Читать книгу "Ключ к вечности. На солнце! - Максим Бодров"

Паше пришлось повозиться, объясняя Али необходимость расстаться с оружием. Скрепя сердце, тот впервые на моей памяти снял кобуру, бережно обмотав ремешками пистолет, положил на полку. Металл дополнительной обоймы, закрепленной на коже сверху, звякнул о дно ячейки.

– О! Да у вас и пистоль имеется,– с уважением протянул Егор.– Редкая тута штука. Пущай тута полежит, в ящичке, стал быть. Не сумлевайтесь, все в целости сохраним!

Выходили наверх мы обескураженные. Я автоматически поискал глазами рамку детектора. Но не обнаружил. Интересно, а если бы мы утаили что-то при досмотре? Вопрос так и остался невысказанным.

Лишившись привычного девайса даже я почувствовал себя беззащитным. Что уж говорить об азиате. На него смотреть было больно.

«А ведь не далее чем завтра сюда прибудет и Афанасий с компанией!»– непрошено всплыла тревожная мысль.

Но не успел я окунуться в водоворот переживаний, как меня выбило из колеи самое заурядное событие. Вернее, заурядным оно было там, по ту сторону незримой границы, за которую забросил меня жестокий случай. Запах. Он ударил по обонятельным нервам с размаху, как бейсбольная бита по мячу. Аромат свежевыпеченных булочек плыл по поселку!

– О! Матрена нынче выпечку затеват!– пригладил Кузьмич седые усы,– Уж больно у нее устрицы с маком хороши! Да и шанюшки ежели с творогом, да сладимые... Ух! Я бы и от мясных не отказался, знамо дело, но...

Разом унылая центральная улица поселка, образованная однотипными единообразными зданиями, более всего напоминающими склады или амбары, преобразилась! Хотя ничегошеньки в ней не изменилось, но сама атмосфера! Люди здесь живут! Пекут хлеб. Общаются. Рассказывают друг другу были и небылицы. Радуются. Может, даже влюбляются! А не подкарауливают за углом, чтобы вогнать нож в горло! А то, что Алевтина сетовала на строгие порядки... Ну так что... Как без порядка? Дисциплина должна быть. Ограничения. Без них общество превращается либо в стаю. Либо в стадо. И неизвестно еще, что хуже.

– Егор, новеньких ведешь? Как ты после вчерашнего?– навстречу нам шагал мужчина, крепкий, высокий брюнет лет тридцати, с окладистой бородой и острым взглядом темных глаз.

– Да что со мной станется,– выпятил грудь колесом наш спутник,– Федор, проводи новичков до Матрены. Пусть как полагается, значится все... На довольствие поставит... И ваабче.

– А ты?

– А я на стену возвернусь. А то не ровен час Михалыч с проверкой. А меня нет. Я ж в прошлый раз опростоволосился...

– Да чего же не проводить? Проводить можно..., – мужчина зыркнул на Алису, будто огладил взглядом всю. Красивую, статную, ладную. И я вновь ощутил прилив ревности.

– А вы кузнец, Федор?– тут же послышался голос девушки.

– Кузнец.

– А как же вы? Из чего?

Ха! Клюквенный морс! У Алисы соображалка работает. И, действительно, как и из чего ковать? Не наладили же они плавку металла на месте? И, кстати, а откуда электричество?

Последний вопрос я выпалил спонтанно. Даже не дав времени кузнецу ответить на первый. Ох, язык ты мой язык! Быть за зубами не привык!

– Михалыч нас заготовками обеспечивает. Полосой железной там... Бруском. Слитком, трубой, проволокой. Инструментом несложным опять же. А электричество известно откуда. От электростанции!

Я аж подпрыгнул.

– У вас что, в поселке свои генераторы имеются?

– Не... Своих нема. Да и станция чужая. На том берегу она. Поселок же между каналом и рекой,– флегматично пояснил Федор.

Так. Внутренний картограф тут же набросал виртуальный эскиз. Горизонтальная линия обозначила канал. Ров, выходит, его часть. С этим я верно угадал. Потом схематичный домик на месте поселка. А дальше, выше, строго параллельно, уже широкая такая линия... тушью или фломастером. Река.

– А вправо и влево канал насколько тянется?

– Не знает никто. Слева часа через три ходу скалы высокие.

– Никак не вскарабкаться?

– Пробовали. Снаряжение ковали даже для альпинистов-любителей.

– Не получилось?

– Не выгорело. До половины поднялись. Дальше крюк в породу не идет. А на голых руках далеко не улезешь. Правда, с площадки электростанцию рассмотреть можно на другом берегу. С равнины-то ее не видно. Плотину только.

– А справа? Справа лес, тропки натоптаны, просека прорублена. Но опять, часа четыре пути, и топь непролазная.

– Так что же получается, поселок это тупик?– вскинулся Паша.

– Тупик?– криво усмехнулся в бороду Федор.– Ну нет, как-бы не так!

Глава 17. Аудиенция

Глава 17. Аудиенция

Тем временем на улице стали встречаться обитатели поселка. В большинстве своем молодые люди, моего возраста или младше. Все, как один, в привычной уже походной одежде.

– Значит, есть отсюда выход?– прервала молчание Алиса,– и назад, домой то есть, вернуться можно?

– Назад нет. Только вперед,– невесело рассмеялся Федор. И махнул рукой, словно указывая направление.

– А куда это... вперед?– вкрадчиво поинтересовалась девушка.

– За мост,– отрубил кузнец, не вдаваясь в подробности.

Я тем временем вглядывался в лица поселян. Обычные лица вроде бы. Не пышущие радушием, прямо скажем. Но и не озлобленные. Правда, была в них некая общая черта... Смотрели на нас встречные кто с легким неодобрением, кто с едва прикрытым недовольством, а иные с жалостливым участием или даже... разочарованием что-ли?

– Федор, мне показалось, или нам здесь не особенно рады?

– Заметил, да?– провожатый остановился, огладил бороду.– Вы это... Не принимайте на свой счет. Просто так получилось...

– Что... получилось?– решил уточнить Павел.

– Пятисотые вы,– все в той же лаконичной манере отозвался Федор, прежде чем продолжить движение.

В голове пронесся вихрь неприятных ассоциаций. Двухсотые, трехсотые... Так на войне убитых и раненых называют. А пятисотые кто? Дезертиры вроде как... Или перебежчики? Хотя не поручусь за точность, далек я от военного дела. И тут язык снова опередил ум.

– В каком смысле? В предатели нас сразу записали что-ли? На каком основании?

– При чем тут «предатели»?– искренне поразился кузнец.– По счету один из вас пятисотый.

Мы недоуменно переглянулись.

– Население поселка вместе с вами стало пятьсот человек.

– И что с того?– Алиса смотрела на него со строгостью учителя.

– А то... Лимит у «Приречного» четыреста девятьсот шесть душ. До вашего прихода количество у нас на одну единицу меньше было.

– Допустим. На что влияет лимит?

– Как только лимит превышен, жди Сирены со дня на день.

Какая такая сирена, не