Читать книгу "Иллюзия отражения - Петр Катериничев"

Даша подняла на меня взгляд, и я увидел в глазах ее – нет, не страх, – тот отблеск чарующего безумия, какого я не сумел почувствовать в ночной страннице Алине, мечтавшей – нет, решившей сделаться звездой...

А девушку уже колотила дрожь.

– Как зябко... – прошептала она. – Так у меня бывало уже несколько раз здесь. И еще – я не могу спать. Совсем. Наверное, это пройдет?

– В этой жизни проходит все.

– К сожалению? Или – к счастью?

– Жизнь покажет.

Глава 38

«Любая женщина – как камень на ногах...» Даже если этот камень – драгоценный. Стихотворная строчка в данном случае отражала суровую реальность. Итак, Даша Бартенева. Которую нужно спасти от нее самой. Она вкусила «запретного плода» и – налицо все признаки измененного сознания. Но – ничего подобного в Штатах с нею не происходило. Значит, дело не в «колесах»? Девушка с кем-то пообщалась накоротке уже здесь? Возможно, психическое воздействие или кодирование было таковым, что ее заставили забыть сам этот процесс. Возможно, контакт был мимолетным: некто за дружеской или просто приятельской беседой сумел ввести девушку в транс, сделать необходимые установки, да так, что она этого даже не заметила. Дело за малым: остается установить – с кем Даша общалась эту неделю на Саратоне. Расписать дни по минутам.

– Жизнь покажет, – тихо произнесла Бартенева. – Если продлится.

– Даша, ты с кем-то встречалась здесь? Друзья, знакомые?

– Нет у меня здесь друзей.

– А Вернер?

– Что – Вернер?

– Ты же с ним познакомилась?

– Случаем. Здесь всё – случаем. И люди похожи на бабочек. Я просто проводила время. Как все. Люди здесь его проводят так, будто будут жить вечно. Отдых. Пляжи. Рестораны. Прогулки. Парки. Купания. Казино. Компьютерные игрушки. Паутина. Дискотека. Невзрачный треп с невзрачными знакомыми. С соседями по гостинице. Знаешь, как это называют?.. Необязательные отношения. Необязательная жизнь.

Я пожал плечами:

– Все так живут.

– Может быть. Только каждый из нас ждет в жизни своей чего-то необычайного. Или кого-то.

– Возможно.

– Мое ожидание три первых дня было особенно горьким. Именно потому, что я ждала очарований. А их не было.

– Что изменилось потом?

– Изменилось... – Глаза девушки стали отсутствующими. – Очень даже изменилось. Я... словно путешествовала во времени. И в своих снах.

– Объясни.

– Нечего объяснять. Что происходит в головах девушек? Кто знает?

– А что происходит в твоей?

– Потом мне сообщили о смерти Сони, – произнесла Даша, кажется даже не расслышав моего вопроса. – Два следующих дня я провела как в тумане. Много пила. И – размышляла.

– О чем?

– Ни о чем. О смысле жизни. Знаешь, размышления о смысле жизни вообще люди считают пустым времяпрепровождением. Напрасным.

– Многим приходится заботиться о хлебе насущном.

– Не будь нудным, Дронов! Я тоже не с облака спустилась. И дедушкино наследство не проматывала. Живу на заработанные. И к драгоценностям отношусь как к красивым игрушкам. Не более того.

– Извини.

– А потом мне вдруг стало страшно умереть.

– С чего?

– Да ни с чего. Я же тебе говорю: я жила обычной своей жизнью!

– Кроме путешествий по снам.

– Просто... Просто это наступило вдруг. Как наваждение. И стали появляться странные мысли, желания, образы... Такие, каких раньше не было. Или – все-таки были?

– Чего ты хочешь от меня, Даша?

– Сама не знаю. Мне страшно, но... Я не собираюсь сидеть на месте и ждать, пока кто-то или что-то заставит меня умереть. Спрыгнуть с балкона, броситься под колеса автомобиля, вскрыть вены... Я решила расследовать все. Сама. Но...

– Но?

– В том-то и дело... Вот уже две ночи меня... Короче – мне страшно. Но это не такой страх, какой бывал под бомбежками или под обстрелами... Там все было реально, и я почему-то знала, что я – не умру, потому что... Потому что я не участвовала там ни в чем, просто собирала материал по заданию телеканала, и все. А здесь... У меня такое чувство, будто вокруг идет нескончаемый маскарад или карнавал, и все носят маски, и я давно уже перестала различать, какие они – добрые, лукавые или злые... И уж подавно – понимать, что скрывается за каждой из них.

Я помотал головой:

– И я не понимаю!

– Чего?

– Почему ты решила обратиться ко мне?

– Я же тебе говорила: мне про тебя рассказывал Вернер.

– Почему ты не обратилась к самому Вернеру?

– Ты знаешь, он показался мне... изломанным.

– А я? Нет?

– Ты словно нездешний! Да ты нездешний и есть! Ты русский из России, понимаешь?

– Нет.

– В России никто и ни от кого не ждет помощи. Ни от властей, ни от милиции, ни от докторов, ни от адвокатов, ни от страховых обществ – ни от кого! Помнишь трагедию в Швейцарии?

– Напомни.

– Там фуникулер застрял в туннеле. И – начался пожар. Европейцы дисциплинированно ждали спасателей. Потому что такова была инструкция. Потому что им это пообещали – по трансляции. Потому что они исправно платили налоги и имели право на помощь! Русские были в одном вагоне. Они ничего ни от кого не ждали. Выбили стекла, выбрались из вагона и ушли сквозь огонь. Они спаслись. Остальные задохнулись в дыму. Все до одного.

Ты понял, Дронов? Вы всегда спасаетесь сами. Потому что знаете: сам себя не вытащишь, хоть за волосы – пропадешь! И все притом – верите в чудо! Не в аттракцион, не в карнавал, не в блесточную феерию – в чудо! Наверное, у меня э т о тоже есть – я же русская, но... притупилось, что ли.

Девушка поискала глазами по столу, махнула рукой, открыла сумочку, достала пачку сигарет, прикурила от изящной золотой зажигалки.

– Вообще-то я не курю постоянно. Только когда волнуюсь или переживаю. Так вот, я узнала, что ты присутствовал вчера... при самоубийстве Арбаевой. Я разговаривала с Иваном Саввичем Савиным сегодня днем... Знаешь, что он сказал? После всего, что произошло? «Кому-то очень не повезло, что Дрон был при этом. Он раскроет это дело». Я спросила: «Почему?» Он ответил: «Он умен и отважен». Ивана Саввича я знаю несколько лет. Он скуп на похвалы. Теперь ты понял, почему я обратилась именно к тебе?

– Да.

– Тебя подставили. И со мною уже две ночи происходит непонятно что. Давай объединим наши усилия. Я не буду тебе обузой: бывала в переделках: и в Афганистане, и в Ираке, и в Израиле. Мы найдем тех, кто все это затеял.