Читать книгу "Туман и дракон. Книга первая - Екатерина Булей"

После чего Стокер, типично по-английски, не попрощавшись, взял старт и, меньше чем за минуту проскочив всё аббатство, обнаружил себя уже на улице. Но скорость не снизил и там.

Составлять компанию мистеру Драксу в его прогулке совсем не хотелось!

Генерал нервно расхаживал по кабинету взад-вперед. Красный персидский ковер приглушал звук шагов, но у Ксаверия, примостившегося в любимом кожаном кресле, уже кружилась голова от генеральского мелькания. Недавно повешенный над столом портрет адмирала Нельсона неодобрительно взирал на перемещения главы ордена Дракона (портрет был недавно торжественно водружен на стену потому, что Генерал ухитрялся находить в себе сходство со знаменитым адмиралом, хотя больше напоминал, пожалуй, кайзера Вильгельма I).

– Где, ты говоришь, видели шоломонариев? – озабоченно поинтересовался Генерал, закуривая сигару.

– Да прямо неподалеку от Карфакса, – ответил Ксаверий, тоже прихватив сигару с генеральского стола, причем без разрешения ее хозяина. – Паренек чары невидимости не успел наложить вовремя, наши его и засекли. Колдуны пытаются сесть на хвост Цепешу, судя по всему.

– И что, поймали шоломонара этого?

– А смысл? – пожал плечами Ксаверий, с удовольствием затягиваясь. – Мы и так знаем, чего они хотят. Если, конечно, – он задумался – если, конечно, это вообще они.

– То есть как?

– Вы не допускаете существования третьей силы? – внимательно глядя на босса, заявил Ксаверий Монада. – Что, если это был не шоломонаровский агент, а… чей-то еще?

– Кой черт еще, третьей силы! Шоломонары это стопроцентно! – фыркнул Генерал. – Они, похоже, пронюхали о наших планах и теперь пытаются все испортить! В свойственной им подпольной манере! На открытый бой колдуны редко осмеливаются.

– А мы чем лучше? – ехидно хихикнул Ксаверий. – Пытаемся сорвать битву. По-тихому устранить конкурента, так сказать… А ведь по всем кармическим параметрам битва-таки должна состояться…

– Ну уж нет! Обойдемся без этой самой драки; потом последствия расхлебывать что-то не хочется, – скривился Генерал. – К черту ваши кармические параметры: пускай лучше Цепеш выполнит свою миссию. Судя по нему, он это явно намерен сделать.

– Не знаю, намерен или нет, – протянул Монада. – Кстати, о Цепеше: что-то последнее время он стал вести себя странно: сигналы идут совершенно хаотичные. Такое впечатление, что князь мечется туда-сюда по улицам безо всякой цели, периодически залезая на крыши, на деревья, в подвалы. Более того, сигнал частенько идет с помоек.

– Что-что? – опешил Генерал. – С каких еще помоек?

– Обычных, городских, – пожал плечами Ксаверий; достал мятый клетчатый платок, шумно высморкался. – Еще князь проводит много времени в особняке миссис Уилсон, вдовы банкира. Я бы это понял, будь вдовушка цветущего возраста – так ей все шестьдесят! И чего Влад Цепеш там забыл? Я бы на его месте нашел помоложе…

– Тьфу, Ксаверий Монада, вы вечно пошлите!

– Даже и не думал. Я просто логически мыслю.

– Тут мыслить мало: тут надо пойти и проверить. Посылай надежного человека, пусть он отследит Цепеша и выяснит, что с ним такое случилось.

– Отличная идея, босс, – одобрил Монада. – Прямо сегодня и займусь. Разрешите откланяться? – Генерал только махнул рукой: дескать, идите. Ксаверий встал с кресла, и, шутливо щелкнув каблуками по-военному, покинул кабинет.

– Шут гороховый, – буркнул Генерал. Иногда манеры Ксаверия Монады его просто бесили: было похоже, что тот постоянно насмехается над всеми поголовно, включая его, главу Ордена. Еще Монада мог злоупотребить спиртным, был охоч до женского пола и неимоверно ехиден, самоуверен и нагл; к тому же выглядел и вел себя вечно как последний раздолбай. Эти пороки искупало главное: Монада был одним из лучших магов, плюс к этому имел превосходное медицинское образование и вдобавок обладал умом Макиавелли и кардинала Ришелье вместе взятых. Это как минимум. Поэтому Генерал терпел все его штучки. Вот и сейчас предстояло решить главную проблему: найти князя Влада Цепеша-Дракулу и проследить, чтобы тот разобрался с вампиром. Тогда можно будет вернуться домой и вздохнуть спокойно; устроить себе маленький отпуск у моря, где-нибудь в Ницце. Генерал погрузился в мечты о ласковых синих волнах, солнышке и мягком теплом песке. Можно добавить сюда рюмочку-другую французского коньяку… а может, общение с какой-нибудь милой барышней… не одному же Монаде-то все блага земной жизни!

Без кушетки не обойтись!

На самом деле, граф сказал «прогуляюсь» единственно для того, чтобы отвязаться от дальнейших расспросов Цепеша. Всё, что происходило после того, как за ним закрылись тяжёлые дубовые створки двери аббатства Карфакс, мало напоминало такую приятную вещь, как прогулка. Скорее это была попытка справиться с волнением и даже тревогой, нахлынувшими после слов Стокера. «Зеркала… возле его замка находили надтреснутые зеркала…» Дракула старался добыть из недр памяти хоть малейший намёк, зачем ему в бытность Ласло Эстерхази понадобились эти самые, будь они неладны, зеркала и от чего они трескались, но напрасно. Он вообще не находил в своей памяти ни малейшего намёка на этого самого Ласло Эстерхази, которого ему подсунули в качестве него самого. Ласло был магом… ну да, у графа тоже масса сверхъестественных возможностей, но он готов был поклясться, что никогда не учился им. Он просто ими владел, для него это было столь же естественно, как для птицы – полёт… Вот и сейчас он, почти не заметив как, воспарил и принялся летучей мышью нарезать круги в воздухе, предаваясь мучительным размышлениям.

Стокер – болван, конечно. Вполне вероятно, он мог что-нибудь перепутать. Однако было в его рассказе что-то такое, чего не получалось сбросить со счетов. Была, была в не-жизни Дракулы какая-то тёмная тайна, связанная с зеркалами! Всегда, сколько себя помнит, он питал неприязнь к этим игрушкам человеческого тщеславия. Он избегал с ними соприкасаться… ну, в первую очередь потому, что делать ему с ними было особенно нечего – он в них не отражался. Ну, а кроме того? Да, да, присутствовало что-то ещё, что сейчас зашебуршилось, застучалось из самого глубокого подвала памяти, просясь наружу. И Дракула вдруг понял, что шебуршилось оно, на самом деле, давно, и лишь сейчас, после визита ирландца, он дал себе труд расслышать отзвук этих смутных колебаний.

Он должен вспомнить! Должен! Но чем активнее вампир принуждал себя к воспоминаниям, тем менее успешным был результат. Он лихорадочно метался над окрестностями, едва замечая, что рассвет давно уже вступил в свои права. Наконец обратил на это внимание, но домой идти всё равно не хотелось: несмотря на некоторое физическое утомление, он чувствовал, что сейчас не заснёт, а ворочаться в гробу под мысли о Ласло Эстерхази было бы настоящим мучением. Так что Дракула ограничился тем, что спикировал на землю и принял человеческий облик. После этого он принялся расхаживать взад и вперёд, стиснув виски, панически хватаясь за обрывки самых ранних воспоминаний, которые то всплывали, то снова тонули в густом кипящем бульоне графского мыслительного процесса. Вот он идёт по деревне близ замка… страшно голоден… от него все шарахаются, кричат… что кричат? И когда были зеркала – до или после приступа голода? И при чём тут вообще зеркала? Нет, он так с ума сойдёт!