Читать книгу "В жерле вулкана - Улисс Мур"

Обстановка напоминала полицейское управление и невольно вызывала у младшего Флинта опасения и неприязнь.

Нестор подошёл к другому окошку и снова стал расспрашивать о Пенелопе. После недолгих поисков работник продемонстрировал ему не до конца заполненную карточку.

– Вот, нашёл, – сказал он. – Нелегальный иммигрант. Пенелопа Саури…

Услышав слово «нелегальный», Нестор почувствовал, как у него свело желудок.

– Впрочем, эта карточка давно устарела, – прибавил сотрудник, вертя бланк в руках. – Прошло более тридцати лет…

– И что же там написано? – с беспокойством произнёс Нестор.

– Ну, обычные вещи… Пенелопа Саури… Приехала из Карневалеции… Это место находится в Реальной географической системе, в Италии, в тысяча семьсот пятьдесят первом году Реальной временной системы… Иммигрировала в Килморскую бухту, Объединённое королевство, в тысяча семьсот семьдесят шестом году. И потом… А, вот это странно, сказал бы я…

Нестор склонился к окошку:

– Что странно?

– Всё, сказал бы я, – ответил сотрудник. – Карточка заблокирована Чёрной меткой.

– А что это ещё что такое – Чёрная метка?

– Ну, я, видите ли, тут недавно… Но насколько мне известно, такую метку ставят, когда Реальное место превращается в место Воображаемое. Это означает, что… всё остаётся в подвешенном состоянии до тех пор, пока не будет принято соответствующее решение.

– И кто должен принять такое решение?

– Не могу знать. – Сотрудник пожал плечами. – Но вы же сами видите: тут стоит Чёрная метка Отдела топографического воображения, датированная тысяча девятьсот девяносто седьмым годом.

Нестор не верил своим ушам.

– Это значит, что Килморсксая бухта… перестаёт быть реальным городом?

– Совершенно верно. И это между прочим помогло бы решить проблему нелегальной иммиграции госпожи Пенелопы Мур в реальность. Более того, здесь помечено, что уже открыто дело для скорейшего превращения Килморской бухты из Реального места в место Воображаемое.

– Дело?.. И кто же открыл его?

– Ну, это надо спросить в Отделе топографического воображения, естественно.

– Естественно… – проворчал Нестор и почесал затылок. – И где нахо…

– Постойте! – прерывая его, воскликнул сотрудник. – Тут есть ещё одна пометка… Похоже, дело начала сама Пенелопа Мур.

Нестор облокотился на стойку.

– Вот, значит, зачем она прибыла сюда… – проговорил он. И обратился к сотруднику – А на этой карточке не отмечено, случайно, что госпожа Пенелопа… возвращалась затем в реальность?

– Нет, она никогда не возвращалась.

Тысячи мыслей вихрем пронеслись в голове Нестора.

– И ничего больше не написано? – поинтересовался он. – Никакого указания, куда она могла отправиться, или… Ну, я не знаю… Может, она ещё какое-нибудь дело начала?

Внимательно перечитав карточку, сотрудник покачал головой:

– Нет, больше здесь ничего нет.

Опять раздался пронзительный сигнал, который означал, что обнаружен ещё один нелегальный иммигрант, и снова один из сотрудников Отдела топографического воображения поспешил воткнуть цветную кнопку в одну из географических карт.

– А Спенсер есть? – неожиданно спросил Нестор. – Проверьте, пожалуйста, и это имя. Капитан Спенсер.

Сотрудник отправился в архив, и Нестор заметил, что младший Флинт смотрит на него с неудовольством.

– Может, объясните, что тут происходит? – сказал мальчик. – Какие-то воображаемые места, реальность, нелегальные иммигранты, чёрные метки… Я совершенно ничего не понимаю!

– Подожди немного, – ответил Нестор. – Я всё тебе объясню позже.

Сотрудник вернулся с большой коробкой, заполненной карточками.

– Надо же! – Он покачал головой. – Похоже, ваш капитан Спенсер не только нелегальный иммигрант, но и самый настоящий пират! Он более тысячи раз путешествовал из Реального места в места Воображаемые и наоборот.

– Вы не могли бы посмотреть, когда это произошло в последний раз? – спросил Нестор, чувствуя, как сильно колотится сердце.

Оказалось, двенадцать лет назад.

– Очень хорошо, – облегчённо вздохнул Нестор. – В самом деле, очень хорошо.

Он поблагодарил сотрудника, попросил объяснить, как пройти в Отдел топографического воображения, взял документ с номером дела Пенелопы, который нужно представить там, и наконец направился к выходу.

Младший Флинт поспешил было за Нестором, но вдруг остановился и вернулся к окошку, от которого они отошли.

– Простите, – обратился он к сотруднику. – Не объясните ли мне, как это всё работает? Как вы узнаёте имена нелегальных иммигрантов?

– О, это очень, просто, – ответил сотрудник. – На границе у нас повсюду есть осведомители.

Младший Флинт кивнул, мол, вполне понятно. И всё же ответа на вопрос он не получил.

– А можно узнать имя того, кто заполнил карточку госпожи Мур?

– Да, конечно. Сейчас посмотрим. – Сотрудник снова взглянул на карточку. – Имя осведомителя… Тут его нет. Ах, простите, вот оно. Стелла Эванс.

Младший Флинт вздрогнул.

– Стелла Эванс… – прошептал он. – Так это же… моя школьная учительница?!

Глава 28. Интересная мысль!

Мариус Войнич положил карандаш на бумагу и улыбнулся старой даме.

– Так что вы всё-таки хотели сказать мне? – произнёс барон, глядя на пожилую учительницу при свете свечи, поскольку электричества в городе всё ещё не было. Голос главаря поджигателей звучал на редкость спокойно, без всякого раздражения или досады. Напротив, в нём слышался живейший интерес к сидящей напротив удивительно приятной, молчаливой женщине.

Учительница Стелла улыбнулась, и на лице её обозначилась сеть мелких морщин.

– Нет, в самом деле, господин Войнич, я ничего не хотела сказать…

Они сидели в гостиной на втором этаже дома Стеллы Эванс, самой пожилой женщины в Килморской бухте. После того как цунами разрушило единственную в городе гостиницу, учительница начальных классов предложила разместить людей, оставшихся без крова, в её просторном доме.

Войнич занял весь верхний этаж, откуда мог любоваться прекрасным видом на бухту и городок. Барон целыми днями сидел у открытого окна, сочиняя свой роман, страницу за страницей.

Часы неслись стремительно, и барону казалось, что от завтрака до ужина проходит не больше времени, чем нужно для одного вздоха.

Этим вечером Войнич, как и прежде, с удовольствием пил чудесную настойку ревеня, беседуя с пожилой дамой.