Читать книгу "Стать богатым! - Гера Фотич"

— Тебе нравится мое платье? — спросила девочка, расправляя подол руками. Продолжала улыбаться, словно не заметив грубости. Осторожно наступала. — Мы купили его во Франции. Видишь, какое оно пушистое. А бантики на косичках розовые под цвет жемчужин на пояске.

Васины с недоумением сравнили цвета.

— И совсем они не розовые, а красные, — сказал Сашка, делая шаг в сторону. Неотрывно глядя на стол, за которым сидела девочка. Затем быстро подошёл к нему и засмеялся:

— Ха! Да здесь ничего не написано! Все страницы белые, их только кто-то иголками истыкал…

— …Почему же не розовые? — произнесла девочка вслух, недоумевая, явно расстроившись, но продолжая странно улыбаться, словно не слыша надменного мальчишеского смеха. А затем повернулась к Сашке. — Мама говорила, что они розовые, посмотри внимательней!

— Что мне на них смотреть! — презрительно усмехнулся Сашка. — Смотри сама!

— Я не могу… — грустно отозвалась принцесса. И эта последняя фраза неожиданным образом заглушила все звучащее ранее. Осталась единственным эхом в образовавшейся тишине. Заполнила собой все помещение. Вызвала недоумение, а затем призрачное ощущение догадки. Проникла в сознание присутствующих. Заставила слиться воедино все случившиеся нелепости и несоответствия.

— Я не могу…. — повторила она тише. Продолжала криво улыбаться.

Несколько слезинок выкатились из глаз девочки. Подняв ладони к лицу, она стала неуверенно прикасаться пальчиками к своим векам, словно пытаясь нанизывать прозрачные капельки. Но те успели добраться до улыбки и, дрожа, заискрились на кончике верхней губы.

Отворилась дверь, в зал вошла Татьяна.

— Настенька, — воскликнула она, — что случилось?

Девочка повернулась к ней все с той же неизменной улыбкой, залепетала:

— Мамочка! Мамочка, Сашка сказал, что мои бантики красные, а не розовые!

— Да что ты, доченька! — Татьяна обняла девочку. — Они розовые, просто он перепутал цвета.

Они такие же розовые, как бусинки на твоем пояске. Это бывает, что дети путают цвета! Ведь он чуть старше тебя! По лицу Татьяны было видно — она очень расстроилась, но голос был спокоен.

— Вы извините, — обратилась она к сидящим за столом, — мы Настеньку на выходные забираем из интерната. В эти дни она постоянно с нами. Скучаем без нее. Но там ей помогают адаптироваться к жизни в темноте… Может, еще что-нибудь закажете?

— Нет. Нет, спасибо, — тихо сказал Виктор и вышел из-за стола.

Следом за ним поднялись Нина и Костя.

Татьяна, обняв дочку, направилась к двери.

— Ждем вас в следующие выходные, — обернувшись, сказала она с улыбкой.

— Подождите, — воскликнул Сашка, — вы забыли книгу! Он быстро взял ее со стола и подошел к девочке.

Та неуверенно протянула руки ладошками вверх. В ожидании снова осторожно приблизила лицо к мальчику, что-то высматривая в нем. Застыла так, двигая зрачками. Сосредоточенно выискивая что-то очень важное и необходимое. Почувствовав книгу в руках, отступила, прижав ее к животу.

— Ты, правда, цвета плохо знаешь? — шепнула она мальчику, продолжая криво улыбаться.

— Путаю иногда… — ответил Сашка и густо покраснел.

Глава 18. Шпага

В Тверь и обратно смотались электричкой. Артем не стал сдавать билет, боясь, что тот понадобится в оправдание. Утром в воскресенье возвращались обратно. Шпага была замотана в мешковину и перетянута синей изолентой. Походила на пересаживаемое деревце. Контролеры покосились на летний саженец, но, увидев милицейские удостоверения, приветливо улыбнулись.

— Если приедем рано, позвоню приятелю, — сказал Виктор, — его бывший шеф открыл антикварный магазин. Знает в этом толк. Можно показать ему — он точно скажет, сколько стоит.

— Отлично! — обрадовался Артем. — Пусть она тогда у тебя полежит. А то в мою квартиру жена вернулась. Хочет делить. Черт ее знает, что у нее на уме!

— А я гадал, чего это ты на утренние сходки раньше всех приходишь? — усмехнулся Виктор. — Конечно! Пусть у меня дома постоит. Шпагу продадим и купим тебе отдельную квартиру!

— Хотелось бы, — согласился Артем, — твоими устами да мед пить!

— Будем богаты!

— Будем!

…Вернулись около двенадцати дня. Виктор сразу созвонился с Сергеем. Рассказал про находку. Тот назвал адрес и обещал заранее туда позвонить.

Магазин находился на Моховой. Директора звали Олегом.

Несмотря на воскресенье, двери были открыты. Около прилавка стояли три старушки в изъеденных молью пальто. Торговались с пузатым парнем лет двадцати пяти. На шее того висела толстая цепь, спускающаяся под тонкую футболку. Где-то на уровне пупка материя пучилась в виде большого креста.

Продавец активно жестикулировал, выражая свое сочувствие и понимание. Не заметил, как резинка спортивных штанов незаметно сползала вниз. Из последних сил цеплялась за кожу оголенного белого живота. Оставляла розовую триангуляционную борозду с вертикальными морщинками.

— Да что вы, бабульки, белены объелись, — увещевал он старушек, подтянув в очередной раз свои тренировочные, — кто же за этот фарфоровый хлам столько денег даст? Царь, что ли, на нем ел? За сто рублей могу только на комиссию поставить!

Его глазки, рот и носик выглядели точками и черточками на круглом бугристом лице. Казались предварительными отметинами в местах будущего расположения органов. Совершенно лысая голова без всякой растительности плавно переходила в шею, а затем в плечи. Из-под широкого ворота футболки, как тонкие черные червячки, высовывались редкие закручивающиеся волоски.

Две бабки, по краям, охали и причитали:

— Что ж ты подругу нашу Прасковью обижаешь? Она у самого князя служила, оттуда и сервиз достался. Разве ж мы тебя обманывали когда? Вон сколько добра переносили? Все продал! Разве можно ей ждать-то? Хворая она, а пенсии на лекарства не хватает.

Судя по всему, Прасковья стояла между ними. Она была самая маленькая. Сухонькая. Молча обсасывала губы. Словно не слыша торга, поочередно протирала черным платочком блюдца с золотым рисунком, как, наверное, делала это на протяжении многих лет своей работы в княжеском доме.

— Ну, только ради вас плачу сразу, — произнес толстяк, едва шевельнув нижними горизонтальными черточками, — возьму расход на себя.

Старушки заулыбались и стали гладить свою подругу по плечам, успокаивая.

— Ну, вот видишь, согласился. Сейчас и денежки отдаст.

Парень открыл кассу. Вынул оттуда несколько купюр, передал старушке.

Прасковья зажала деньги в кулачок и пошла на выход, охаживаемая с двух сторон подругами.

— Это ты Олег? — спросил Васин, испытывая к безликому лицу парня отвращение. — Сергей звонил?