Читать книгу "Как я свалила из Германии обратно в Россию - Лидия Штерн"

Опять возник вопрос: а что дальше?

Теперь все свои знания и энергию я собиралась направить на стабилизацию своего экономического положения, на поиск работы, если нужно – обучение на новых курсах. Я верила в свои силы. И не хотела сдаваться лишь только потому, что я здесь иностранка. Кроме того, у меня не было другого выхода. Я очень хотела, чтобы мой сын приехал в Германию, а для этого я должна сделать все, что только в моих силах…

Эпилог

Прошло почти четыре года с тех пор, как я приехала в Германию. За это время я многое поняла о жизни в этой стране и уже не относилась ко всему так наивно и со слепым восхищением, как прежде. Западный мир не представлялся мне больше волшебной сказкой. Демократия здесь, к сожалению, существовала в основном на бумаге, а если работала, то лишь на определенных уровнях и при удобных условиях. И далеко не для всех! Чужие в Германии оставались чужими, даже те, кто был здесь рожден во втором, в третьем поколении и владел свободно немецким, наряду со своим родным языком (турки, хорваты, албанцы, греки). Исключение составляли немногие и лишь сумевшие получить здесь достойное образование и престижную немецкую «корочку».

Моя приятельница Мэри, приезжавшая ко мне на свадьбу, была по образованию экономистом, при этом много лет работала уборщицей в доме престарелых. Эту участь разделяли многие русские и аузидлеры за тридцать пять – те, кому язык не давался легко и кто не имел шанса найти достойную работу в этой стране, даже имея диплом о высшем образовании…

Муж Маши был разведен и имел двоих сыновей-школьников, которым выплачивал алименты. В связи с этим он не желал больше детей – для обыкновенного служащего почтового ведомства это означало бы слишком много ограничений. К материальным вопросам этот человек подходил по-немецки: сухо и по-деловому.

Поначалу Маша очень страдала от того, что муж лишил ее радости материнства. Со временем она улучшила свой немецкий, окончила курсы по работе с детьми-инвалидами и нашла удовлетворение и смысл жизни именно в этой работе. Маша отдавала нуждающимся и слабым все свои знания и тепло истинно русского доброго сердца. Такие организации, включая дома престарелых, где работа по уходу за больными особенно тяжела, и стали для многих россиян, особенно аузидлеров, буднями их жизни на Западе.

Беттина, отрабатывая свое «замужество» в борделях и рассчитываясь за это с сутенерами, спилась окончательно, более того, стала зависимой от наркотиков. В свои двадцать шесть лет она выглядела почти на сорок и превратилась в брюзжащую, недовольную всем миром бабу, больную и несчастную.

Бедная Изабель, работавшая в видеосекс-шопах, никак не могла рассчитаться с Евгенией. Ее психическое состояние становилось все более неуправляемым. Чувство страха, зависимости и одиночества она гасила водкой. Однажды после алкогольного отравления ее увезли в больницу. Но у Изабель не было медицинской страховки, а платить огромные деньги за лечение из собственного кармана ей было не под силу. Вернувшись в секс-шоп, после нескольких дней душевных мук, истерики и запоя, окончательно отравившего ее тело, она умерла. Изабель не было и двадцати семи…

Марайка – украинская Мерилин Монро, секс-дива из борделя – вышла замуж за одного из своих клиентов, немца пятидесяти шести лет, и осела в Германии, превратившись в дородную, вполне довольную жизнью украинскую немку.

Литовка Линда по-прежнему регулярно приезжала в бордель, собирая денежки на новую квартиру и моля Бога (или черта) о помощи. Ей было уже далеко за сорок, но она пыталась изо всех сил молодиться и делала бесконечные пластические операции.

Высокая и стройная «жирафа» Диана тоже не упускала случая подзаработать, к чему, похоже, привыкла и ее матушка из Рязани, с пониманием относясь к прихотям доченьки. Хотя Диане было далеко за тридцать, благодаря своему росту она все еще умудрялась оставаться в числе особенных и пользовалась спросом у клиентов. Муж Дианы, отсиживавший последние годы в немецкой тюрьме, как и прежде был в курсе ее приработка. По словам самой «жирафы», муж надеялся, что скоро выйдет из заключения и его Дианхен будет с ним жить в любви и согласии, пока смерть не разлучит их.

Баркиперша Карла, хорошо подзаработав на чертовом бизнесе, осуществила свою мечту и на накопленные деньги купила дом в Австрии. Будучи уже в возрасте за шестьдесят, она прекратила работу в сомнительном учреждении и ушла на заслуженный отдых.

Русская сутенерша Евгения и ее жених, грек Кириякос, сыграли роскошную свадьбу, обвенчавшись в греческой православной церкви.

Они продолжали заниматься поставкой живого товара в центр Германии. Отмывая грязные деньги, приобрели еще и дискотеку. Евгения стала еще более жестокой и бездушной. Кириякос был слаб характером, но, живя и работая в упряжке со своей женой, приносящей дивиденды, старался как мог и почитал вторую половину. Детей им Бог не дал. У Евгении были только болезненные выкидыши, и она оставила попытки завести малышей.

Генриха вызывал на допрос финансовый комитет. Поскольку хозяин бара долгие годы не платил налоги немецкому государству, дело перешло в руки юстиции. Все бывшие клиенты борделя, чьи данные были идентифицированы (в том числе и Флетчер), теперь проходили по делу как свидетели. А в заведение красного мелье частенько захаживали не только массоны и работники университета, но и комиссары полиции…

И все же Германия, как и вся Европа, учится демократии и делает schritt für schritt (шаг за шагом) на пути к будущему – на благо культурного и экономического роста и на благо своих граждан…

В течение последних семи лет в семейное законодательство Германии был внесен ряд изменений и поправок, касающихся брака немцев с иностранцами. В них, в частности, говорится о невозможности составления такого контракта, где в случае развода отражаются интересы только одной, немецкой, стороны, при том, что другая остается ни с чем. Таким образом, прежние формулировки в защиту интересов лишь немецких граждан, как экономически сильной стороны, теперь в Германии признаны недействительными.