Читать книгу "Шерлок Холмс. Дыхание бога - Гай Адамс"

И приготовления продолжились теперь уже с участием вновь прибывшего. Я решил, что лучше им не мешать, попросил Макгилликади приготовить бутерброды и с удовольствием их съел, пока писал вам это письмо. Скоро уже стемнеет: здесь, на севере, дни короче. И тогда… Что ж, посмотрим, что будет тогда.

Обо всём напишу в следующем письме. Надеюсь.

Глава 19

БИТВА В БОУЛСКИНЕ

Так как у меня не было возможности переправить письмо на почту в Фойерс, я аккуратно его сложил и спрятал в свою сумку.

Потом я допил остатки кофе из кофейника, который дворецкий подал с бутербродами, и спустился в храм — посмотреть, как продвигается подготовка к битве.

Для человека, не обладающего талантами медиума, я был совершенно не готов к предстоящему противостоянию. Я знал: Карнакки видит во мне слабое звено, персонажа, которого лучше бы запереть в одной из комнат особняка, чтобы он не путался под ногами и не стал лёгкой мишенью для противника. И как бывший военный, я прекрасно его понимал. Штатский на поле боя всегда помеха.

Но как человек, сомневающийся в том, что Мазерс с соратниками представляют собой реальную угрозу, я мог стать независимым свидетелем и, так сказать, голосом разума.

Четверых мужчин я нашёл в разной стадии готовности. На полу была нарисована большая звезда — пентаграмма; в воздухе пахло жжёным деревом и воском (наверное, опять прожигали углубления в паркете). Каждый готовился к сражению по своей методике.

Доктор Сайленс беззвучно шевелил губами, — видимо, в этом заключалась его внутренняя подготовка. Он стоял лицом к одному из лучей пятиконечной звезды и читал какое-то заклинание, периодически постукивая пальцем по шву на брюках, как будто отсчитывая строфы.

Кроули предстал в образе настоящего сатаниста — в просторной пурпурной мантии он громко произносил какой-то текст на латыни и бросал шарики ладана в раскалённую курильницу. Ладан вспыхивал и превращался в облачка сладковатого дыма. Я посмотрел в глаза Кроули и по расширенным зрачкам догадался, что он находится под воздействием наркотиков. Этот взгляд был мне знаком ещё с «тёмных» дней Холмса… Гораздо позже я прочитал статью Кроули, в которой он заявлял, что для достижения нужного ментального состояния во время оккультных ритуалов необходимо использовать тяжёлые наркотики. Эта статья отрицательно повлияла на его репутацию в глазах медицинского сообщества.

Карсвелл был занят тем, что второпях писал какие-то иностранные буквы на плотных полосках пергамента. Каждая полоска аккуратно просушивалась, а потом складывалась в небольшую стопку в центре пентаграммы.

И наконец, Карнакки. Он подошёл к решению задачи с позиции учёного: присоединил стеклянные трубки к большому деревянному ящику и теперь заряжал револьвер патронами с пулями из каменной соли и серебра. Как он утверждал, это действенное оружие против тёмных сил.

Мне не хотелось мешать, но объявить о своём приходе всё же следовало.

— Джентльмены…

— Встаньте в пентаграмму, — сказал Карнакки, — и молчите.

— Хорошо, — согласился я и сделал, как было сказано, — ну почти. — А со мной патронами не поделитесь? — Я показал армейский револьвер. — Думаю, они подойдут к моему «энфилду».

— А вы стрелять умеете?

— Уверен — гораздо лучше вас, — с улыбкой проговорил я.

В кои-то веки Карнакки ответил улыбкой на улыбку и передал мне коробку с изготовленными на заказ патронами.

— Что ж, возможно, вы сможете оправдать своё присутствие.

Мы без лишних слов заняли свои позиции: каждый встал лицом к одному из лучей пентаграммы.

«Всё прямо как по плану, — подумал я. — Если бы Холмс поехал с нами, нас было бы на одного больше».

Начало темнеть. Пламя свечей стало ярче, тени сгустились.

Ещё раньше я заметил, что окна террасы перед храмом Кроули выходят на северную сторону. Вся терраса была усыпана толстым слоем песка с берегов Лох-Несс. Когда я поинтересовался у хозяина, для чего это сделано, он сказал, что так можно заметить следы демонов, даже если для человеческих глаз они останутся невидимыми. Посмотрим, какие же следы они оставят этой ночью.

Минут через десять окончательно стемнело.

Кроули распорядился, чтобы прислуга разошлась по своим комнатам и не покидала их до наступления утра. С таким хозяином она, конечно, привыкла к подобным приказам. Теперь звук шагов в коридоре мог означать только начало вторжения.

— Все замерли, — сказал Сайленс. Он вытянул вперёд руки и сделал глубокий вдох. — Первая волна уже здесь.

Сначала был слышен только тихий металлический лязг и постукивание по паркету. Потом, спустя минуту-другую, эти звуки слились в один, и из коридора до нас донёсся бешеный топот лошадиных копыт.

— Ангел Смерти? — спросил Кроули.

— Или просто дух лошади, — отозвался Карнакки. — Подождём, пока не увидим собственными глазами.

— Если это Ангел Смерти, лучше вам его не видеть, — заметил Карсвелл.

— Бросьте, — отмахнулся от него Карнакки, — мне не впервой смотреть в пустые глазницы костлявого ревенанта.

Стук копыт достиг такой жуткой громкости, что я даже зажмурился. Стены задрожали; со столов и полок посыпались книги и статуэтки.

А потом появились они!.. Полупрозрачная фигура лошади, а на ней всадник: мокрые ступни вставлены в стремена; торс голый, кожа да кости; не лицо, а скорее лишённый плоти череп; зубы, похожие на надгробные камни, отстукивают, как телеграфный ключ, какое-то послание.

— Позвольте мне, — сказал Сайленс, который всё это время не прекращал бормотать заклинания.

Сайленс ещё выше поднял руки, и, хотя он стоял ко мне спиной, готов поклясться — из его груди вырвались две огненные фигуры, словно сотворённые из пламени. Первая очертаниями походила на собаку средних размеров — на бордер-колли, например. Вторая — кошка с загнутым в форме вопросительного знака хвостом, из открытой пасти у неё вырывалось злобное шипение.

— Боже мой! — воскликнул Карсвелл. — Это духи защиты?

Доктор ответил не сразу: он полностью сконцентрировался на том, чтобы послать вперёд вызванных духов.

— Смоук и Флейм, — наконец выдавил он. — Духи животных, воплощение двух моих самых верных и бесстрашных друзей.

Сайленс зарычал и выбросил руки вперёд — его пальцы искривились, как сломанные.

— Взять его! — крикнул он, и огненные фигуры ринулись в атаку.

Собака принялась рвать когтями бока лошади. Кошка прыгнула прямо на всадника, протаранила мордой его грудную клетку и начала карабкаться вверх. Из глазниц, носа и рта всадника вырвался оранжевый свет, и его череп стал похож на фонарь из тыквы.

Лошадь встала на дыбы, но Флейм, дух собаки, тут же подпрыгнул — и его огненные клыки распороли брюхо. Оттуда вывалились внутренности, которые напомнили мне эктоплазменную массу в вагоне-ресторане. Между тем Смоук, дух кошки, оторвался от шеи всадника — и голова ревенанта разлетелась в клочья, будто внутри черепа взорвалась шаровая молния.