Читать книгу "Тайны Гестапо - Анатолий Вилинович"

Выслушав Юста и рассмотрев содержимое сумочки Ольги, капитан фон Гросс приказал немедленно доставить к нему собаку-ищейку.

Когда проводник с собакой прибыл, Гросс, не теряя ни минуты, протянул сумочку и сказал:

– Немедленно отправляйтесь по следу.

Немцы взяли их, усталых и сонных, после четырех утра. Они не оказали никакого сопротивления.

Андрей проснулся первым. Тихий посторонний звук заставил его насторожиться. Моряк повернулся на бок и приподнялся на локте. Рука его по обыкновению быстро и бесшумно потянулась к рукоятке ножа. Но яркий луч мощного фонаря, пронзив темноту пещеры, ослепил его.

– Встать! – прозвучала команда на безупречном русском. Ледяная угроза слышалась в голосе. – При малейшей попытке сопротивления – стреляю.

Включили еще фонарь. Вся пещера была залита светом. Проснувшаяся Ольга лежала неподвижно. В мощных пучках света она едва различала неясные фигуры у входа с автоматами в руках.

– Руки за голову! Стать к стене!

Категоричность приказа заставила их немедленно подчиниться.

Горечь захлестнула Паркету. Так глупо попасться. Он искоса взглянул на Ольгу. Но из-за поднятых рук лица ее не увидел.

– Выходите! – последовала команда после того как их старательно обыскали, забрали у Паркеты единственное оружие – финку Юста.

Их повели вниз по тропе к огражденной жердями поляне, которую они в темноте не заметили, когда устраивались на ночлег в пещере.

В горно-лесном лагере было много пленных партизан и отбившихся от своих частей военных. Утром их всех фашистские автоматчики погнали нестройной группой вниз по склону. Ковда вышли к дороге, пленных построили в колонну по четыре человека и повели вдоль стремительной горной реки.

Шли медленно. Время от времени потрескивали автоматные очереди – это конвоиры пристреливали падающих пленных.

Неожиданно колонну остановили, и Иванцова едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от удивления. Впереди колонны развернулась машина, и из нее выпрыгнул отряд егерей вместе с Юстом и овчаркой. Проводник собаки, молодой ефрейтор, держал в руках… ее сумочку с оборванным шнурком.

Группа, ведомая Юстом и обер-лейтенантом, стала подниматься на взгорье за проводником с собакой.

Раздались отрывистые команды конвоиров, и колонна двинулась дальше.

Иванцова готова была кричать, вопить на весь мир, броситься с кулаками на охранников и бежать за Юстом, опередить его. Но Паркета крепко держал ее за руку.

Улучив момент, она прошептала:

– Бежать!

Почти беззвучно он поддержал ее:

– Любой ценой…

Солнце садилось. Приближался холодный осенний вечер. Люди ежились от ветра.

Колонну перевели через дорогу, подвели к реке и здесь, на берегу, под охраной автоматчиков приказали всем сесть и не подниматься.

Когда солнце спряталось за вершинами гор, подкатили машины румын из горнострелковой дивизии. Солдаты выпрыгивали из грузовиков, разминались. Один молодой румынский солдат подошел к ужинавшему немцу-конвоиру и некоторое время молча смотрел то на него, то на сидящих голодных и измученных пленных. Конвоир ел аппетитно, не обращая никакого внимания на стоящего рядом солдата-союзника. Румын пошел к машине и вскоре вернулся с краюхой хлеба. Он протянул ее пленному, сидящему под кустом.

Немец тут же вскочил, подбежал к пленному, вырвал из его рук хлеб и швырнул в кусты.

Румын бросился на гитлеровца и ударил его. На помощь конвоиру подоспели другие немцы, а румынского солдата принялись защищать его товарищи. Между союзниками завязалась драка.

Паркета схватил Ольгу за руку и негромко крикнул остальным:

– Бегите, товарищи! – и бросился с девушкой в реку.

Все рассыпались в разные стороны.

Андрей и Ольга, преодолев реку, достигли противоположного берега. За их спиной раздавались крики и стрельба гитлеровцев. Не оглядываясь и не останавливаясь, Паркета и Ольга бежали до тех пор, пока не свалились уже в темноте наступившей ночи в какую-то впадину. Здесь, решив, что гитлеровцы не отважатся преследовать их ночью, немного отдышались, выкрутили мокрую и холодную одежду.

– Что будем делать? – спросил немного погодя Андрей.

Ольга, не задумываясь, ответила:

– Пробираться к тайнику.

Но для того чтобы выйти к нему, им нужно было опять переправиться через реку, а уж потом подняться на взгорье и выйти к заветной яблоне-дичке. Решили не терять времени, а сейчас же отправляться в обратный путь. Другого выхода у них не было.

К счастью, небо просветлело, сквозь тучи пробивалась луна и вокруг можно было различить деревья, кусты. Вскоре они вошли в лозняк на берегу реки.

Стало еще светлее, и Паркета остановил Ольгу, которая собралась уже входить в воду, указав ей на небо, по которому плыли облака, готовые вот-вот затемнить место их переправы. Они повалились на прутья лозы и не шевелились, лишь дрожали от холода.

Когда тьма окутала землю, и вода в реке стала почти черной, они переправились на противоположный берег. Было за полночь, когда они пересекли дорогу, по которой днем проходили в колонне пленных. Вскоре вышли к предгорью и начали нелегкий подъем. С трудом, совсем выбившись из сил, часто на четвереньках, взбирались наверх, падали от усталости, отдыхали и снова карабкались наверх. А когда добрались до места, то долго в черноте сентябрьской ночи искали вход в расщелину с яблонькой-дичкой. Наконец по мокрым и скользким камням поднялись к гроту-тайнику.

Вдруг утреннюю тишину всполошил дикий, почти истерический женский крик. Боль и отчаяние охватили Ольгу Иванцову: камни в нише разбросаны, чемодана на месте не оказалось…

В гроте было сыро и холодно.

Ольга лежала в обморочном состоянии. Андрей, расстроенный не менее, чем она, смачивал ей лицо водой из ручья, положив голову девушки себе на колени. Успокаивал ее как мог. Но Ольга словно окаменела.

Спустя некоторое время Паркета, поддерживая обессиленную девушку, стал взбираться наверх. Пройдя немного вперед, Андрей заметил между деревьями полотнище парашюта.

– Наш, родной… – произнес моряк, стаскивая парашют с деревьев.

Ольга стояла рядом и безразлично смотрела на его действия, а когда Андрей устроил из парашюта постель и предложил Ольге прилечь отдохнуть, она, ничего не сказав в ответ, упала на нее. Андрей заботливо укрыл девушку концом полотнища.

– Поспи, милая, а я – на разведку… – и пошел осматривать все вокруг.

Он осмотрел место, где зацепился парашют, но ничего не нашел, кроме сломанных двух веток. «Почему десантник не спрятал парашют?» – задал он себе вопрос. И тут же предположил: «У него не было времени». А когда увидел между деревьями какие-то строения, удивился, что не заметил их раньше. Но потом понял, что именно в этом месте они и свернули вправо и заметить их никак не могли. Андрей стал осторожно приближаться к строениям. По дороге наткнулся на обгорелые куски еще одного парашюта.