Читать книгу "1971. Восхождение - Евгений Щепетнов"

Ох, трудно отличить настоящее от поддельного. Трудно вычислить тех женщин, кто любит тебя ради денег, а кому просто приятно касаться твоего твердого плеча. Всегдашняя беда миллионеров – попробуй-ка, определи – охотница за богачами перед тобой, или наивная тургеневская барышня?

Постоял еще у зеркала, постоял… а и пошел на выход. Будь, что будет! Никогда не было, чтобы никак совсем не было. Хе хе…

Уже когда прошел половину пути да своего столика, заметил, что там не все ладно. Гражданин типичной внешности со жгуче черными волосами уцепил мою Ниночку и пытается поднять ее со стула. Ниночка, надо отдать ей должное, активно сопротивляется, а когда тот совсем уже разошелся, встала, и плавным движением, каким наверное когда-то отталкивалась от брусьев, толкнула гражданина в грудь обеими руками. Бывшая спортсменка не растеряла былой силы, потому гражданина едва ли не подбросило над полом и он со всего маха плюхнулся спиной на паркет. Грохот был такой, будто на пол с высоты человеческого роста швырнули мешок с картошкой.

Гражданин тут же вскочил – красный, как рак, взбешенный, встрепанный, и бросившись к Нине ударил ее по лицу – открытой ладонью, сильно, так, что голова ее мотнулась и глаза на секунду закатились – видимо на мгновение отключилась.

Это все произошло буквально за те четыре-пять секунд, что нужны мне были для того, чтобы подойти к столику. Практически мгновенно! Я смотрел за происходящим, будто видел это все в кино, и ничего, совсем ничего не мог изменить! А когда подошел, у Нины из носа проскочила темно-вишневая капелька, которую она успела поймать ладонью и теперь сидела, недоуменно ее рассматривая – будто драгоценный рубин, невесть как оказавшийся у нее в руке.

В голове зазвенело – гулко так, будто колокол забухал. Бамм! Бамм! Бамм! Лицо какой-то там национальности размахивается, чтобы ударить еще раз… я шагаю вперед, ловлю его руку, и легко, как ветку переламываю ее пополам в локте. Потом беру его лицо в свою ладонь и резко толкаю, так, что мужчина пролетает по воздуху метра полтора, прежде чем упасть на пол. Музыка гремит, никто по-моему и не услышал его вопля – кроме тех, кто сидел рядом. Я присел к Нине, отнял ее руку от носа и подал салфетку:

– Вытри. Нос цел? Не сломан?

– Нет. Просто разбит – ответила она на удивление спокойно, и тут же добавила – Танцевать звал. Я отказалась. Тогда он начал предлагать деньги – чтобы я с ним поехала. Тогда он уцепился, стал тащить из-за стола. Я толкнула его, и…

– Я видел… – хмуро ответил я, и поднял руку, подзывая официанта – счет, пожалуйста. И побыстрее.

Пока принесли счет, пока я расплачивался – сумма вышла смешная – кавказец куда-то исчез, как и не бывало. Если бы не покрасневшее лицо Нины и не припухший нос, можно было бы подумать, что все происшедшее мне привиделось. Расплатился, оставил десятку чаевых, и не мешкая мы пошли к выходу. Если я что-то и знаю о горячих кавказских парнях, это то, что обид они не прощают, невероятно мстительны, и стараются нападать толпой. А мне бы не хотелось, чтобы Нина оказалась в гуще разборок. Да и валить наглушняк никого из этих типов тоже не хотелось. Зачем мне лишние проблемы? Особенно перед поездкой в США. Валить отсюда нужно, и как можно быстрее.

Глава 5

После дождя захолодало, и Нина поеживалась в своем легком платьице. Я поставил на ступеньку сумку, в которой лежали грязные юбка, блузка и наши зонтики, стянул с себя джинсовую куртку и накинул Нине на плечи. Это заняло всего пять секунд, но этих пяти секунд нам как раз и не хватило, чтобы уйти спокойно и без проблем.

Мы уже отошли метров на десять от входа в ресторан, когда дверь его распахнулась, и оттуда буквально выбежали несколько мужчин, оглядываясь по сторонам, будто искали кого-то знакомого. На улице темно, уже загорелись фонари, потому пройди мы еще метров десять, заверни за угол – только нас и видали! А теперь…

Я точно знал – это по нашу душу. Вся оголтелая толпа – это за нами.

– Ни во что не вмешивайся, молчи, ничего не делай! – сквозь зубы процедил я, пересчитывая потенциальных противников. Восемь. Их – восемь!

И вдруг сделалось весело и бесшабашно – какого черта? Восемь каких-то придурков, подогретых винищем и водярой! Да я не таких глушил, как эти ресторанные «воины»!

«…гляжу – стоят, – Они стояли молча в ряд, Они стояли молча в ряд – Их было восемь. Со мною – нож, решил я: что ж. Меня так просто не возьмешь…»

Ножа со мной не было, а если бы и был – я скорее всего не решился бы его применить. Ножом – это насмерть. И слишком легко взять след, начиная с ресторана. Точно найдут, тем более что кавказская диаспора постарается, чтобы нашли. Проспонсирует поиски, можно так сказать.

Эх, вот дернул меня черт идти с Ниной в ресторан! На одного меня никто и внимания бы не обратил, не такая я уж и выдающаяся личность, но она! Она светится, как сверхновая! Как полная луна! Ее нельзя не заметить, а заметив, нельзя не попытаться ей завладеть! По крайней мере – каждый уважающий себя джигит должен попытаться завладеть такой красотой!

Не надо было ему руку ломать. Дал бы пару плюх, и все! Но у меня просто крышу снесло – на моих глазах, моей девушке бьют по лицу! Как я должен был отреагировать?! «Уважаемый, не соблаговолите ли вы перестать бить мою девушку? Она этого не любит!» – так, что ли?! Я сделал то, чего меня учили делать. И по-другому сделать не мог. И теперь поздно пить «боржоми», когда печень уже отвалилась. Попробую «выехать на базаре». Вряд ли бросятся бить меня сразу толпой! Хотя… все может быть. Такой уж у них менталитет – толпой. Насмотрелся, ага…

– Эй! Стой! Стой тибе гаварю! Эй!

Ох, как я не люблю это «ЭЙ»! Ну что у них за привычка такая, кричать незнакомому человеку «эй»?! Так и хочется в ответ на «эй» крикнуть – «х… себе забей!» Горные гуроны, мать их…

Клянусь, я не ксенофоб, просто не люблю хамства, и в частности – хамства от приезжих. Ты приехал в мой дом, на мою землю, так веди себя пристойно! Соблюдай правила вежливости!

– Повторяю – не кричи, не лезь, отойди к стене и стой. Держи сумку, она мне помешает. Поняла?

– Поняла! – голос Нины дрогнул, но держалась она в общем-то хорошо, для ее лет, и для ситуации, в которую мы попали. Если меня сейчас завалят, ей скорее всего тоже мало не покажется. Могут увезти, изнасиловать, избить.

Хотя… я меряю сейчас мерками двухтысячных годов, или даже девяностых. ЭТИ еще не набрали силу, но. пытаются. К девяностым они совсем созреют и подомнут под себя огромный кусок бизнеса. А деньги к себе домой будут увозить грузовиками.

– Эй, ты зачим нашему дрюгу руку сламал, а? – высокий мужчина с щегольскими усиками а-ля Радж Капур остановился передо мной, тяжело дыша. Рука его была опущена в карман блестящего «концертного» пиджака. Что там у него? Скорее всего – или нож, или кастет. Со стволами в этом времени по ресторанам еще не ходят. Нож, точно нож – это типичное оружие кавказца. Еще там, у себя дома я всегда знал – если произошла поножовщина, ищи кавказца. Узбеки? Таджики? Не-а! Эти скорее бейсбольной битой отоварят, или арматурой, нож – это кавказцы.