергер участвовал в этой экспедиции и подавлении мятежа. Отголоском этой акции является, по-видимому, упоминание Ахмеди в своем дестане о походе Баязида «против Сирии» в связи со смертью Баркука82. Военная помощь была оказана османским правителем, как заявка на ответную помощь в деле получения согласия находившегося в Каире аббасидского халифа на дарование титула султан для самого Баязида83. Повышение своего властного статуса было важно Баязиду для его переговоров с мамлюкским султаном о совместных действиях ввиду надвигающейся угрозы со стороны среднеазиатского завоевателя Тимура.

Баязид по праву мог считать себя сильным мусульманским правителем, подчиняющим своей власти земли «неверных», могущественным государем, постоянно расширяющим свои владения и сферу своего политического влияния. Ситуация на Балканах и в Южной Европе исключительно благоприятствовала этому. Не прекращающиеся раздоры между местными христианскими владетелями предоставляли августейшему гази возможность без крупных потерь с его стороны расширять границы ислама. Неаполитанский король призывал Баязида помочь ему в борьбе против Венеции, захватившей о. Корфу, из Ахейского княжества к Баязиду приезжал для ведения переговоров глава наваринцев Сан-Суперан. Один из архонтов Монемвасии, крупного центра Мореи, борясь с деспотом Феодором Палеологом, правителем Мореи, также призывал на помощь турок. Военачальник Баязида Эвреноз-бей, правитель пограничной области с центром в Новых Патрах, воспользовавшись помощью Сан-Суперана, смог в 1395 г. овладеть Мистрой. Владетель Афин флорентиец Нерио Ачайоли умер, будучи данником Баязида, и после его смерти другой военачальник Баязида, Тимурташ-паша, осадил город. Лишь героические действия венецианского гарнизона, засевшего в Акрополе, не позволили туркам овладеть Афинами.

Едва ли можно утверждать, что христианские владетели не понимали серьезности турецкой угрозы. Деспот Мореи Феодор, сенат Венеции и Сан-Суперан выдвинули проект создания сплошной оборонительной крепостной стены на Коринфском перешейке, для чего в Венецию для переговоров отправился грек Хрисолор. Однако Баязид чувствовал себя хозяином в Юго-Восточной Европе до такой степени, что, узнав о проекте, потребовал, чтобы к нему лично явились на суд византийский император Мануил и деспот Мореи Феодор Палеолог. Провинившихся обвиняли греки же — племянник Мануила Иоанн и архонт Монемвасии Мамона. Оба Палеолога, явившиеся к Баязиду, были в шаге от гибели. Их спасло лишь заступничество великого везира Али-паши, возможно, подкупленного84. Мануил писал впоследствии, что, «по собственным словам» Баязида, тот желал, чтобы страна была очищена «от терниев, под которыми он подразумевал нас», чтобы «его сыновья могли плясать в земле христиан, не боясь окровянить своих ног»85.

Чувствуя себя на вершине военной и политической славы, Баязид встретил весть об угрозе нападения на него Тимура с неразумным спокойствием. Политическое и военное противоборство Баязида со среднеазиатским эмиром Тимуром (Тамерланом) представляет интереснейшую страницу истории Ближнего Востока. Османский правитель недооценил силу непобедимого завоевателя и упустил время и возможность создания против него военно-политического союза. Еще находясь у власти, Кади Бурханеддин обращался к Баязиду и мамлюкскому султану с предложением совместно выступить против Тимура после завоевания им Багдада (1393 г.). Однако ни тот, ни другой не согласился с этим предложением. Со временем Баязид понял свою ошибку и обратился с тем же предложением к мамлюкскому султану, но также не встретил поддержки. В завязавшейся дипломатической переписке Тимура с Баязидом среднеазиатский эмир предлагал османскому правителю прислать к нему одного из своих сыновей. Баязид, сам державший при своем дворе почетными заложниками сыновей признававших его верховную власть государей, прекрасно понимал политический смысл такого предложения. Согласиться с ним означало бы признать себя вассалом Тимура, который, будучи полновластным правителем, не носил ни титула хана, ни султана, внешне довольствуясь титулом гурган. Предполагалось, что он лишь управлял государством, в котором провозглашались законные (подставные) ханы. Какое-то время даже свою монету Тимур чеканил от их имени, лишь со временем пойдя на то, чтобы поместить на ней собственное имя — но с титулом гурган. При этом Тимуру воздавались все почести, положенные верховному правителю86.

Лишь недавно просивший у халифа признать за ним право на титул султан, Баязид отказался принять от Тимура шапку и кушак, что также означало бы признание Тимура сюзереном87. В своих письменных посланиях к Баязиду Тимур называл его сыном («Сын мой Йылдырым-хан»)88, что на политическом и дипломатическом языке того времени означало подчиненное положение Баязида.

По совету своего великого везира Али-паши, отличавшегося способностью (небескорыстно) улаживать внешнеполитические конфликты, Баязид попытался с помощью дипломатической переписки мирным путем договориться с Тимуром. Однако, отказываясь удовлетворить его требования, Баязиду следовало ожидать неизбежного военного столкновения, которое только и могло установить по понятиям того времени действительную политическую иерархию. Положение усугублялось целым рядом и других обстоятельств.

Баязид оказывал покровительство главе государства Кара Коюнлу Кара Юсуфу89, а также Джалаиридскому султану Ахмеду, оказавшему сопротивление Тимуру, когда тот появился в Северном Иране и Ираке, а затем бежавшему из Багдада к мамлюкам90. В то же самое время у Тимура искали защиты и покровительства представители тюркских династий малоазий-ских тюркских бейликов, лишенные Баязидом власти и своих владений. С помощью Тимура они стремились к восстановлению своих утерянных прав91. Так, выщипав бороду и волосы, под видом дервиша, пробирался за помощью к Тимуру Ильяс Ментешеоглу, а под видом бродячего торговца — эмир Айдыноглу92.

Первой военной акцией Тимура против Баязида был захват Сиваса. Под его крепостные стены были сделаны подкопы и началось их планомерное разрушение. Сивас в конце концов был взят, а множество его жителей уведено в плен93. Осада Сиваса, происходившая в августе 1400 г., длилась 18 дней. Войсками Тимура командовал его верный союзник, основатель тюркской династии Ак Коюнлу Кара Юлюк Осман94 и владетель Эрзинджана Мутаххартан. Сивас оборонял Мустафа-бей Малкоч-оглу, оставленный защищать город сыном Баязида Сулейманом Челеби. Сдача была произведена на условиях договора, по которому Тимур обещал не проливать кровь осажденных. Условие было выполнено вполне в духе Тимура. По рассказу Шильтбергера, турецкие воины, защищавшие город, были по приказу победителя живыми закопаны в землю — пролития крови не произошло. Сивас был разрушен, в плен, помимо мужчин, было угнано множество женщин95.