Читать книгу "Иногда нам снятся старые собаки - Сослан Плиев"

P.S. Эта история имела очень неожиданные последствия. Друзья Бегизова опубликовали в газете «Северная Осетия» соболезнование. В нем сообщалось о «скоропостижной и нелепой кончине Геннадия Маирбековича Бегизова».

С того дня и по сей день при публикации соболезнования в редакции стали требовать паспорт.

Ствол

Диковатое время было, эти ваши девяностые… Тогда, во Владикавказе, не иметь пистолета считалось моветоном. Не принимали в приличном обществе без ствола. Меня однажды даже на входе в мэрию спросили: «Оружие есть?» Я гордо сказал: «Есть!», – и мне сказали: «Заходи!».

Приличные люди таскали ствол боевой. Но большинство – ПСМ, переделанный из «газюка» местными умельцами. И малолетние дебилы охотно покупали такое. Ведь двести баксов – не сумма за престиж и компактность. И конечно, у меня такой был. И конечно, меня с ним однажды приняли.

Эпизод первый

Случилось сие на трассе Владикавказ – Беслан по дороге в аэропорт. Все как обычно: гаишники, остановка, проверка документов и понеслось:

– А чо это мы на нерастаможенной машинке? А чо это у нас за трубочка «Сенао»? А выйдите-ка! Ой, а чо это у вас такое за поясом? А ну-ка, извольте мордой в капот!

Остановили нас не обычные гаишники, а «Спецназ ГАИ», призванный бороться с особо оборзевшими гражданами на дорогах. А мы на тот момент именно так и выглядели – директор команды КВН на нерастаможенной «BMW 750» и молодой, но талантливый автор с пистолетом. Время было такое…

И повезли нас в Северо-Западный ОВД.

Эпизод второй

Если бы вы прогуливались тем осенним понедельником 1995 года по улице Леонова, вы бы наверняка обратили на нас внимание. Спецназовцы бегали, мигалки крутились, собаки гавкали. А я скромно стоял в сторонке. Интеллигентный паренёк в очёчках, дублёнке и наручниках. Делал вид, что гуляю.

Я тогда жил прямо напротив милиции. Мимо ходили соседи:

– Здравствуй, Сослан, как дела?

– Всё хорошо, тётя Фатима, вот жду кого-то…

Наконец нас завели в дежурку. Гаишники гордые, аж светятся:

– Вот! Бандюганов привезли! Оформляй! Ствол и средства связи!

Дежурный посмотрел на меня с тоской, вздохнул и прокричал куда-то в пространство:

– Понятых сделайте мне.

Распахнулась дверь, и ввели двух людей.

Первое, что бросалось в глаза – богатый синий оттенок кожи. Но поражал, конечно, не цвет. Запах. Знаете, такая оригинальная палитра ароматов… Так, наверно пахнет крупный мертвый скунс, который перед смертью знатно обкакался. Это и были мои понятые.

И оба человеки с интересной судьбой: один соскочил из психушки, второй только откинулся с зоны. Они познакомились. И, опьяненные запахом свободы и дешевой осетинской водкой, решили отомстить системе. И при этом обозначить свою твёрдую гражданскую позицию. Короче, мои понятые обоссали клумбу с дубками. Клумба была гордостью Северо-Западного ОВД и располагалась прямо перед центральным входом.

В нее даже бычки не бросали. А эти взяли и… Днем. На глазах всего отдела… Диссиденты. Сахаров и Солженицын.

Я тихо сказал дежурному:

– Понятые явно нетрезвые. Будет проблема.

Дежурный снова вздохнул.

– Ну, а где я тебе тут нормальных возьму?

Внезапно понятой № 2 (который с зоны) сообщил мне интимно:

– Братуха! Не сцы! Я на суде, если чё, в отказ пойду! Не видел я, как у тя волыну доставали! Может, она у мусоров заранее на столе лежала?!

Появление такого союзника сразу прибавило мне сил и уверенности. А когда другой, который беглый с психушки, начал пускать слюни и мычать, всячески демонстрируя солидарность, я понял – вместе мы победим систему.

Тут дежурный отложил ручку. Посмотрел на шапку протокола. Потом на «спецназовцев», которые волками ходили перед зарешеченным окном дежурки. И, понизив голос, уточнил:

– Плиев Сослан Эдуардович?

– Да.

Дежурный наклонился ко мне и еще тише поинтересовался:

– Эдуардович?

– Ну да.

Милиционер встал, закрыл дверь и совсем шепотом спросил сокровенное:

– А вот Эдуард Григорьевич, декан юрфака, вам никак не доводится?

Я не стал его разочаровывать. Признался в нашем кровном родстве.

Дежурный начал восторженно повизгивать:

– Серьёзно?! Тебя Бог послал! Па-брацки! Пробей мне у пахана своего «римское право»! Три раза уже сдавал!

Я решил не вдаваться в наши сложные семейные отношения и объяснять, что с Эдуардом Григорьевичем мы в принципе общаемся крайне редко и дежурный наверняка видит его чаще, чем я. К черту детали! У нас тут не программа «Пусть говорят». Поэтому я развязно пообещал этому милому заочнику:

– Я тебя умоляю…Такие мелочи… О чем речь. Хочешь, всю сессию закрою. На год вперед! На два! Прямо завтра.

Дежурный, только что сдавший римское право, сразу начал рассуждать уже как дипломированный юрист:

– Значит так… ствол ты нашел… На БАМе… Там чё угодно можно найти… Вёз его сдавать… Почему не к нам? Спешил в аэропорт. Увидел патруль…хотел сдать, но не успел. Почему не сдал, скажем на Архонском перекрестке? А там гаишников не было! Но ты вспомнил, что на трассе они есть всегда, и поехал их искать! Вроде так…

Он так хорошо рассказывал. Я уже чувствовал, что всё идет к благодарности со стороны МВД. А то и к медали.

Дежурный снова задумался:

– Так! Теперь как-то это всё надо ГАИшникам донести. Эй! Кто старший – зайдите!

Зашел старший гаец. Дежурный сразу взял быка за рога:

– Вы кого привезли? Вы чё, не видите? Нормальный человек! Не наркоман, не бандит! Прилично одет! На фига его привезли? У него же… Вон! Пейджер есть!

Это был серьезный аргумент. Граждане с пейджерами в те времена попадались на улице гораздо реже, чем люди со стволами.

Гаец грустно посмотрел на дежурного и вздохнул:

– Не вариант. Мы уже доложили о задержании. Сюда комполка едет.

Но римское право – очень сложный предмет! Поэтому дежурный, приобняв коллегу за талию, ринулся в атаку:

– Да и хрен с ним! Пацан же ствол сдавать нёс! Ну бывает… Не донёс! Да па-брацки! Как твоя фамилия?

В течение семи минут дежурный и гаишник сверили родословные и оказались близкими родственниками по материнской линии. И даже я им немного доводился. Еще через минуту у гаишника обнаружились задолженности по римскому праву, УПК и философии. Поэтому он охотно включился в процесс создания моего алиби. Ходил туда-сюда по «дежурке», иногда больно задевая меня прикладом, и накидывал версии:

– Хорошо! Допустим! Но почему он сразу к нам не вышел со стволом? Так, мол, и так – вот нашел!