Читать книгу "История философии. Древняя Греция и Древний Рим. Том I - Фредерик Коплстон"

Аристипп заявил, что суть ощущения – в движении. Если движение легкое, то возникает приятное ощущение, если же движение резкое, то появляется боль; если движение неощутимо или если его нет вовсе, то не возникает ни удовольствия, ни боли. Грубое движение не может быть этической целью. Эта цель не может заключаться и в простом отсутствии удовольствия или боли, то есть быть чисто негативной. Отсюда Аристипп делал вывод, что целью человеческого поведения должно быть удовольствие или позитивная цель.

Сократ действительно утверждал, что добродетель – это единственный путь к счастью и что человек, стремящийся к счастью, должен упражняться в добродетели, но он вовсе не утверждал, что целью жизни должно стать удовольствие. Аристипп поддерживал одну сторону учения Сократа и отвергал все остальные.

Таким образом, по Аристиппу, удовольствие есть цель жизни. Но какое удовольствие? Позднее Эпикур выдвинет идею, что удовольствие – это отсутствие боли, иными словами, отрицание тех или иных состояний человека. У Аристиппа удовольствие носит позитивный характер, это – радость и наслаждение. Таким образом, философы Киренской школы ставили телесное удовольствие выше интеллектуального, поскольку считали его более сильным. А из их теории познания следует, что качество удовольствия не имеет никакого значения. Последующее развитие этого принципа привело к оправданию всяческих излишеств; однако для философов Киренской школы это было нехарактерно. Развивая гедонистический аспект учения Сократа, они тем не менее заявляли, что мудрый человек в своем выборе удовольствий всегда учитывает последствия этого выбора. Он стремится избегать излишеств, которые в конечном итоге приводят к боли, и не потворствует своим желаниям, за которые он может подвергнуться наказанию со стороны государства или осуждению общества. Мудрый человек потому и называется мудрым, что живет, руководствуясь велением своего разума, который помогает ему сделать правильный выбор. Более того, мудрый человек, предаваясь наслаждению, способен сохранить определенную степень независимости. Он понимает, что если он позволит себе сделаться рабом какой–либо страсти, то будет испытывать уже не удовольствие, а боль. И опять же, мудрый человек, чтобы сохранить в себе бодрость и способность радоваться жизни, сумеет сдержать свои желания. Отсюда следует фраза, приписываемая Аристиппу: Воздержись [Лаид] от стремления владеть лучшим и смотри, чтобы удовольствия не превратили тебя в своего раба».

Это противоречие в учении Аристиппа между принципом сиюминутного удовольствия и принципом учета последствий привело к расхождению взглядов у его учеников, которые делали упор на различные стороны его доктрины. Так, Феодор Атеист утверждал, что умение предвидеть последствия своих действий и стремление к справедливости – это благо (правда, он называл последнее благом только из–за внешних преимуществ праведной жизни) и что удовольствия сами по себе совершенно нейтральны, причем истинным счастьем или истинным удовольствием он считал только интеллектуальное удовольствие. Однако он же утверждал, что умный человек не станет жертвовать своей жизнью ради своей страны, и, если обстоятельства позволят, он будет воровать, прелюбодействовать и т. д. Феодор отрицал и существование любых богов. Гегесия также считал, что к удовольствиям следует относиться безразлично, он был глубоко убежден, что жизнь – это юдоль скорби и что счастья достичь невозможно. Единственной целью в жизни он считал достижение такого состояния, когда не будет ни боли, ни печали. Цицерон и другие источники говорят, что лекции Гегесии в Александрии приводили к такому числу самоубийств среди его слушателей, что Птолемей Лагийский запретил их! С другой стороны, Аннисер подчеркивал позитивную сторону учения киренских философов, провозгласив целью жизни позитивное удовольствие. Но он ограничил круг удовольствий любовью к семье и к своей стране, дружбой и благодарностью, которые позволяют получить удовольствие, даже если требуют жертв. То огромное значение, которое он придавал дружбе, отличает его от Феодора, который утверждал, что мудрые люди самодостаточны и не испытывают никакой потребности в друзьях.

Диоген Лаэртский открыто заявляет, что эти философы имели своих собственных учеников: так, он говорит о «гегесианцах», хотя сам же часто называет их «киренаиками». Таким образом, хотя Аристипп Киренский заложил основы киренской философии, или философии удовольствия, вряд ли можно сказать, что он основал монолитную философскую школу, включающую в себя Феодора, Гегесия, Аннисера и других как ее членов. Эти философы были лишь частично наследниками Аристиппа Старшего, и их взгляды представляли собой скорее философскую тенденцию, чем школу в строгом смысле слова.

Глава 15

Демокрит из Абдеры

Настало время поговорить о гносеологической и этической теории Демокрита из Абдеры. Демокрит был учеником Левкиппа и вместе со своим учителем принадлежал к атомистской школе. Для нас он особенно интересен тем, что занимался проблемой, поднятой Протагором, и проблемой человеческого поведения, к которой привлекли внимание релятивистские теории софистов. Нигде не упомянутый Платоном, Демокрит часто фигурирует в работах Аристотеля. Он возглавлял школу в Абдере и был еще жив, когда Платон основал Академию. Перу Демокрита приписывают книгу о путешествиях в Египет и Афины, но ее подлинность вызывает сомнения. Демокрит был очень плодовитым писателем, но его произведения до нас не дошли.

1. Демокрит предложил концепцию ощущений, которая была чисто механистической. Эмпедокл, к примеру, говорил об «излучениях», испускаемых объектами и воспринимаемых человеческим глазом. Атомисты считали, что эти излучения состоят из атомов или образов, которые постоянно исходят от объектов. Эти образы проникают в органы чувств, которые представляют собой не что иное, как проходы, и приходят в соприкосновение с душой, которая сама состоит из атомов. Образы, проходящие через воздух, искажаются им, вот почему объекты, отстоящие от нас на большое расстояние, совсем не видны. Различия в цвете Демокрит объяснял различиями в гладкости и шероховатости образов; аналогичным образом он объяснял и слух. Звучащее тело испускает поток атомов, который вызывает движение воздуха между этим телом и ухом. Вкус, обоняние и осязание также объяснялись потоком атомов, воспринимаемым соответствующими органами чувств. Знание о богах мы тоже получаем через образы, но боги для Демокрита были высшими существами, не бессмертными, но живущими дольше людей. Строго говоря, атомистская теория не допускала существования бога, но лишь атомов и пустоты.

Софист Протагор, соотечественник Демокрита, утверждал, что для чувствующих субъектов все их ощущения одинаково истинны: например, для X объект может быть сладким, а для Y, наоборот, горьким, – и оба этих ощущения соответствуют истине. Демокрит же утверждал обратное: все наши ощущения ложны, ибо нет ничего, что бы реально соответствовало им вне субъекта. «Только во мнении существует цвет, существует сладкое, существует горькое, теплое и холодное. По истине же – лишь атомы и пустота»1. Иными словами, наши ощущения чисто субъективны, хотя они и вызваны чем–то внешним и объективным – а именно атомами, которых, однако, мы не ощущаем. «При помощи чувств мы ничего не можем познать наверняка, а только лишь то, что изменяется в зависимости от положения нашего тела и вещей, которые в него входят или ему сопротивляются»2. Иными словами, чувства не дают нам никакой информации о реальности. По крайней мере, вторичные качества нельзя назвать объективными. «Существует два вида знания – законнорожденное (подлинное – γνησίη) и незаконнорожденное (темное – σκοίη). К последним относятся знания, полученные с помощью зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания. Подлинные знания весьма далеки от всего этого»3. Однако поскольку душа сама состоит из атомов, а все знание возникает при непосредственном контакте с атомами, то совершенно очевидно, что законнорожденное знание зиждется на той же основе, что и незаконнорожденное, в том смысле, что нет абсолютного разделения между ощущением и мыслью. Демокрит это понимал и утверждал: «Бедный Разум, ты получаешь от нас (то есть из чувств) то, что приводит тебя в смятение. И это смятение – причина твоих неудач»4.