Читать книгу "Хранители истории. Буря начинается - Дэмиан Диббен"

Она достала старинное увеличительное стекло с укрепленной на подставке небольшой свечкой и протянула собеседнице.

Роз внимательно изучила лист.

— Это что, отпечаток пальца? — спросила она.

— Определенно. И он точно не мой.

— Но как кому-то другому вообще удалось до него добраться?

— Я могу лишь предполагать, что кто-то проник в мой кабинет без разрешения. Лишь у двух человек есть ключи от всех помещений замка: у меня самой… и у Джупитуса Коула.

— Ты подозреваешь, что он и есть осведомитель?

— Скажем так: мне просто хотелось бы исключить его из числа подозреваемых.

— Ты же знаешь, Галлиана, мы с Джупитусом друг друга терпеть не можем, но он — шпион? Как такое вообще может быть? А на других сообщениях отпечатки пальцев нашлись?

— Пока нет. Но это ничего не означает. Я полагаю, обычно предпринимаются меры предосторожности — перчатки и так далее. След на этом сообщении, скорее всего, остался случайно. Роз, вот что мне от тебя нужно: я хочу, чтобы вечером, пока идет праздник Осеан, ты обыскала комнаты Джупитуса Коула.

— Правда? Боже милостивый… Ты серьезно?

Галлиана вручила Роз ключ.

— Этим ты откроешь дверь. Во-первых, ты должна добыть что-нибудь, на чем есть отпечатки его пальцев. Во-вторых, поискать любые свидетельства, которые связали бы его с Зельдтом, Черной армией или любой другой враждебной организацией. Ясно?

— У меня задание! — восторженно воскликнула Роз. — Спустя пятнадцать лет у меня снова есть задание!

Она спрятала ключ в саквояж. Затем ее лицо омрачилось тревогой.

— А что насчет Венеции? Мы посылаем подкрепление?

— Не раньше, чем точно выясним, как там обстоят дела. Это подводит нас к моему второму вопросу. Как по-твоему, твой племянник… он талантлив?

Роз задумалась примерно на минуту, а потом крайне серьезно посмотрела на свою старинную подругу.

— Джейк? Он герой. Я в этом не сомневаюсь!

Жарким июльским днем три повозки катились вдаль по итальянским проселочным дорогам.

Юные гвардейцы — мальчики и девочки, вместе с которыми ехал Джейк, — приходились ему примерно ровесниками. Физически они изрядно отличались друг от друга: здесь были блондины и брюнеты, изящные и широкоплечие, а вот их личности как будто кто-то стер каким-то способом. Ни один из них не вел себя по-дружески по отношению к другому, никто не разговаривал. Конечно, это играло Джейку на руку, поскольку означало, что он не рискует ляпнуть что-нибудь не то, но изрядно его беспокоило.

Когда жара слегка спала и солнце начало клониться к западу, Мина отдала команду, и караван встал. Она вышла из своего черного экипажа и огляделась по сторонам орлиным взором. Остановились они у небольшой речки, пересекающей широкую долину. По одну сторону, взбираясь вверх по склону холма, тянулся темный хвойный лес. Чуть левее впереди виднелись вдали очертания города — Бассано, предположил Джейк. Еще дальше вырисовывались нечеткие контуры гор, Альп, вершины которых сверкали белизной летнего снега.

— Ставим лагерь, — обращаясь к ожидающим гвардейцам, распорядилась Мина, удовлетворенная безопасностью выбранного места.

Началась деятельная суета. Из ящиков под скамьями выгрузили огромное количество снаряжения, и гвардейцы поставили вдоль реки ряд палаток. В давнем неудачном походе в Нью-Форесте Джейк узнал, как палатки ставить не надо. Так что теперь он, по крайней мере, мог притвориться, будто разбирается в вопросе.

Первым обрел форму шатер Мины Шлиц. Он был угольно-черным, как и ее экипаж, и вдвое превышал размерами остальные палатки. Как только он был поставлен, девочка скрылась внутри.

В выложенном из камней круге развели костер, и несколько гвардейцев принялись готовить ужин из кусков солонины. Работали они так же, как ехали, — молча, заговаривая, только если им что-нибудь требовалось.

Вдруг Джейк заметил сокола, кружащего высоко в небе. Он резко устремился вниз и выхватил из реки рыбу. Она беспомощно билась в его когтях, но тщетно — сокол унес добычу к себе в гнездо на гребне холма. Кое-что еще привлекло внимание мальчика: вниз по склону спускался цыганский фургон броского желтого цвета, запряженный единственной лошадью. Один из гвардейцев, тоже увидевший повозку, направился ко входу в черный шатер.

— Мисс Шлиц, приближается доктор Кант, — объявил он.

Почти сразу Мина вышла наружу и уставилась на фургон. Она достала из поясной сумочки свою змейку и ласково погладила по головке. Змея обвилась вокруг предплечья девочки, словно массивный браслет.

Когда фургон подъехал ближе, Джейк заметил, что он весь увешан какими-то гремящими и побрякивающими предметами: инструментами, котлами и сковородами. Еще на стенках располагалась жутковатая коллекция мертвой дичи: кролики, зайцы и даже целый олень, покачивающийся из стороны в сторону. Фургон замедлил ход и остановился перед Миной Шлиц. Кучером оказался мальчишка не старше двенадцати лет, угрюмый подросток с грязной физиономией и косыми глазами.

Позади него отдернулся полог; оттуда появился высокий человек и спустился по трем деревянным ступенькам фургона. Рядом с ним Джейк тут же почувствовал себя неуютно. У мужчины было узкое загорелое лицо, блестящее от пота, и длинная неопрятная борода. Несмотря на жару, на нем были надеты меховая шапка и плотный халат, затянутый на тощей фигуре ремнем. На поясе болтались еще инструменты: подзорные трубы, мерные емкости, кинжалы и пистолеты. На костлявых пальцах сияли несколько крупных колец с драгоценными камнями.

При виде Мины его лицо скорчилось в зловещей улыбке, обнажившей почерневшие зубы.

— Мисс Шлиц, — приветствовал он девочку, склонив голову.

— Доктор Кант, — отозвалась она. — Как вам Генуя?

— Как и все остальные города в мире — полна грязи, вони и тупости, — буркнул он, скривившись. — Но давайте оставим светские беседы на потом. Сначала дело. Гермат, товар!

Кучер Гермат отвлекся, засмотревшись на порхающую бабочку. В мгновение ока он поймал ее в кулак и крепко стиснул, не давая вырваться, а затем аккуратно оторвал ей крылья.

— Гермат, тупица! Принеси мне коробку, — рявкнул Кант, а потом обернулся к Мине. — Как вы, возможно, помните, по умственным способностям мой сын равен рыбе. Если бы он не представлял собой превосходный объект для моих опытов, я бы, вероятно, уже избавился от него.

Гермат не обратил внимания на эти слова; он зашел в фургон и вернулся с небольшим серебряным ящичком. Джейк, ощутив важность происходящего, придвинулся чуть ближе. Гермат вложил ящичек в костлявую, усеянную драгоценностями руку отца. Он отблагодарил его небрежным подзатыльником.

В свою очередь Кант передал ящичек Мине, обращаясь с ним так, словно он был бесценным произведением искусства.

— Плоды четырнадцати месяцев тяжких трудов… — начал было он, но осекся и замер, увидев, как змейка на руке девочки зашевелилась и затрепетала тоненьким язычком.