Читать книгу "Брачный договор - Мишель Ричмонд"

Потом я читаю про Орлу – Элис добавила в «закладки» несколько страниц сразу же после нашей первой встречи с Вивиан. В интернете сотни статей, связанных с профессиональной деятельностью Орлы, и десятки ее фотографий. Очевидно, она была очень уважаемым адвокатом. В сети есть статьи из «Гардиан», высказывания ее сторонников и противников с тех времен, когда она баллотировалась на высокий государственный пост. А о том, чем она занимается теперь, – ничего. Открываю Гугл-карту и увеличиваю Ратлин – остров в Северной Ирландии, который упоминала Вивиан. Изображение зернистое, в низком разрешении – так Гугл дает понять, что остров ничем не примечателен. Я рассматриваю побережье, ищу дома и населенные пункты, однако бо́льшая часть острова закрыта туманом и облаками. В Википедии говорится, что там почти триста дней в году идет дождь.

Параллельно я проверяю почту – вдруг Элис пыталась со мной связаться. Письма нет. Сколько мне ждать известий? И что потом делать? Звонить по номеру, который Деклан дал для случаев «крайней необходимости», похоже, не стоит. В голове крутятся слова Элис: «Я согласна».

Утром без пятнадцати шесть телефон выдает трель и тут же замолкает. Я в панике вскакиваю. Наверное, ошиблись номером.

Встаю и принимаю душ. Пока я одеваюсь, телефон снова звонит. Незнакомый номер. Трясущимися руками я нажимаю «Ответить».

– Элис?

Мне отвечает автоответчик: «Вам звонят из исправительного учреждения штата Невада. Чтобы принять звонок, скажите «Принимаю» после соответствующего сигнала».

Исправительного учреждения? Гудок.

– Принимаю, – говорю я.

Снова раздается гудок и следом за ним – автоматический голос: «Ваша беседа может быть записана. У вас три минуты».

– Джейк?

– Элис? Боже мой, наконец-то! Как ты?

– Все хорошо.

– Где ты?

– В Неваде.

– Знаю, но где именно?

– Где-то посреди пустыни. Мы проехали восемьдесят километров по шоссе, потом долго ехали по грунтовой дороге. Я пыталась считать мили по столбам, но сбилась. Вокруг никакой цивилизации, только автозаправка в нескольких милях отсюда. Везде бетон и колючая проволока. Два огромных забора. Деклан сказал, что это тюрьма, которую «Договор» выкупил у штата.

– Черт. Да кто эти люди?

– Поверь, со мной все в порядке, – говорит Элис. – Не волнуйся.

Если бы она чего-то боялась, я бы точно почувствовал. Страха в ее голосе нет, только усталость и какая-то отрешенность.

– Меня посадили в камеру. Здание огромное, но народу мало. В моем крыле сорок камер – я посчитала по пути сюда; кроме меня, кажется, никого нет. Здесь очень тихо. Койка малюсенькая, матрас приличный. Я, наверное, часов десять проспала. Утром проснулась, когда под дверь просунули поднос с едой – сырокопченые колбаски и омлет. Вкусно, кстати. И кофе со сливками очень даже ничего.

Звучит резкий гудок, и автоответчик повторяет, что разговор записывается.

– Ты видела других… – Я пытаюсь подобрать слово, но в голову приходит только одно: – …заключенных?

– Можно сказать, что да. По пути мы забрали мужчину в Рено. Он сопротивлялся. Хорошо, что мы не стали. Кляп – это жуть. Бедняга всю дорогу страшно потел, а сказать ничего не мог.

– Это же садизм!

– С другой стороны, он добровольно сел в машину. Его не силой тащили из дома, я видела.

Автоответчик предупреждает, что осталась минута.

– Когда тебя отпустят? – в отчаянии спрашиваю я.

– Надеюсь, скоро. Через час встреча с адвокатом. Тут каждому назначают общественного защитника. С ума сойти. Если бы не еда и отсутствие людей, то тюрьма тюрьмой. Мне даже робу тюремную выдали. Красная, на груди и на спине большими буквами написано «Заключенный». Ткань, правда, очень мягкая, приятная.

Пытаюсь представить Элис в тюремной робе. Не получается.

– Джейк, можно тебя попросить кое-что сделать?

– Все, что угодно.

Вот бы этот разговор не кончался. Как же я хочу снова обнять жену!

– Напиши Эрику с моей работы. Совсем забыла, что обещала ему задержаться и поработать с документами завтра. Придумай что-нибудь. Его е-мейл есть в айпаде.

– Напишу. Позвонишь еще?

– Постараюсь.

Снова гудок.

– Люблю тебя.

– Я… – начинает Элис.

Связь прерывается.

39

Перед глазами стоит картина: Элис в красной, пусть и удобной робе сидит в крошечной камере. Я очень зол, конечно. И очень боюсь за Элис. Что с ней сделают и когда отпустят домой? Правда ли, с ней все в порядке? Однако, должен признаться, что где-то глубоко-преглубоко в душе я чувствую что-то вроде радости. Наверное, ужасно радоваться тому, что Элис идет на такие невероятные жертвы ради меня и нашего брака?

Я ставлю телефон на зарядку и принимаюсь искать айпад Элис. Его нет ни в комнатах, ни в сумке, ни в ящиках комода. Я иду в гараж. Элис ездит на старом синем «ягуаре». Она купила его с аванса, который получила от звукозаписывающей компании за свою первую и единственную широко известную песню. Если не считать музыкальных инструментов и нескольких сценических костюмов в шкафу, эта машина – единственное, что осталось от ее прежней жизни. Однажды она сказала мне, надеюсь, в шутку, что если я буду ее обижать, она сядет в свой «ягуар» и умчится в прежнюю жизнь.

На сиденьях и под ними валяются документы, папки с делами, туфли… С точки зрения Элис – порядок. Она утверждает, что у нее есть своя собственная система и что она без труда находит нужные ей вещи. Под задним сиденьем всегда лежат кроссовки на случай, если Элис захочется прогуляться по берегу или по парку «Золотые ворота» по пути с работы, а еще черные ботинки, потому что несолидно же разгуливать по городу просто в найках. Кроме них, есть еще пара черных балеток, чтобы отдохнуть от каблуков. Тут же лежит пакет с дизайнерскими джинсами, черным кашемировым свитером, белой футболкой, запасным лифчиком и трусами – так, на всякий случай. И это не считая жилетки-пуховика для прогулок у океана и классического плаща для города. Вообще в Сан-Франциско нужно быть готовым к любой погоде: бывает, выходишь из дома в рубашке с коротким рукавом, а через десять минут уже хочется накинуть плащ, потому что туман и холодно. Но Элис довела это до крайности. Я улыбаюсь, глядя на кучу обуви и вещей…

Айпад лежит в бардачке. Разумеется, разряженный, как и все электронные устройства, принадлежащие моей жене. Она почему-то не считает нужным их заряжать. Если вдруг что-то разряжается, она заявляет, что аккумулятор бракованный. Да если подсчитать, сколько времени я искал по дому ее телефоны и компьютеры, подбирал к ним зарядники и ставил на зарядку на кухне, получится несколько дополнительных лет жизни.

Я возвращаюсь в дом, ставлю айпад на зарядку и, когда он оживает, открываю почту. Фамилию Эрика я не помню. Эрик – невысокий и очень добрый парень, тоже младший юрист. Удивительно, как ему с таким характером удается продержаться на этой работе. Контора Элис – настоящий «аквариум с акулами», которым скармливают младших юристов. У Эрика и Элис сложились теплые рабочие отношения, они постоянно помогают друг другу с разными делами и проблемами.