Читать книгу "Горе невинным - Агата Кристи"

– Если убила она, думаю, не пощадила бы Джако. Женщиныбезжалостны.

– Значит, вы считаете вероятным, что убийство совершили ЛеоЭрджайл или Гвенда Воугхан?

– Да, считаю, что такая вероятность существует.

– Но не более чем вероятность? – уточнил главный констебль.

– Да. Здесь за видимой, внешней стороной событий кроетсянечто иное, какая-то тайная интрига.

– Поясните, Хьюш.

– Хотел бы я знать, что они сами думают друг о друге.

– Понятно. Вы интересуетесь, знают ли они сами, кто убийца?

– Да. И к сожалению, я не могу ответить на этот вопрос.Знают ли правду они? Все ли согласны скрывать ее? Не думаю. Полагаю даже, что уних у всех разные поводы для этого. Скажем, эта женщина из Швеции… сплошнойкомок нервов, прямо-таки на грани срыва. Правда, она в том возрасте, когдамногие женщины подвержены депрессиям. Может быть, она опасается за себя, аможет быть, за кого-то еще тревожится. У меня такое впечатление, впрочем, ямогу и ошибиться, что она переживает за кого-то другого.

– За Лео?

– Нет, не думаю, что она нервничает из-за Лео. Скорее из-заХестер.

– Хестер, хм? Вы считаете, что Хестер могла совершитьубийство?

– Вроде бы нет. Но натура она неуравновешенная, дажестрастная.

– А Линдстрем, разумеется, знает об этой девочке гораздобольше нашего.

– Да. Есть там еще одна смугленькая полукровка, что вбиблиотеке работает.

– Кажется, в тот вечер ее не было дома?

– Да. Но, по-моему, она что-то знает. Возможно, даже знаетпреступника.

– Знает? Или догадывается?

– Трудно сказать. Во всяком случае, она очень нервничает.Наверное, не без основания. Есть еще один парень, Мики, – продолжал Хьюш. – Еготоже дома не было, но он ездил в тот вечер на машине, без свидетелей. Говорит,будто обкатывал автомобиль, добрался до торфяников, что у Минчин-Хилл.Приходится верить ему на слово. Он мог и свернуть, подъехать к дому, убитьмиссис Эрджайл и быстро исчезнуть. Гвенда Воугхан кое-что добавила к своимпрежним показаниям. Говорит, что мимо нее проехала машина, свернувшая на ихулицу. Там находится четырнадцать домов, к любому из них могли подъехать, ккакому именно, через два года никто и не вспомнит… Но не исключена возможность,что это была машина Мики.

– Для чего ему убивать свою приемную мать?

– Нам эти причины неизвестны… но кто-то о них знает.

– Кто именно?

– Все они знают, – сказал Хьюш, – но нам не рассказывают.Прикидываются незнайками.

– Дьявольское чутье у вас, Хьюш, – похвалил его майорФинней. – Кого вы думаете потрясти?

– Думаю, Линдстрем. Если взломаю ее оборонительныесооружения, то узнаю, не точила ли она сама зуб на миссис Эрджайл. И еще этогопарализованного калеку, Филипа Дюранта.

– Его-то зачем?

– Хм, думаю, у него появились кое-какие соображения. Правда,он вряд ли захочет ими со мной поделиться, но, может быть, мне удастсячто-нибудь из него вытянуть. Парень он сообразительный и, надо сказать,довольно глазастый. Мог заметить кое-что заслуживающее внимания.

– Пойдем, Тина, подышим воздухом.

– Воздухом? – удивилась Тина. – Холодно, Мики. – Онавздрогнула.

– Я думаю, ты не любишь свежего воздуха, Тина. Поэтому иторчишь день напролет в библиотеке.

– Зимой не грех там проторчать. – Тина улыбнулась. – Тепло,уютно.

– И ты, словно котенок, свернешься в клубочек и пригреешьсяу камелька. Все равно прогуляться не помешает. Пойдем, Тина. Мне нужно с тобойпоговорить. И хочу набрать в легкие побольше воздуха, забыть об этом дурацкомрасследовании.

С ленивым изяществом Тина поднялась со своего кресла. Она ивпрямь напоминала котенка, с которым ее сравнил Мики.

В прихожей она закуталась в твидовое пальто с меховымворотником, и они вместе вышли на улицу.

– Ты не наденешь пальто, Мики?

– Нет. Мне не холодно.

– Бр-р, – поежилась Тина. – Как я ненавижу Англию зимой.Поехать бы за границу, туда, где всегда солнечно, а воздух влажный, нежный итеплый.

– Мне недавно предложили работу в районе Персидского залива,– сказал Мики, – в одной нефтяной компании. Там требуется механик, чтобыследить за машинами.

– Ты поедешь?

– Не знаю… Какая нужда?

Они завернули за угол дома и пошли по дорожке, петляющеймежду деревьями, которая вела к узкой полоске пляжа у реки. На полпути к пляжустояла укрытая от ветра беседка. Они не сразу присели на лавочку, но постояли увхода, разглядывая уходящую вдаль ленту реки.

– Красиво здесь, да? – сказал Мики.

Тина равнодушно оглядывала пейзаж.

– Да, – согласилась она, – наверное.

– Ты что, в этом не уверена? – с нежностью посмотрел на нееМики. – Не воспринимаешь ты красоту, Тина.

– Не помню, чтобы ты когда-нибудь восторгался здешнимикрасотами. Ты всегда злился и тосковал по Лондону.

– Не в том дело, – бросил Мики. – Здесь я не чувствую себядома.

– Вот оно что! Мне кажется, ты вообще нигде не чувствуешьсебя дома.

– Нигде не чувствую себя дома, – повторил Мики. – Скореевсего ты права, милая Тиночка, но ведь это очень страшно. Помнишь стариннуюпесню? Кирстен ее нам напевала, про голубку. «О голубка моя, будь со мною,молю». Помнишь?

Тина покачала головой:

– Наверно, она тебе напевала, а я не помню.

– «Нет покоя душе ни средь скал, ни на море, – продолжалМики нараспев, – лишь под сердцем твоим обретаю покой». – Он взглянул на Тину.– Наверное, так и есть.

Тина положила маленькую ладошку на его руку:

– Пойдем, Мики, присядем. От ветра укроемся. И от холода.

Он послушно вошел за нею в беседку.

– Почему ты такой несчастный? – спросила Тина.

– Девочка дорогая, ты этого не поймешь.

– Прекрасно пойму, – возразила Тина. – Почему ты не можешьзабыть ее, Мики?

– Кого забыть? О ком ты говоришь?