Читать книгу "Механист - Вадим Вознесенский"

А суть самих вопросов разве что хозяйский швагер припомнит — он в «Углу» навроде управляющего. Только оно ему надо, всякие пьяные бредни запоминать да записывать? Интересовалась что-то насчет — как в последнее время от выпивки людишки косеть стали, буйство там или муторность после возлияний чаще замечается, похмелье, опять же, как сограждане переносят, не аномально ли. Пустопорожние вопросы, одним словом, — похмелье, оно всегда с трудом воспринимается. Еще бы швагер хозяйский рассказал, что дралась потом девка очень аккуратно. Все уворачивалась больше и совсем по-матерински буянов на пол раскладывала. Поначалу. Только такие подробности управляющий и сам из памяти выбросил, потому как девка — ведьма и сучка. Чужая. А мужики — они свои и некоторые даже весьма уважаемые.

И да, потом уже, через пару дней, завсегдатаи взаправду на тяжеловесный бодун принялись грешить. Мол, вроде и не пили практически, а утром — словно всю ночь мозги в самогоне отмокали. Так случается иногда — вода, которой продукт до нужной кондиции растворяют, не поверишь, огромное значение для конечного результата имеет. Мягкость-жесткость, минерализация и еще катионы какие-то. Так Рокин говорил, алхимик. Наверное — сглазила воду чья-нибудь женушка, и все дела. Спирт не сглазишь — формула для влияния трудна.

Еще со слугой девкиным дело нечисто было. Нехороший был слуга. И как прислуга, видимо, дрянь, но это ведьмины геморрои, и вообще — как человек. Кто чуйку имел, говорили — пустой, сплошь маревом закутан, и душа, если окунуться, смердит тошнотворно. Да и обычные люди с ним рядом неприятствие ощущали. Потом прояснилось все. Мерзость, оказалось, к ночи упоминания недостойная — ведьмовские забогоны.

Таким вот образом покалякали досужие с неделю, и выветрилось. К тому времени иная тема завертелась — ханские комиссары налетели из Югры, на руднике чуть не война, караван просрали, разбой, хутора попалили, жуть. Это да, это событие для анналов.

Своенравная особа — История.

Никого не заботит, что связи между событиями не всегда бывают очевидны, не наблюдаются рисунками биополей, осязаемыми мерцаниями не оставляют последствий. Так иногда случается, когда замешана отнюдь не бытового уровня энергетика. Или механистика. Да и вообще, научившись Чувствовать, люди зачастую теряют способность Думать.

И не бывает случайных вопросов. Первичны факты, явления, феномены. Как феномен искаженной чувствительности выпившего человека. Говорят — небеса оберегают пьяниц. Глупость, конечно. Просто при определенной кондиции пьяный может пребывать в уникальном промежуточном состоянии — на границе астрала и тела. И это дает ему возможность бессознательно реагировать на самые тонкие изменения в характере внешнего информационного пространства. Хочешь анализировать, изучать, прогнозировать обстановку в конкретной местности — узнай, как там люди пьют.

Одним словом, вопросы — лишь производные знаний.

— Слушай, а почему меня невозможно убить? — прошептал Вик через несколько минут молчаливого шествия.

Кортеж за спиной уже не так раздражал.

— Кто тебе такое сказал? — взмахнула ресницами Венедис.

— Кхм… вроде как ты…

Старьевщик поперхнулся, хотя, как было приказано, продолжал не удивляться. В глазах у девушки плясали озорные чертики.

— Во-первых, — прошептала она в самое ухо, покоряя обоняние чем-то дурманяще-свежим, — говорила я не тебе. Во-вторых, не «невозможно», а «не смогут».

— Ну и отчего «не смогут»?

— Не захотят — ты им на фиг не нужен!

Венди засмеялась в голос — звонко, радостно, обескураживая. Вик не стал гадать, из-за чего это делается — или ей действительно весело, или чтобы уколоть спутника, или для должного воздействия на поселковых сопровождающих. Скорее для всего сразу, и механист тоже расхохотался — пускай местные нервничают, спутница недоумевает, глядишь, и собственный настрой поднимется. В голову настойчиво лезло, что в защиту такого Вендинова смеха, только непринужденного и открытого, умереть можно. Гормоны, паскуды.

Шли они уже знакомым Вику маршрутом.

— Надо заказ забрать — потом не успеем, — пояснила девушка, когда путники остановились под вывеской с изображением сколопендры.

— Хороший у вас подбор ароматов, — после приветствия похвалил Рокин, ладонью погоняв перед носом воздух, — совершенно ненавязчивый эффект, феромоны едва заметны.

Алхимик расплылся в улыбке, от простоватого говора не осталось и следа.

— Спасибо. — Венедис довольно зажмурилась. — Так приятно встретить знающего человека. Увы, но мы сейчас очень торопимся. Смогли ли бы вы, эфенди Рокин, подобрать все запрошенные компоненты?

— Такая изысканная и образованная ханум может называть меня просто по имени — Сергей.

Предложенное алхимиком имя было, конечно, не первым — смысловым и тайным, — а так называемым промежуточным, но все равно обозначение его являло собой знак немалого уважения. Это только у таких, как Вик, с именами напряженка, все больше клички.

— Если вы боитесь опоздать на судебный разбор, то не беспокойтесь. В нашем медвежьем углу оленей привыкли запрягать не спеша. Слушание надумают провести в лучшем случае завтра.

— Вот как… И все-таки нам не хотелось бы задерживаться. Что касается заказа, Сергей… хм… а как вас по отцу?

— По отцу здесь не принято, — деланно отмахнулся Рокин, — захолустье. Да и не с нашими заслугами…

— Не умаляйте своих достоинств, эфенди Сергей…

Старьевщик, отвернувшись, продолжительно зевнул. Подобные вокруг-окольные разговоры всегда нагоняли на механиста неконтролируемую скуку. Хотя он и понимал, что это — одна из методик изучения собеседника.

— Так вот про заказ. — Рокин все-таки спустился на землю. — Клянусь Зеленым Небом, с заявкой вашего спутника все получилось много проще — почти заурядные порох и наркотики. А вместо некоторых ваших ингредиентов я могу предложить только субъективные аналоги. Если бы я мог хотя бы предположить, каких результатов вы собираетесь добиться…

— Пустое, Сергей, так, почва для экспериментов, разминка для ума.

Рокин хохотнул и погрозил пальцем:

— Ах, не подшучивайте над старым обманщиком, милейшая ханум. Такие необычные сочетания. Плоды гинкго билоба, кстати, чрезвычайно редкий для наших широт продукт, микшированные с льняным маслом, навели меня на мысль о ноотропном назначении одного из ваших рецептов. Если бы не наличие ртутьорганических эфиров. Соединение категорически противопоказано для перорального применения.

— Ноотропного назначения?

— Воздействие на клетки мозга, — похоже, незнание Венди ходового термина слегка удивило Рокина, — в качестве сопутствующего химического стимулятора при, например, дефрагментации памяти. Впрочем, присутствие гомологов ртути делает мою гипотезу нежизнеспособной. Остальные ваши рецептуры еще более экзотичны. А ведь не исключено, что все они по отдельности — лишь составляющие одного непостижимого комплекса. Просто информация, что действие запрошенных вами исходников предполагает некий обобщающий эффект, сама по себе повод для серии интереснейших опытов.